Бонни выступал без бумажки, остроумно отвечал на вопросы репортеров, вежливо давал время переводчику, не перебивал порой нетерпеливые вопросы и комментарии, и вообще, вел себя, как истинный джентльмен. Лиза сделала несколько выводов: он -- не дурак, профессионал высокого класса. (И как это лорды могут разбираться в сельском хозяйстве? Удивительная страна - Британия!), у него отличная память, он не выглядит ловеласом, вряд ли, он постоянно таскается по бабам, интернет может и ошибаться.
Лиза улыбнулась. Она решила, что не нужно врать хотя бы самой себе: ей льстило внимание этого человека.
Часто общаясь с Богданом, и неплохо разбираясь в вопросах сельского хозяйства, она сделала министру несколько дельных предложений. Переводчик бойко перевел ответ Роутера:
- Мисс, Элиза, а у Вас ясный и трезвый ум, - заявил Роутер.
- Это потому, что я не пью кока-колы, - с улыбкой ответила ему мисс Элиза.
Сразу после встречи, которая длилась более трех часов, официоз, четыре машины кортежа, две машины милиции и машина Дашковых, должны были выехать в Михайловский район -- ведущий район Полтавской области по выращиванию подсолнечника, жуткую глухомань, и уже потом министр собирался выехать в Кировоградскую область, откровенно говоря, еще большую глухомань.
Дашков предупредил Лизу, что, возможно, им придется заночевать в какой-нибудь замухрышной гостиничке, и в их багажнике лежала сумка со всем необходимым.
Переговорив с Роутером на английском, Дашков скомандовал двум сопровождавшим министра людям пересесть в свой джип, а сам, вместе с женой Элизабет, переместился в машину министра. Охранники поначалу смутились, но Бонни прикрикнул на них, и они потопали к джипу Дашкова. Получилось так, что Бонни и Лиза оказались рядом, на заднем сидении машины министра. Дашков сидел впереди, рядом с водителем и постоянно в пол-оборота к ним.
Сзади и спереди машины министра разместились автомобили милиции. Лиза заметила, что еще один автомобиль -- личная охрана Дашкова, которую возглавлял чеченец, Шамиль Далматов, куда-то исчез. Шамиль появился в охране Николя всего три месяца назад, неожиданно, как чертик из табакерки. Лизе не удалось узнать, как давно Шамиль знаком с Николя и почему Николя так безгранично ему доверяет. Ей нравился Шамиль, он воплощал в себе лучшие черты кавказских народов, относился к ней с большим уважением, и, главное, учил ее кидать ножи! У Лизы был сказочной красоты клинок, подаренный ей Шамилем на 8 Марта. Вдвоем они часто говорили о Коране и пророке Мухаммеде. Лиза начала лучше понимать мусульман. Все-таки они были такие лапочки!
Ехали не слишком быстро. Дороги были, прямо скажем, не в лучшем состоянии. Тем более теперь, когда навстречу постоянно попадались колонны танков и БТРов, идущих на Восток. Лиза подумала, что Бонни -- явно не робкого десятка: приехать в страну, где вовсю разворачивается война с Россией...
Она машинально отметила, что все попадавшиеся им навстречу колонны техники были новенькими, с конвейера. "Почему так бессовестно врет наше телевидение? Что у нас ничего нет, все ржавое, разрушенное...Чтобы разжалобить публику и качать деньги с народа на армию? Какое там ржавое? Они на трассы, вообще, выезжали?"
Бонни, объясняя что-то водителю, коснулся Лизиной ножки. Она улыбнулась, отвернулась от него и уставилась в окно. Колонны техники исчезли, они свернули с главной, Киевской трассы на Михайловку.
Их ожидала еще одна процедура встречи официоза, на сей раз районного масштаба. Все было скромнее, однако и переводчик, и девушки в национальных костюмах с караваем, и репортеры и здесь имелись в наличии.
Бонни, с шутливым ужасом, признался Дашкову, что не выдержит еще одной трапезы. Тот успокоил его, что здесь все будет гораздо скромнее. Лиза удивилась, что поняла суть разговора, хотя и не знала отдельных слов.
