Джон понимает, что сейчас своими руками и этим глупым языком портит все то хорошее, что было и пока еще есть между ними, и это последние секунды, когда Шерлок еще с ним, но они неумолимо заканчиваются, потому что у Джона заканчиваются слова. Вот сейчас он замолчит и раз и навсегда потеряет Шерлока. Эта перспектива кажется Джону равносильной концу мира, поэтому он не может замолчать и говорит и говорит глупости, о своей любви, о том, как не понял и о том, как понял, о том, что хотел и чего не хотел. И тогда Шерлок протягивает руку и закрывает Джону рот. Джон затыкается мгновенно, понимая, что это все, конец, и он так и не успел сказать главного о Викторе, о его коварстве и меркантильности, но все это уже не важно, потому что вот сейчас он потеряет Шерлока навсегда. Навсегда. Страшное слово, и Джон ненавидит его. А еще он ненавидит эту тишину, которая сейчас окутывает их холодом расставания.
- Помолчи, - просит Шерлок, продолжая зажимать Джону рот, - просто помолчи и поцелуй уже меня. Слишком много слов и полное бездействие.
Джон моргает. Джон не верит тому, что слышит. Джон хочет разрыдаться от облегчения и рассмеяться от радости одновременно. Джон зажмуривается, чтобы убедиться, что это не сон, и Шерлок все еще рядом, не сбежал с криком, испугавшись грязных поползновений Джона. Он открывает глаза и видит Шерлока, глядящего на него серьезно, чуть нахмурившись, и это все еще его пальцы касаются губ Джона. Джон чуть шевелит губами, целуя ладонь Шерлока, каждый его палец, испытывая тихое восторженное обожание. Шерлок отбирает руку и подставляет губы, по-детски выпячивая их трубочкой. Джон не может удержать смешок, нежно прикасаясь губами к этим сладким, таким желанным губам. Они целуются опять, как в первый раз, словно до этого ничего не было, ни с кем другим. Джон осторожен, с трудом сдерживая рвущуюся страсть. Губы Шерлока, словно лепестки какого-то экзотического цветка, не надышишься, не налюбуешься. Джон углубляет поцелуй, когда Шерлок приглашающе приоткрывает рот, пробегается языком по кромке зубов, сталкивается с языком Шерлока, обмениваясь дыханием. Только сейчас Джон понимает, что никогда до Шерлока не целовался. Это больше, чем поцелуй, как было больше все то, что было между ними раньше: больше, чем дружба, больше, чем верность, больше, чем любовь… Пальцы Джона скользят по лицу Шерлока, словно пытаются запомнить морщинки у переносицы, ямочки в уголках рта, выпуклости надбровных дуг, режущую остроту скул. Они сталкиваются носами, и Шерлок тяжело дышит, облизываясь, а Джон улыбается.
- Я хочу тебя, - шепчет он, - но я подожду. Столько, сколько нужно, хоть всю жизнь.
- Идиот, - шепчет в ответ Шерлок, - больше никаких «подожду», и так полжизни прождали. Сделай это, пожалуйста, - он находит руку Джона, сжимает ее крепко и притягивает к напряженному возбуждению в паху. - Мы оба притворимся, что ты был моим первым. Что до меня у тебя никого не было. И нет. Ведь нет же? – Шерлок смотрит требовательно, и Джон кивает. – А Тори? Ты собирался делать ей предложение…
Некоторое время Джон не может понять, кто такая Тори и почему Шерлок так о ней волнуется, а потом до него доходит, и он возмущенно трясет головой.
- Мы расстались с ней, и я никогда не собирался жениться, это разрушило бы нашу с тобой жизнь, - честно признается Джон. – А тебе так сказал, чтобы не выглядеть жалким, ты был так увлечен Виктором, а я ревновал и страдал…
- Это хорошо, - удовлетворенно кивает Шерлок, - я жуткий собственник, если вдруг ты забыл. Если мы сейчас перешагнем черту дружбы, назад пути не будет. Я не смогу смириться ни с одной женщиной рядом с тобой, ни с Тори, ни с Сарой, ни с какой-нибудь Мэри…
- Никаких женщин, никаких мужчин, - клятвенно обещает Джон, - только ты. Подожди… - он выбирается из кровати в остывающий воздух сторожки, шлепая босыми ногами по дощатому полу, дотягивается до висящей под потолком куртки и достает из кармана заветную коробочку.
