- Джонни, Джонни, Джонни… И что он в тебе нашел? Ну совершенно не интересный типаж: простоват, глуповат, предан, как терьер, - где-то сзади хмыкнул блондин. – Когда нам ждать гостей, Себастьян?

- Да вот уже прямо сейчас, - многословно ответил Себастьян. – Сходить, проверить, уж не заблудился ли наш мальчик?

- Отличная идея, - кивнул человек в черном. – А мы тут с Джонни поболтаем. А то спектакль уже начался, а главного героя не видно…

- Не стоит торопиться, - совсем рядом раздался знакомый голос, мы все трое обернулись и увидели стоявшего на тропинке Шерлока, напряженного и собранного, как перед прыжком с вышки.

- О, малыш, - воскликнул человек в черном, - рад тебя видеть! Возмужал, похорошел. Не скучал по мне?

Шерлок побледнел, сжал кулаки, но ответил спокойно:

- Нет, не скучал, Джим.

- Позволь не поверить тебе, - вкрадчиво произнес Джим. – Я вижу, ты выбросил подарок брата, там, на болотах. А жаль. Хорошая была вещица. Ведь именно я заговорил ее для твоего братишки на зеркало. Очень, знаешь ли, полезный навык – умение обращаться с остаточной магией. Вот только на самом деле зеркал было два. Одно у твоего брата, а другое у меня. Так что не ври мне, малыш. Я видел тебя все это время, видел, как ты скучал без меня. Томился. Изнывал от страсти. Трогал себя там, где трогал тебя я. Мечтал обо мне, моем члене в своем рту. О моих губах, руках… Ведь так, малыш?..

Господи, неужели этот тип в черном и был тот самый учитель, который домогался Шерлока? Пониманием пронзило навылет. Вспомнил, как дернулся Шерлок, когда я назвал его малышом у заведения Жасмин. Боже, вот откуда эта потерянность и страх. Жалость к Шерлоку поднималась волной, ненависть к Джиму разжигала в сердце нешуточный пожар. Я хотел убить этого недомерка. Задушить голыми руками. За ту боль, которую видел сейчас в глазах моего мальчика, за его унижение и страдание. И я знал, что сегодняшнюю ночь один из нас, или я, или Джим, не переживет. Осознав, что происходит, я затаился, выжидая свой миг удачи. Шерлок был мрачен и полон решимости. Не глядя на меня, он сделал шаг вперед.

- Что ты хочешь, Джим? Назови цену.

Джим расхохотался.

- Цену? Цену за тебя? Но ты бесценен, малыш!

- Цену за Джона, - возразил Шерлок. – Что ты хочешь за его жизнь? Мою жизнь? Возьми ее. Я весь твой, только дай ему уйти живым и невредимым. Дай слово, что не будешь пытаться достать его.

Джим некоторое время изумленно смотрел на Шерлока, потом перевел недоумевающий взгляд на меня, потом опять уставился на Шерлока.

- Ты что, правда, запал на эту посредственность? – он мгновенно оказался у меня за спиной, отталкивая Себастьяна, приставил к моему виску пистолет и широко ухмыльнулся. – Боишься, - кивнул удовлетворенно. – Ты боишься, Шерлок. Боишься, что я его убью. Ты что, и правда, его любишь? – Шерлок молчал, терзая ногтями кожу ладоней. – Так не должно быть! - завизжал Джим. – Это не по правилам, дорогуша!

- Отпусти Джона, и я сделаю все, что ты хочешь, - Шерлок сделал еще шаг в нашем направлении, а потом выхватил из кармана пальто пистолет и направил его на Себастьяна. – Отпусти Джона или я убью его.

- Его? – Джим в притворном ужасе округлил глаза. – Нет, нет, только не это. Мой милый Себастьян. Нет, пощади его, я так люблю его… - ненормальная улыбка все еще искажала лицо Джима, когда он неожиданно перевел пистолет на Себастьяна и выстрелил ему прямо в лоб.

Себастьян покачнулся (обиженное выражение застыло на его красивом породистом лице), мгновение смотрел на Джима стекленеющим взглядом, а потом упал ничком в жухлую блеклую траву.

- Ну вот нас и трое, - рассмеялся Джим, вновь приставляя пистолет к моему виску, - ты, я и твоя собачка. Как же нам решить это уравнение? Кто тут третий лишний? – Джим ухмылялся, наслаждаясь страданием Шерлока.

- Отпусти его, - попросил Шерлок надломлено.

