- Что было? - спросила Екатерина. - Так, государыня, безделица; господин капитан обиделся немного. На стене, в караульной, нарисовали его портрет во весь рост, с длинною косою и со шпагою в руках, и подписали: тран-тараран, Булгаков храбрый капитан.

- Чем-же вы решили это важное дело?

- Я приказал, коли портрет похож, оставить, коли нет, стереть. - Государыня расхохоталась.

Как уважала она службу людей, в каком-бы чине они не были, и тем самым заставляла и своих вельмож поступать также, докажет следующее: граф Николай Иванович Салтыков, по рапортам начальствовавших лиц, представил императрице об исключении из службы одного армейского капитана.

- Это что? ведь он капитан, - сказала императрица, возвысив голос. - Он несколько лет служил, достиг этого чина, и вдруг одна ошибка может ли затмить несколько лет хорошей службы? Коли в самом деле он более к службе неспособен, так отставить его с честью, а чина не марать. Если мы не будем дорожить чинами, так они упадут, а уронив раз, никогда не поднимем.

Она говаривала, что была преемницею Великого Петра. Но Пётр действовал с строгостию; непреклонная его воля всё решала, он вводил своё нововведение принуждённо. Екатерина милостиво владела сердцами, возвеличила все начатое Петром, сделалась тоже преобразовательницею России, и повелевала как земной Бог. Чем? Уважая тех, которые ей повиновались; этим средством облагородила она повиновение, сделав его нравственным. Она прославила Россию победами, законами, и заставила иностранцев не только любить, но и уважать Россию...

Не страхом, не казнию, не пыткою, а милосердием владычествовала она.

Двор её, гвардия, армия, флот, гражданские чины, все дышало благородством, честно, непритворною любовью к отечеству - и все это внушала Екатерина. Страшились только одного - подвергнуться гневу её.

Утаить нельзя, подле благодеяний, излиянных Екатериною на Россию, есть и зло. Солнце не без пятен. Наказ её истинно либеральный, ибо за свободу мышления публично сожжён был в Париже. Однако бессмертный этот наказ в исполнение приведён не был. Зачем преждевременно знакомить народ с такими предметами, которые пустить в обращение опасно?..

Раскроем историю: чем выше, чем благороднее человек, тем более подвержен он слабостям, и часто ведшие его подвиги бывают следствием этих же слабостей. Екатерина не упускала из виду императрицы. Любимцев своих употребляла она исполнителями высоких своих предприятий. Если ошибалась в выборе, немедленно их сменяла, и долгое время придерживалась достойных.

Управляя обширнейшим государством в мире, находила время учиться, и сделавшись сама писательницею, возбудила в русских желание подражать ей. Явились: Херасков, Княжнин, Муравьев, фон-Визин, Державин, Капнист, Богданович, и проч. Ученье сделалось при ней необходимостью. Не будь Екатерины и ученика её Александра, был ли бы у нас Карамзин?

Россия живёт в возвышенности и достоинстве своих царей - Екатерина то доказала!

Возвышенный дух Екатерины переходил к вельможам, от них к последующим за ними начальникам, от этих к их подчинённым, и таким образом дух Великой Екатерины, более или менее, но распространялся по всей России. Утвердительно сказать можно, что Россия Екатериной мыслила, судила, жила.

Дошли до её сведения оскорбительные об ней заключения, и советовали наказать дерзновенных. "Я могла бы, требовать от русских современников молчания, и к тому их принудить; но что сказало бы потомство? а мысль, подавленная страхом в сердце, разве менее была бы для меня оскорбительна?"

"Самовольное, не на законах основанное управление народом бывает для государей гибельнее личных их несправедливостей или заблуждений".

Здесь у места упомянуть мнение её о процессе Волынского. Она приказала представить ей процесс Волынского, и, прочитав оный, написала своеручно (свой по сему процессу отзыв).

Упрекают её в слабостях, имевших вредное влияние на нравственность.