После встречи с местными фермерами, она записала координаты местных чиновников и хозяйственников, на случай, если это может пригодиться Богдану. Их отвезли ночевать в двухэтажную гостиницу на окраине городка. Охрана министра расположилась в холле.
Распрощавшись с Бонни после ужина, Лиза предпочла не заметить его тоскливых взглядов, и отправилась в свою комнату. Дашкова нигде не было видно. Она переоделась в белый шелковый халатик, отобрала вещи для душа, и тут же узнала от горничной пренеприятнейшую новость: душ и туалет имеются только в комнате гостя "з Янглии". А в их номерах -- все удобства -- на этаже, в конце коридора. "Великолепно - раздраженно подумала она, - мы отстали от Европы не на сто лет, а на все сто пятьдесят!"
Она набрала Дашкова:
- Николя, куда ты пропал? Скоро будешь? А как скоро? Ну, в общем, мне не звони, я телефон с собой брать не буду. Пошла искать душ. Прикинь, он тут где-то на этаже спрятан. Пока.
Однако, когда Лиза обнаружила "комнату с удобствами" в конце коридора, ее настроение несколько поднялось. Совмещенный с санузлом душ, был очень чистеньким, современным и просторным, все стены были выложены розовым кафелем, сантехника -- новейшей, а на полочках имелось все, что только душа пожелает. Лиза побрезговала пользоваться гостиничными принадлежностями, и порадовалась, что взяла с собой полотенце, мыло, шампунь, и все прочее.
Она замотала голову полотенцем, в виде чалмы и, громко стуча своими мокрыми шлепанцами, зашагала по темному коридору обратно в свой номер. На повороте коридора, чьи-то очень сильные руки буквально оторвали ее от земли и с силой впихнули в нишу возле горшков с цветами. Лиза страшно возмутилась таким обращением, и только хотела было закричать изо всех сил, как увидела сумасшедшие глаза мистера Роутера.
- What are you doing?(англ. - Что Вы делаете?) - вскричала она.
Но он не дал ей договорить, впился в губы, обхватив ее голову руками.
Черт возьми, он умел целоваться! Она не знала, то ли стукнуть его мыльницей по голове, то ли вылить на него шампунь, то ли расслабиться и наслаждаться. Натиск усилился. Так, его срочно надо было как-то отрезвить! Все осложнялось тем, что у нее были заняты руки, зубная паста, зубная щетка, расческа...Ну, почему нельзя было сложить все это в пакет и не таскать в руках? Лиза попыталась вырваться, но ее держали мертвой хваткой. "А он явно частенько проводит время в спортзалах...Господи, ну о чем я опять думаю!"
Бонни наклонился к ее груди, и прямо сквозь шелковую ткань халата, обхватил ее сосок губами и страстно потянул в рот. Потом второй. Он сдвинул влажную ткань и прижался к ее груди губами. Они оба замерли. Это было полным сумасшествием. Она все-таки оттолкнула его. Он понял смысл ее ругательств: "Are you crazy?!" (англ. Вы сумасшедший?!")
"Yes, yes, yes!" - страстно согласился он.
Бонни не выпускал ее рук и смотрел на нее совершенно безумными глазами. "Господи, они что, все употребляют что-то, или это я с ними такое творю? Стукнуть его мыльницей по голове? А если это будет не патриотично?"
Но поскольку он снова приник к ее груди, а его руки уже гладили ее бедра, ей пришлось все-таки совершить ужасно не патриотичный поступок и садануть его по голове. Мыльница была крепкая, из белого полистирола, и удар получился ощутимый. Он удивленно отпрянул на секунду, и ей хватило этого времени, чтобы вырвать вторую руку. Когда она изучала рукопашный бой, то запомнила, что руку надо вырывать резким движением, в сторону большого пальца. "Надо же, я собиралась воевать с русскими, а умения пригодились с англичанином. М-дааа, не бывает лишних знаний" - мелькнуло в голове.
Лиза быстро промчалась в свою комнату, закрыла дверь на ключ и прижалась к ней спиной. Сердце выскакивало из груди, а соски просто горели. Она подошла к зеркалу, провела ладонью по лбу и вгляделась в свое отражение:
"О Боже, блудница вавилонская! Кажется, я начинаю понимать, почему на исповедях, батюшки начинают всегда с одного и того же вопроса".
В дверь постучался Дашков:
