Шерлок сидит на кровати Джона и смотрит неотрывно на то, как Джон с любовью достает из шкафа свою аптечку, раскладывает на столе ватные тампоны, перекись водорода, пластырь…
- Мне нужно осмотреть тебя, - мягко говорит Джон, как бы спрашивая разрешения, и Шерлок кивает, соглашаясь.
Джон легкими касаниями проверяет состояние ребер:
- Слава богу, не повреждены, - улыбается он краешком губ.
Не то, чтобы Джон успел поработать по специальности, скорее сказываются навыки боевой юности в родном бандитском квартале.
- Дышать не больно, - соглашается Шерлок, - пара синяков, не более.
- Ладно, - кивает Джон, - тогда голова. Можешь чуть наклониться?
Шерлок безропотно наклоняет голову, почти уткнувшись носом Джону в живот, отчего у самого Джона в животе начинают порхать пресловутые бабочки. Он надеется, что они не сильно шумят, что Шерлок ничего не услышит и не догадается о состоянии Джона. Он вдыхает в себя запах Шерлока, его дорогой парфюм с нотками пота и крови, облизывается и осторожно раздвигает волосы на затылке, мельком отмечая ушную раковину и аккуратную мочку, которую тут же хочется прикусить. Джон судорожно вздыхает, сосредотачиваясь на ране. На самом деле не все так плохо, он ожидал чего-то более ужасного. Чем бы Виктор ни приложил Шерлока, спасибо, что не убил. Джон осторожно заливает рану перекисью водорода, промывая и останавливая кровь, завороженно наблюдая, как прозрачная жидкость стекает Шерлоку по длинной шее за белоснежный ворот рубашки, заляпанный рыжими подсохшими пятнами. Джон обтирает кожу шеи, ликвидируя безобразную коросту, затем берет ватный тампон, стерильный бинт и с нежностью бинтует голову Шерлоку. На несколько долгих секунд Джон медлит убирать руки от столь манящих волос, но все же неохотно поправляет повязку и чуть отталкивает Шерлока, давая понять, что закончил. Шерлок опять смотрит на Джона и молчит, лишь иногда вздыхает и облизывает пересохшие губы.
- Теперь твое лицо, - Джон кажется себе маньяком, но ничего не может с этим поделать, с предвкушением разглядывая ссадину на левой скуле Шерлока.
Он нежными, почти ласкающими движениями промывает царапины, наклоняется и дует, чтобы не было больно, почти касаясь своей щекой щеки Шерлока, осторожно наклеивает пластырь. Шерлок, кажется, совсем не дышит, и Джон отчаянно краснеет, боясь, что он догадался о той буре чувств, которая в данный момент бушует в его душе.
- У тебя еще что-то болит? Голова кружится? Тошнит? – выдавливает он из себя вопросы, чтобы замаскировать свое смущение заботой.
- Не кружится, не тошнит, не болит, - отвечает Шерлок, с секунду прислушиваясь к себе.
- Отлично, - кивает Джон, - в других обстоятельствах я бы посоветовал тебе принять душ, но лучше всего тебе сейчас поспать – ты слишком устал. Я налью сока, - Джон точно знает, что у Майка есть пакет апельсинового, - и ложись, - на этом месте Джон замирает, боясь услышать возражение и намерение поскорее отсюда убраться.
- Нет, - мотает головой Шерлок, и сердце Джона падает вниз, - теперь твоя очередь.
- Чего? – не понимает Джон.
- Руки покажи, - велит Шерлок голосом, не терпящим возражений.
Его сонливость и усталость куда-то испаряются или просто уходят на задний план. Джон удивленно показывает свои руки, только сейчас замечая сбитые костяшки и ссадины. Почему-то когда он мыл их, ничего подобного не видел. Теперь уже Шерлок с величайшей осторожностью обрабатывает ему раны, дует, чтоб было не больно, сосредоточено мажет заживляющей мазью и клеит пластырь.
- Готово, - он с гордостью смотрит на дело рук своих, а затем переводит взгляд на Джона, и тот вдруг замечает, что цвет глаз Шерлока серо-зеленый.
Это невероятное открытие настолько поражает Джона, что он задумывается на добрые несколько минут, за которые Шерлок успевает вернуться в полусонное состояние. Джон поспешно вскакивает, находит у Майка пакет сока, сует Шерлоку свою кружку и, пока тот пьет апельсиновый нектар, роется в шкафу. Он находит чистую футболку и спортивные штаны, застенчиво протягивает все это Шерлоку, торопливо оговариваясь, если вдруг Шерлок еще не понял, что Джон хочет, чтобы он остался:
- Конечно, ты можешь уехать, но такси придет не скоро, а ты слишком ослаб. Ты мог бы переночевать у меня, сосед на дежурстве, ты никого не стеснишь.
- Почему? – тихо спрашивает Шерлок, требовательно вглядываясь в лицо Джона.
- Что, почему? – не понимает Джон.
- Почему ты привел меня сюда? – формулирует Шерлок свой вопрос более развернуто.
У Джона слишком много вариантов ответа: «потому что я тебя люблю», «потому что ты прекрасен, и я хочу получить тебя в свое вечное и единоличное пользование», «потому что я просыпаюсь с твоим именем на устах», «потому что я фантазирую о тебе, когда дрочу в душе»…
- Потому что ты несколько раз отключался, я не знал, где ты живешь, сюда тебя привести было быстрее, чем в больницу, - на пробу предлагает Джон несколько безобидных полуправд.
Шерлок со странным взглядом слушает его сбивчивую речь, кивает, соглашаясь, но на лице мелькает сомнение, будто спрашивал он не об этом. Наконец, он просто отводит глаза и прижимает вещи Джона к груди. Джону хочется остаться, помочь переодеться, сделать для Шерлока хоть что-нибудь еще, но вместо этого он идет в душ. Когда Джон возвращается, быстро вымывшись под холодной водой, Шерлок уже спит, переодетый в его футболку и штаны, подложив сложенные лодочкой ладони под щеку, подтянув колени к груди. Штаны Джона ему безбожно малы, а футболка задралась на спине, обнажив пару синяков от лап Виктора. Джон накрывает его своим одеялом и ложится на кровать Майка. Джону кажется, что он не будет спать всю ночь, охраняя покой Шерлока, но через мгновение веки его закрываются, и он проваливается в глубокий без сновидений сон.
Джон просыпается утром бодрым и отдохнувшим, а Шерлок еще спит, почти не поменяв положения тела. Джону даже кажется, что он не дышит, но прислушавшись, улавливает едва слышное сопение. Некоторое время Джон любуется спящим Шерлоком, а потом одергивает себя, посчитав, что будет неправильным пялиться на человека в бессознательном состоянии, то, что именно этим Джон планировал заниматься всю ночь, его мало смущает. Он начинает бодро собираться на лекции: принимает душ, кое-как бреется, одевается, бросает в сумку тетради и учебники. Перед уходом, Джон царапает записку Шерлоку о том, что тот может спать в его комнате сколько угодно и борется с собой, гася желание коснуться пальцами щеки Шерлока. На гистологии Джон предупреждает Майка о госте в их комнате, думает о Шерлоке на анатомии, на физиологии гадает, чем тот занимается сейчас, пропускает мимо ушей лекцию по физике и с трудом заставляет себя собраться на практике по неорганической химии, с которой еще совсем недавно были связаны очень плохие воспоминания. Джон решает уйти с латыни и бежит домой. По дороге он заглядывает в студенческую столовую, где покупает для Шерлока три пончика и стаканчик кофе. Джон надеется, что Шерлок никуда не ушел. Шерлок все еще спит, и это особенно умиляет Джона. Еду для Шерлока Джон ставит на тумбочку рядом со своей кроватью, рвет не понадобившуюся записку и отвечает на звонок Гарри. Разговор неприятный – Гарри опять пьяна, рыдает и жалуется на свою подругу. Джон понимает, что насладиться обществом спящего Шерлока не получится – оставив ему очередную записку, он едет вытаскивать сестру из бара. Провозившись с Гарри, Джон едва не опаздывает на работу. Виктора за стойкой не наблюдается, а нервничающая Молли рассказывает о том, что тот уволился.
- Приходил весь избитый, лицо – сплошной синяк, - шепотом говорит она, - нескольких зубов впереди нет. Кто его так? Наверное, дружки-наркоманы. Ты знаешь, что он продавал наркотики?
Джон кивает, в нужном месте удивляется, а сам про себя гадает, появится ли Шерлок. То есть Джону понятно, что Шерлоку сегодня здесь делать нечего, но глупое сердце все еще надеется на встречу. Шерлок, конечно, не появляется. Более того, когда Джон возвращается в общежитие, его кровать пуста. Еды на тумбочке нет, записка отсутствует, спортивные штаны аккуратно сложены и лежат на стуле. Футболку, вероятно, Шерлок позаимствовал, в связи с утратой частью своего гардероба качеств, пригодных для носки. Более никакого напоминания о том, что в этой комнате находился Шерлок, не осталось. Джон с сожалением вздыхает, отдает ничего не понимающему Майку купленный взамен выпитого пакет апельсинового сока и ложится спать, не перестилая постель. Возможно, Джону всего лишь кажется, что постель пахнет Шерлоком, но с этой иллюзией он расставаться не хочет.