Но чтобы судить об Екатерине, должно её рассматривать, как владычицу полвселенной, а не как женщину в приватной её жизни. Сидя на престоле, взвешивала она судьбу как своих, так и других народов с удивительным искусством, твёрдо управляла кормилом государства, умела всегда во время поддерживать и расторгать связи с другими державами. Довольство, счастие подданных было единственною её целью, хотя иногда в способах к достижению сего могла ошибаться. Как женщина, в домашнем кругу своём, она была снисходительна, любезна, и телом и душей предана любви.

Владычествовать и любить - были две необходимости для её души.

Век Екатерины кончен. Она сошла в гроб, а с нею и волшебный мир, ею созданный. Блеску много, ибо век её ныне, в 1860 году, почитается баснословным...

***

Павел всегда останется психологической задачей. С сердцем добрым, чувствительным, душою возвышенною, умом просвещённым, пламенною любовию к справедливости, духом рыцаря времён протекших, он был предметом ужаса для подданных своих. Остаётся неразрешённым вопрос: хотел ли он быть действительно тираном, или не выказали ли его таким обстоятельства? Во все продолжение царствования своей матери был он унижен, даже во многом нуждался с семейством своим. Фавориты, вельможи, чтобы нравиться Екатерине, или из подлости, боясь гнева её, не оказывали ему должного уважения, а когда царедворцы узнали, что императрица намерена переменить и назначить преемником престола Александра, тогда сколько нанесено ему оскорблений! Блистательные учреждения Екатерины зрелому уму его не нравились, казались несообразными ни с духом народным, ни с степенью его просвещения.

- Наказ императрицы, - утверждал он, - прелестная побрякушка: этим пускает (она) пыль в глаза иностранцам, надувает своих вельмож и все одурели, но исполнения по нем никогда не будет.

Но проявлялись и среди сих мрачных минут, искры ума светлого, строгой справедливости, доброты душевной и даже величия. Эти драгоценные минуты я старался довесть до сведения потомства; по оным судить можно, чем был бы этот император, если бы тяжкие обстоятельства протекшей его жизни не раздражили его характера.

Отправленные из Петербурга в Сибирь, князь Сибирский и генерал Турчанинов, следуя по тракту, остановились в Нижнем-Новгороде на почтовом дворе. Нижегородский полицмейстер Келпен явился к г. гражданскому губернатору Е. Ф. Кудрявцеву и объявил ему об их прибытии, рассказав несчастное их положение, что скованные и обтёртые железом ноги их все в ранах и оба они в изнеможении. Сверх того, быв отправлены осенью, настигла их зима, у них нет ни шуб, ни шапок, ни сапог, даже нет и денег.

Е.Ф. Кудрявцев, честнейший и благороднейший человек, вручил полицмейстеру 1,000 руб. асс., приказав ему ехать к князю Грузинскому, князю Трубецкому, Захарьину и Левнивцеву и сказать им, что он дал 1,000 руб., чтобы и они с своей стороны тоже оказали им вспомоществование, которые все по богатству своему превзошли ожидания губернатора. Он приказал снять с князя Сибирского и Турчанинова оковы, накупить им все нужное, а остальные деньги им вручить. По выходе полицмейстера, призвал он своего правителя канцелярии Солманова и продиктовал донесение его величеству, которое было, сколько упомню, следующего содержания: "полагая, что угодно вашему величеству, дабы преступники, князь Сибирский и Турчанинов, доехали живые до места своего назначения и тут раскаялись бы в своих преступлениях, я, при проезде их чрез Нижний-Новгород убедясь, что они больны, ноги их в ранах и, не взирая на появившуюся зиму, не имеют ни шуб, ни шапок, ни денег, приказал снять с них оковы, снабдить всем нужным, и тем думаю исполнить волю императора моего, о чем донести вашему величеству счастие имею".

В скором времени получен был губернатором высочайший рескрипт: "Вы меня поняли; человеколюбивый ваш поступок нашёл отголосок в сердце моём; и в знак особого моего к вам благоволения, препровождаю при сем знаки св. Анны 1-й степени, которые имеете возложить и проч.".