Куртка летит на пол, а Джон мчится назад к теплому и уютному Шерлоку, изумленно наблюдающему за ним.
- Вот, это твое, - протягивает он коробочку с топазовым кольцом Шерлоку, - я решил, как бы ни сложилось, пусть будет тебе от меня, - Шерлок садится, нерешительно открывает коробочку, а потом долго смотрит на кольцо, будто не верит тому, что видит.
- Ты же сказал для Тори, - шепчет он, осторожно доставая кольцо.
- Для тебя. Всегда для тебя. Только для тебя, - Джон придвигается ближе, осторожно обнимая Шерлока со спины, поглаживая его грудь, прижимаясь щекой к позвоночнику под тонким хлопком рубашки. – Как твои глаза…
Шерлок торопливо вытирает намокшие глаза рукавом и, вглядываясь в вытянутые буквы гравировки, читает: «Не уходи». Он поворачивается к Джону, упираясь руками ему в грудь:
- Это мне? – спрашивает требовательно.
Вместо ответа Джон тихо, едва слышно читает то, что всплывает в памяти всякий раз, когда он думает о Шерлоке и своих страхах потерять его:
Любовь, не покидай меня, не уходи, не уходи,
Пускай слова сожгут язык и губы,
Я должен их тебе произнести -
Любовь, не покидай меня, не уходи, не уходи.
Я жду тебя, когда звезда и вечер,
Я жду тебя, когда закат кровав,
Гляди, гляди, воды текут светлей в траву,
Гляди, росу собой пронзают травы.
Любовь, не покидай меня, не уходи, не уходи… *
Голос Джона срывается, и он чувствует, как по щекам текут слезы.
- Это Пабло Неруда, Гарри увлекалась одно время, а я запомнил. Ты же не уйдешь? - он замолкает, чтобы не выглядеть еще более жалким, и все еще ждет ответа.
Шерлок молчит, только дышит тяжело, а потом и вовсе начинает выпутываться из объятий Джона, и тот отпускает, чувствуя, что опять что-то идет не так, как ему хочется. Шерлок горным козлом скачет по сторожке, бросаясь сперва к своему пальто, а потом к пиджаку, достает оттуда что-то, что зажимает в кулаке, и возвращается обратно к Джону, обдавая холодным ветром и жаром своей кожи.
- Тебе, - шепчет он, протягивая на раскрытой ладони то самое золотое кольцо с желтым сапфиром, - читай, - требует, напряженно вглядываясь в растерянного Джона.
Джон подносит к глазам кольцо и читает гравировку: «Единственному». Удивленно смотрит на Шерлока, не решаясь спросить.
- Ты – единственный, всегда только ты здесь, - Шерлок прикладывает ладонь Джона к левой стороне груди. – Слышишь? Для тебя бьется. Всегда для тебя. Только для тебя. Запомни, - и Джон счастливо улыбается, запоминая, понимая, что это и есть ответ.
Он торопливо надевает кольцо на палец, отмечая, как идеально оно село, и с замиранием сердца смотрит, как Шерлок надевает на палец кольцо Джона.
- Почему именно это кольцо? – спрашивает Джон. – Ты же еще собирался за Виктора, почему купил его мне?
- Потому что оно такое же солнечное, как ты, - Шерлок пожимает плечами. – Я не знал Виктора, не знал, какое кольцо выбрать для него, но твое из множества узнал безошибочно. Это было идеальное попадание, а идеальное в жизни редко случается, поэтому я купил. Ты для меня идеален, как я идеален для тебя, - Шерлок говорит это предельно серьезно, и Джон ощущает себя абсолютно счастливым.
- Можно я тебя… - Джон много чего хочет, но решается только на робкое «поцелую», но Шерлок отрицательно качает головой.
- Нет, я хочу вот это, - он опять притягивает руку Джона к своему паху, и Джон через тонкую хлопковую ткань с расплывающимся пятном желания чувствует подлинную страсть. – Правда, Джон, я хочу свой настоящий первый раз, - опять эти глаза олененка Бэмби. – Пожалуйста, будь моим правильным первым.
У Джона перехватывает дыхание. Он вглядывается в лицо Шерлока и обещает, с любовью:
- Я буду твоим первым, я все сделаю. У меня, может быть, опыта нет и ничего подходящего для первого раза, но я так хочу тебя, так безумно хочу тебя, что, кажется, могу все.