- А то что? – кривлялся Джим. – Убьешь меня? Убьешь Джона? Нет, Шерлок, это я убью тебя. Убью за то, что отверг мою любовь. Ведь как у нас могло все хорошо получиться. Два гения вместе – мы бы горы свернули. А ты подставил меня, малыш. Отверг. Ну что ж, я всего лишь собирался с тобой поразвлечься, но раз все так далеко зашло, я уничтожу тебя. Я тебе сердце выжгу, - лицо Джима неожиданно стало серьезным и зловещим.

- Из достоверных источников известно, что у меня его нет, - тихо и как-то безжизненно произнес Шерлок.

- Ну так я сейчас выстрелю Джонни в голову и увидим, есть ли у тебя сердце, - рассмеялся Джим.

Шерлок смотрел на него, затем чуть скосил взгляд в сторону водопада и опять посмотрел на Джима, а потом на меня. И тут я понял, что он прощается. Что этот безумец собрался прыгать, забрав с собой Джима, чтобы спасти меня. Вот только я не мог позволить ему эту очередную глупость. Вопрос решался в секунды, поэтому я, более не рассуждая, сделал то, что хотел сделать Шерлок. Словно ядро, выпущенное из пушки, я вломился в Джима, который стоял слишком близко к краю обрыва, и вместе с ним полетел в бездну Рейхенбахского водопада. Прости, мой мальчик, но я не мог допустить, чтобы ты погиб.

Полет в холодных струях водопада был недолгим, Джим вцепился в меня, а я просто ждал смерти. Несколько раз мы ударились о скалы, а потом был мощный толчок в грудь и из меня вышел весь воздух. Очнулся почти сразу, мокрый, побитый, словно свиная отбивная, лежа на Джиме, из грудной клетки которого торчал осколок скалы. Этот же осколок оцарапал мне щеку. А Джим спас жизнь тем, что успел приземлиться первым. Я приподнялся, ощущая боль в груди, наверняка сломаны ребра. Саднило спину, которой зацепил скалы во время падения, руки за спиной едва ли не выворачивало болью. С трудом скатившись с Джима, я оказался в холодной воде мелководья. На меня падала вода, собирающийся бурлящий котел утягивал в течение. С трудом сопротивляясь потоку, поднялся во весь рост, тяжело переставляя ноги. Несколько раз я падал и не мог встать, захлебываясь водой, но воспоминание об отчаянных глазах Шерлока придавало сил. Я вновь карабкался в сторону берега, замерзая и передвигаясь на карачках. Мне нужно было преодолеть не такое уж и большое расстояние, но усталость и боль навалились неподъемными гирями, и я почти сдался, когда любимые крепкие руки подхватили, прижали к себе, потянули на сушу.

- Джон-Джон-Джон, - бормотал Шерлок, затягивая меня на изломанный скалистый берег, - Джон-Джон-Джон… - не переставал он звать меня по имени, когда разрезал веревки, сковывавшие руки, когда стягивал мокрую одежду, когда обнимал, набрасывая мне на плечи свое пальто.

Теперь уже он, как когда-то я, гнал меня вверх по узкой петляющей тропинке, обратно, на ту проклятую площадку, где все случилось. Зачем? Я задыхался, оскальзывался. Меня колотило от холода, руки не слушались, зубы отбивали барабанную дробь. Зачем мы туда лезли, стало понятно, когда Шерлок с совершенно хладнокровным видом принялся стягивать с трупа Себастьяна одежду. Я следил за ним одобрительно – это разумно, рационально, правильно, без лишних сантиментов. Немного придя в себя, поднялся и принялся ему помогать. Оставшееся в одном нижнем белье тело мы сбросили с водопада вниз, где он, наконец, присоединился к обожаемому Джиму. Потом Шерлок помог мне одеться в легионерскую форму, немного великоватую, но зато сухую. Сам обул мои ледяные ноги в ботинки, и сам завязал шнурки. Потом натаскал из ближайшей рощицы веток, разжег костер. Разложив на скале пальто и сюртук Шерлока, которые все же слегка подмокли, пока он вытаскивал меня из воды, мы обнялись, запахнувшись вдвоем в короткую легионерскую куртку Себастьяна, и подвинувшись максимально близко к огню, отогревались.

Шерлок молчал, цепляясь за меня, смотрел в оранжевое пламя и тяжело дышал.

- Шерлок, - позвал его, когда смог говорить, пусть сипло и едва слышно, - ты как? – он не повернулся ко мне, продолжая смотреть на костер. – Шерлок…