- Устрой нам третий пропуск, - попросил я, - думаю, Макс будет приходить со мной.
Макс пожал плечами с деланным равнодушием, но сквозь маску ледяного спокойствия так и хлестало любопытство.
- Ты ещё бываешь на гонках? – спросил я, как только удалось избавиться от Яра.
Макс покачал головой и отвернулся.
- Почему?
Макс пожал плечами.
- Не подходит по статусу, - выдал он наконец.
Я немного обиделся, но фыркнул. А Макс абсолютно неожиданно попытался развеять повисшее в воздухе напряжение.
- Но я стараюсь смотреть интернет-трансляции. И… - он бросил на меня быстрый взгляд и опять уставился за стекло на трек, - я болею за Red Bulls.
Я поймал его руки и развернул лицом к себе.
- Но ты не мог не знать фамилии гонщиков.
Макс улыбнулся краешком губ.
- Да, я знал.
- Тогда почему… - я поперхнулся вопросом. «Почему ты не пришёл ко мне?» - хотел спросить я, но тут же понял, что на самом деле не хочу знать ответ. Только не сейчас. – Тогда выходит, ты никогда не был на треке? – спросил я вместо этого.
Макс покачал головой и совсем по-детски прикусил губу.
- Никогда. Я был на гонках только один раз, с тобой.
На меня мгновенно навалился ворох воспоминаний, которые к тому времени напрочь выветрились у меня из головы. Слишком много было этих гонок в моей жизни, чтобы помнить о самой первой и не слишком удачной поездке на ралли в качестве зрителя.
- Пошли, - я потянул его вниз, пользуясь тем, что лёд между нами хотя бы чуточку растаял. Макс пошёл за мной следом, и когда мы спустились в гараж, замер, оглядываясь с любопытством куда большим, чем в чёртовом частном самолёте.
Я нашарил выключатель и включил свет.
- Погоди, я сам тут первый раз.
Макс усмехнулся и принялся рассматривать автомобили.
- Думаю, тебе сюда, - он указал на пристроившийся сбоку Nissan, - а почему их четыре?
Я не ответил. Нас никто не поставил в известность относительно того, сколько будет участников от Red Bulls и кем будут остальные.
- Давай, залезай, - я кивнул ему на машину, а сам подошёл к двери на трек и, нащупав ещё одну кнопку, заставил экран отползти вверх.
Обернувшись, я увидел, что Макс стоит неподвижно.
- Что? – я подошёл вплотную к нему.
- Вить, ты так всех болельщиков клеишь?
Я даже смысла фразы в первую секунду толком не понял, потому что впервые с начала этой поездки он назвал меня по имени.
А поняв, встал в тупик, потому что сказать мне было особо нечего. Нет, на машине я катал не всех. Но то, что я переспал с неисчислимым количеством таких же фанатов, как и он, отрицать было бессмысленно. Что, кстати, не мешало мне тыкать ему в нос количеством любовников, и тот факт, что он это делал за деньги, а я из любви к искусству, в этот момент не особо утешал.
Я подошёл к нему и поцеловал. Сначала легко. Потом чуть грубее и сильнее, уже проникая языком между губ. Макс поддался с третьего раза, и на сей раз поцелуй был настоящим, хотя он и не упорствовал как раньше.
- Макс, просто сядь, - попросил я. – Побудь со мной. Я так хочу.
И он сдался. Снял пальто, бросил его на капот соседней машины и забрался на штурманское место.
Я вывел машину на трек. Дорога была незнакомая, а от того, что рядом сидел Макс, руки немного дрожали. Я не хотел поднимать скорость выше трёхсот, но стрелка рвалась по циферблату сама собой.
Я бросил косой взгляд на Макса, сидевшего рядом – глаза у него были огромные, как будто он видел НЛО, хотя это была всего лишь трасса у нас под колёсами. От этого его изумления на сердце у меня основательно полегчало, а потом что-то щёлкнуло у него в голове, и я так толком и не понял - что.
Он положил руку мне на джинсы – машина вильнула и серьёзно забрала вправо. Впереди показался изгиб заграждения, я резко сбросил скорость и сосредоточился, стараясь не пропустить поворот.
Рука Макса поползла ниже и сжала мой пах.
