— Вы росли в Энсенаде?

— Да, я там жил, когда не гостил у деда и бабушки. — По лицу Джонатана скользнуло выражение боли и тут же исчезло.

«Может, Джонатан и вырос в очень богатой семье, но детство у него не было безоблачно счастливым», — подумала Карли. С семьей у него связаны явно неприятные воспоминания. Она чувствовала интуитивную уверенность в том, что дело было в его матери и доме, где он рос.

Она вдруг поняла, что не может упустить случай побыть с ним наедине, увидеть места, где прошло его детство.

— Через воскресенье?

— Да. Я месяц назад договорился о встрече с ее управляющим.

Карли глубоко вздохнула.

— Джонатан, я с радостью поеду с вами.

Рано утром в субботу в «Карусель» принесли телеграмму из Германии. Барбара и Кэтлин с беспокойством смотрели, как Карли вскрывает конверт и читает короткое послание.

— Надеюсь, ничего плохого? — спросила Барбара, рассеянно поглаживая шнауцера, стоявшего на столе.

— Нет, если принять во внимание, что у нас сегодня дел по горло, новости хорошие. Приезд Дэвида откладывается на день. Он вылетает из Гамбурга только завтра.

Дэвид Торнтон был тот самый глазной врач, с которым Карли встречалась с тех пор, как переселилась в Калифорнию.

Кэтлин держала пуделя, которого стригла Карли, пока та читала телеграмму.

— Карли-Энн, можно, я поеду с тобой в аэропорт?

Карли заняла свое место у стола.

— Конечно, дорогая. — Она испытующе взглянула на сестру. — А почему вдруг ты решила ехать в аэропорт?

Кэтлин, улыбаясь, встряхнула густыми каштановыми кудрями.

— Хочу увидеться с Дэвидом. Его сто лет не было.

Барбара искоса взглянула на Кэтлин.

— Совершенно верно, мисс. Дэвид надолго уезжал, и, может быть, Карли хочет побыть с ним наедине.

У Кэтлин вытянулось лицо.

— Я не собираюсь им мешать.

— Никому ты не помешаешь. — Карли обняла ее. — Я буду очень рада, если ты поедешь со мной. — Если рядом будет Кэтлин, она гораздо легче справится с неловкостью первых минут встречи. — Уверена, что он тоже будет счастлив видеть нас обеих, — добавила она.

Карли оглядела салон и тяжело вздохнула. Еще три собаки ждали стрижки. Пустые клетки были грязными. У нее не было времени вычистить их из-за встречи с Джонатаном. На письменном столе высилась гора бумаг. Пол был покрыт остриженной шерстью.

— Минутку, — окликнула она Кэтлин, которая уже направлялась к двери в магазин. — Здесь жуткий беспорядок.

Кэтлин тяжело вздохнула.

— Ты же знаешь, что я терпеть не могу убираться. Может, я лучше займусь одним из пуделей?

Карли вспомнила маленькую лекцию, которую ей накануне прочитал Джонатан, — о том, что Кэтлин должна делить с ней ответственность. Может быть, настало время попытаться что-то изменить?

— С этого момента ты отвечаешь за порядок и чистоту в мастерской, — как можно более твердо сказала она.

Кэтлин нахмурилась и выпятила нижнюю губу в знак неодобрения. Карли отчаянно старалась не потерять присутствия духа при виде ее обиды, как это бывало обычно.

— Это самая противная работа, — жалобно продолжала Кэтлин. — Почему мы не можем делить ее пополам, как раньше?

— Потому что у меня не хватает теперь на это времени. — Карли решила не упоминать о том, что она и так почти всю уборку делала сама, потому что Кэтлин почти всегда умудрялась на это время куда-то исчезать.

Уголком глаза она заметила одобрительную усмешку Барбары.

— На тебя теперь ложится вся ответственность за чистоту в помещении. Ты будешь покупать все необходимое и составлять график работы.

— А можно, я найму кого-нибудь в помощь? — Кэтлин перестала хмуриться.

Ее вопрос застал Карли врасплох, и, прежде чем ответить, она с минуту подумала. Печальный опыт с Педро уже научил ее, к каким последствиям могут привести необдуманные решения.

Наконец она кивнула.

— Можешь нанимать кого угодно, только помни, что платить тебе придется из своего кармана.

