По воскресеньям он, как и прежде, обедал у Дебби. Правда, в последнее время атмосфера там царила слегка гнетущая. Оказалось, что пока он переживал раунд номер… в общем очередной раунд их запутанных отношений с Брайаном, Тэд с Эмметом расстались. А девочки задумали завести второго ребенка, но никак не могли договориться, кто его выносит (не говоря уж о том, кто станет биологическим отцом). В общем обстановка была напряженная.

Майкл встречался с каким-то новым парнем, и, когда Дебби об этом упоминала (а упоминала она об этом примерно каждые три с половиной секунды, потому что парень был дантистом), по непонятной причине заливался краской и отворачивался от Джастина. Вероятно, ему было неловко. Будь Джастин более великодушным человеком, он сказал бы ему не заморачиваться. На самом деле, в каком-то смысле он так и сделал. Ну как уж сумел.

Дебби же усиленно делала вид, что никакого Бена никогда и не существовало. Словно тот оказался всего лишь проходным персонажем в одной из серий мыльной оперы Новотны. Если честно, Бен такого не заслуживал, но… Иногда Джастин радовался, что сам не оказался на его месте, а потому закрывал на это глаза.

Как раз за столом у Дебби он и услышал последние новости. Бог знает, почему Брайан сам ему об этом не сказал. В его защиту – он, наверное, был сейчас слишком занят обдумыванием оборонительной стратегии, чтобы делиться с ним новостями.

Впрочем, так было даже лучше.

Не придется его ни в чем убеждать, можно будет просто сделать то, что считаешь нужным.

Пацана Джастин нашел в зале игровых автоматов. В восьмом по счету – ровно столько он успел обойти за три часа. Надо же, он всю свою жизнь прожил в Питтсубрге, но до сих пор и не подозревал, что тут существует столько заведений, нацеленных на то, чтобы выгрести последние деньги и мозговые клетки у подрастающего поколения.

Парень оказался полной противоположностью Брайану. Брайан был стройным, а этот – коренастым, Брайан двигался плавно, а этот дергался, волосы Брайана были глубокого темно-каштанового оттенка, а волосы этого пацана - заметно светлее, к тому же стояли торчком. И все же гены Кинни в нем чувствовались – в высоком росте и очень знакомой манере держать голову.

Однако на самом деле Джастин узнал в этом малолетнем преступнике племянника Брайана только потому, что однажды видел фотографию с рождественского обеда. На снимке этот мальчишка сидел между младшим братом и молодой парой, натянуто улыбавшейся в объектив.

Ну и потом на руке у него был Брайанов браслет.

- Ты Джон?

Пацан бросил на него быстрый взгляд и тут же снова принялся увлеченно рубиться в видео-игру.

- О, ну здорово. У вас, педиков, что, своя бригада? Я тебя знаю, ты мальчик-игрушка дяди Брайана.

Ну что ж, фамильная язвительность в нем точно присутствовала.

Однако если этот мальчишка думал, что Джастина остановят слова тринадцатилетнего ребенка… Черт, ну и самомнение же у него было.

- Слушай, я здесь только для того… - Джастин с трудом сглотнул. Доведи дело до конца, выдержи роль, не придуши этого мелкого засранца! - Только для того… чтобы сказать тебе, что ты – не единственная его жертва. И я бы хотел поддержать тебя, когда ты будешь давать показания в полиции, - не долго думая, он придвинулся ближе. - Я… я был совсем ребенком, когда он трахнул меня в первый раз.

Джон резко обернулся и вытаращился на Джастина. В глазах его было изумление, триумф, но больше всего там оказалось ужасающего самодовольства.

- Господи, - практически взвизгнул пацан. - Я знал, что он извращенец. Знал!

Джастин постарался изобразить замешательство. Хотя, честно говоря, он мог бы изобразить, что удолбался экстази и стоит на одной ноге, - пацан все равно не обратил бы на это внимания.

- О чем это ты? Я думал… я думал, он все то же самое проделал и с тобой.

Джон вскинул брови и посмотрел на него, как на сумасшедшего. Это, похоже, тоже было фамильное.

- Да ну вот еще! Я что, похож на педовку? Я все это придумал, чтобы отплатить этому говнюку. Но все равно я знал, что он извращенец. Представляю, что скажет на это мама!