Я сдавил руль со всей дури, но всё же вписался и попытался сбросить скорость, но через секунду рука Макса легко расстегнула пуговицу и, нащупав мою плоть, он сказал:
- Не сбавляй.
Я покосился на него и тут же снова уставился на дорогу.
Пальцы у Макса были холодные – я это почувствовал, как только они пробрались мне под бельё, но он тут же исправил положение, нагнувшись и схватив головку моего члена горячими губами.
Шины взвизгнули на очередном повороте, и одновременно язык Макса прочертил круг на уровне уздечки.
- Чёрт…. – Выдохнул я и, стараясь не потерять управление, ещё крепче сдавил руль.
Губы Макса скользнули по стволу вниз.
К и без того грохотавшему в висках адреналину прибавилось ощущение, что я сам превратился в одно огромное собственное сердце и сейчас разорвусь на части.
Было страшно до одури. Если бы он вытворил это на старой московской трассе, где я знал каждую выщербленку… Но это была чёртова итальянская трасса, которую я видел в первый раз, а видеть что-то я уже толком не мог.
И в то же время было безумно хорошо. Всё, чего я хотел в этой жизни, слилось воедино. Скорость, Макс и чувство победы. Чувство, что он наконец-то только мой. Если бы в заезде я всё-таки выпустил руль и грохнул машину о заграждение, я бы умер счастливым. Но я нёсся вперёд, несмотря на то, что оргазм подступал всё ближе, а когда удовольствие взорвалось наконец внутри меня, резко затормозил, чувствуя, что сердце сейчас не выдержит.
Макс отстранился и облизнул губы. Я видел, как на его губах поблёскивает моё семя. Рванул его на себя и поцеловал, не желая расставаться с этими губами, пробиваясь внутрь, пока он был здесь, со мной, и был живым.
Я даже не сказал ему, что он чуть было нас не угробил. За одно то, что он был живым и творил свои несуразности, вместо того, чтобы изображать марионетку и огрызаться, я готов был простить ему что угодно.
Я чуть отстранился, вглядываясь в его глаза.
Макс тоже тяжело дышал, и стоило мне посмотреть на него в упор – отвёл взгляд.
А много позже он сказал мне, что действительно хотел, чтобы мы врезались тогда в какую-то хрень – по той же причине, что и я. Потому что тогда мы умерли бы вместе и умерли счастливыми.
========== Глава 51 ==========
В середине вечера что-то в нашем перемирии пошло не так. Макс попросился за руль, и когда мы поменялись местами, сделал по треку несколько кругов.
- Нравится? – спросил я, когда он затормозил.
Макс серьёзно кивнул и больше уже ничего не говорил. Он выбрался из машины и побрёл в сторону офиса.
Я окликнул его, и он послушно остановился.
- Тебя не пустят, погоди, я припаркуюсь, и можем вместе пройтись по городу.
Макс снова кивнул и остался стоять там же, где и стоял.
Я отвёл машину в гараж, наскоро принял душ и вернулся к нему. Он стоял всё так же, глядел на небо и щурился на заходящее солнце.
- Пошли, - я взял его за руку, и Макс пошёл за мной, подозрительно напоминая бездушную куклу. Мы миновали офис, и на сей раз никакого любопытства в его взгляде не было, а в такси, которое везло нас в гостиницу, он всё время смотрел в окно.
Я не выдержал, когда мы стояли на светофоре.
- Макс, что происходит? Я тебя обидел?
Макс покачал головой и, не поворачиваясь ко мне, сказал:
- Я мог бы здесь жить.
Я ничего не ответил. Только потёр веки и отвернулся к собственному окну.
За ужином разговор снова не клеился. Я всё смотрел на него – такого близкого и такого чужого. Я его не узнавал. Совсем. Может быть от того, что никогда не видел Максима, вскрывающего панцири крабам специальным прибором.
Ему подходил ресторан, где мы сидели, и этот прибор, и этот краб. Он был в своей стихии – на все сто. И при этом он отсутствовал, будто здесь было только его тело.
Кукла. Такая же, как и все в его агентстве.
Я не выдержал и, бросив салфетку на стол, встал.
Макс посмотрел на меня с лёгким недоумением и поднялся.