Кэтлин вздохнула.

— Ты же знаешь, что у меня нет лишних денег. — У нее сморщился нос. — Я вообще не сильна в уборке. Не могу так тщательно все делать, как ты.

— От того, насколько тщательно ты будешь все делать, зависит, будет у тебя машина или нет.

Кэтлин просияла.

— Значит, ты все-таки собираешься купить мне «мерседес»?

— Нет, я собираюсь выделить из бюджета десять тысяч, и в пределах этой суммы можешь покупать какую угодно машину — хоть новую, хоть старую, лишь бы у нее были четыре колеса и она хорошо бегала. Если ты не будешь выполнять своих обязанностей по уборке, машину придется продать.

Кэтлин снова выпятила нижнюю губу.

— На такие деньги можно купить разве что мопед.

Карли весело улыбнулась.

— За десять тысяч долларов можно купить не только мопед. А если даже и так, все равно ты будешь при колесах и тебе не придется ездить в колледж на автобусе.

— Ладно.

Неожиданно Кэтлин чмокнула сестру в щеку и пошла к встроенному шкафу, где хранились принадлежности для уборки.

Когда Кэтлин вышла из комнаты, Барбара одобрительно подмигнула Карли. Та взяла ножницы и снова принялась за стрижку пуделя. Она еще не сказала Кэтлин и Барбаре о потенциальном покупателе. Ей не хотелось, чтобы Кэтлин вставала на сторону Джонатана и тоже пыталась ее уговорить продать здание.

«А почему бы и нет? — спросила она себя. — Если меня можно убедить, значит, я просто обязана его продать».

Между прочим, о Барбаре тоже следовало подумать. Поскольку она была основным работником, переезд в другое место или закрытие «Карусели» больше всего должны были сказаться именно на ней.

— Нам надо кое-что обсудить, — объявила Карли, когда Кэтлин вернулась с ведром в руке.

Наступила полная тишина. Казалось, все перестали дышать, даже собаки не лаяли и не скулили.

Вдруг Карли осознала, что впервые за многие годы она собирается советоваться с Барбарой и Кэтлин. Раньше она только объявляла свои решения, которые принимала без участия людей, с которыми работала. По ее мнению, таким образом она избавляла их от лишнего беспокойства.

Но была ли она права? Разве не правильнее было бы вместе принимать решения и делили ответственность. «Будь твердой, но справедливой», — сказала она себе. Манера Джонатана вести дела казалась ей слишком холодной и расчетливой, потому что он считал, что ответственность должны нести все — и молодые, такие, как Кэтлин, и несчастные, такие, как Надин Ньюхарт. Вспомнив о Педро Хименесе и Фрице, она нахмурилась. Если уж кто и должен был отвечать за свои поступки, так именно они. А может быть, Кэтлин и Надин тоже. Для их же блага.

В нескольких словах она рассказала Барбаре и Кэтлин о предложении Джонатана и перечислила свои соображения «за» и «против».

— Но в предложении есть одна ловушка, — продолжала она.

Обе ее помощницы ждали, широко открыв глаза.

— «Карусели» придется переехать.

Объявление Карли было встречено градом вопросов и комментариев, но когда обсуждение кончилось, оказалось, что все они на удивление единодушны.

— За миллион долларов я бы поехала хоть в Тимбукту, дорогая, — сказала Барбара. — Но мне уже далеко не двадцать семь. А если бы я была в твоем возрасте, думаю, что осталась бы здесь и попыталась продолжить дело.

— Барбара права, — подхватила Кэтлин, что было для Карли неожиданностью. — По-моему, очень хорошо, что у нас есть свой бизнес в своем здании.

— Ну что ж, тогда остаемся, — усмехнулась Карли. — Спасибо, что помогли мне принять решение.

Пока она заканчивала стричь пуделя, Кэтлин должна была убрать помещение. Конечно, она все делала неправильно — начала обрызгивать дезинфицирующим раствором одну клетку за другой, не давая себе труда как следует протереть их изнутри. Ведь она столько раз помогала Карли это делать, что, казалось бы, должна была научиться.

Карли испытывала большое искушение остановить ее и еще раз объяснить, как надо это делать. Но потом она решила, что пусть лучше Кэтлин доделает все сама и на собственном опыте убедится, что так ничего не выходит.