Собственно, именно за этим он сюда и пришел. Джастин достал из кармана диктофон, выключил его и аккуратно стянул с запястья Джона браслет.

- Спасибо. Я очень ценю твою искренность. Надеюсь, копам она тоже понравится.

***

Брайан занимался открытием собственной компании, отбивался от дурацкого обвинения в растлении, у Джастина случались какие-то мелкие жизненные неурядицы – и в итоге как-то так вышло, что видеться они стали не раз в неделю, а раз в две. Телефонные звонки и смски однако же не прекратились.

А еще они разговаривали. Разговаривали обо всем на свете – о внезапном переезде Вика в собственный дом, о наркотической зависимости Тэда, даже о Майкле. Это был, пожалуй, самый неловкий разговор из всех. Но Джастин был рад, что он все-таки состоялся. И когда Брайан сказал ему, что любит Майкла, и что тот был его первым – и долгие годы единственным – другом, и что иногда он приходил в отчаяние, оглядывался по сторонам и… Майкл всегда оказывался рядом, - это вовсе не прозвучало как оправдание. А еще Брайан сказал, что жалеет о том, что произошло, но не знает, хотел бы он изменить прошлое или нет. Потому что, даже если бы он мог снова оказаться в той точке, он тогда не знал бы всего, что знает сейчас, а без этого знания, наверное, не поступил бы иначе. Но, как бы там ни было, черт возьми, он жалеет о том, что это произошло.

И теперь, когда все не осложнялось сексом, Джастину показалось, что Брайан говорит правду.

И, в целом, все шло… ну, даже лучше, чем нормально.

Но потом, как-то вечером, Брайан вдруг возник у него на пороге. Джастин просто открыл дверь, и увидел, что он там стоит. Едва не налетел даже. Кто знает, сколько бы Брайан там проторчал, если бы Джастин не собрался уходить. Кто знает, сколько он уже там проторчал?

Вид у него был… странный. Какой-то потерянный. Уязвимый. Обнаженный – несмотря на то, что Брайан, ясное дело, был полностью одет.

Джастин закрыл за Брайаном дверь и опустился рядом с ним на пол, привалившись спиной к стене.

- У меня рак яичек.

Он так и знал, что случилось что-то по-настоящему ужасное. Он так и думал, что это как-то связано со смертью.

Думал, это Дебби… Гас… Майкл… Линдси… Вик…

Пришлось с силой прикусить язык, стиснуть кулаки и крепко зажмуриться, чтобы сдержать подступившие слезы и восстановить дыхание.

- Все… Все не так уж страшно. Доктор сказал, что после операции мои шансы на полное выздоровление составляют 95 процентов.

- Когда операция?

Слова прозвучали хрипло и очень тихо. Наверное, Брайан и расслышать-то их смог только потому, что сидели они практически друг на друге.

- Меня записали на следующий вторник.

- Так скоро.

- Я решил сначала сказать тебе. Не знал, стану ли вообще кому-нибудь рассказывать.

- Еще кто-то знает?

Брайан с закрытыми глазами покачал головой.

- Пока нет. Ты первый, - Брайан придвинулся ближе, и Джастин взял его руку в свои ладони. Брайан же в ответ стиснул его пальцы. – Наверное, тебя можно с этим поздравить.

Он сполз еще ниже и привалился к Джастину. Впервые Джастин оказался тем, кто подставлял плечо.

***

Они пережили это вместе. Забавно было думать о них вот так – «вместе» - но, тем не менее, именно так все и было. Они пережили все – радиотерапию, постоянную тошноту, рвоту, истощение и потерю веса. И когда после облучения у Брайана была временная импотенция – тогда вовсе не казавшаяся ему временной – Джастин тоже был рядом. И иногда оставался с Брайаном на ночь. Потому что знал, что нужен ему. И что Брайан ему нужен тоже.

Они пережили уход Вика, и безумную рождественскую эпопею, которую Дебби затеяла после его смерти. Казалось, теперь в их тесной компании навсегда останется дыра на том месте, где раньше был Вик. Но и с этим они тоже справились.

Джастин закончил свой испытательный учебный год на одни пятерки. Брайан не помогал ему организовывать вечеринку по этому случаю, но явился в самом конце, чтобы завершить вечер китайской едой и марафоном черно-белых фильмов. Он даже выслушал Джастинову восторженную речь на тему анимации и согласился посмотреть пару интересовавших его картин – немного посетовав для порядка.