Мама Лизы, Анна Григорьевна Штельмах, волей случая оказавшаяся в Полтаве на пару дней и оставшаяся там на четыре десятка лет, была куда более скромного происхождения, но считала себя ровней любым аристократам, ибо выросла во Львове, была "пани" до кончиков ногтей, научила маленькую Лизу любить и уважать в себе будущую Женщину, "держать" дом, а также весьма прилично готовить. Надо сказать, что большинство украинских женщин знают толк во вкусной еде, любят и умеют готовить.
В молодости, отсутствие диплома не позволило Анне Григорьевне получить соответствующую ее личности, по ее понятиям, работу, а трудиться на простых должностях она не захотела. Да и в самом деле, виданное ли это дело - жене директора школы работать какой-нибудь гардеробщицей! Так и провела все время дома, храня и лелея семейный очаг, ухаживая за аристократическим мужем и растя ненаглядную Лизоньку. "Простое женское счастье", отмеренное судьбой Анне Григорьевне сполна, это ведь весьма мудреная штука. Тут уж будь любезна и психологом быть, и дизайнером, и швеей, и врачом, и учителем и поварихой и Бог знает кем еще...И все это без диплома. И не учат этому в институтах. А жаль.
То, что Анна Григорьевна не сумела получить приличного образования, служило вечным источником ее горестей и комплексов, а также постоянным предметом насмешек и подтрунивания над ней со стороны мужа-интеллектуала. Пожалуй, это было единственным, что омрачало Лизины воспоминания о детстве. Она росла любимым, балованным и желанным ребенком. Ангельская внешность, восприимчивость, тяга к знаниям и хороший музыкальный слух вкупе со способностями к танцам, практически предопределили ее судьбу. Ей уготованы были либо факультет хореографии, либо областная филармония. Каково же было удивление родителей, когда Лиза после окончания школы подала документы на экономический факультет торгово-экономического института. Свой выбор потрясенным родителям она объяснила так: музыка и танцы - хороши, но это не профессия для солидной, уважающей себя женщины.
- Ты же знаешь, мама, как важно иметь диплом, свидетельствующий, что ты умеешь не только махать ногами?
Это был удар ниже пояса. Мама - как раз знала. И Лиза начала изучать экономику.
Погода в этот день не радовала. Если с макияжем Лиза разделалась довольно быстро, то с выбором костюма ей пришлось повозиться. Солнце раз пять показывалось на горизонте, потом так же благополучно исчезало, и Лиза, потеряв терпение, остановилась все-таки на теплом бежево-коричневом кашемировом костюме с прямой юбкой до колена, или, вернее, до середины коленной чашечки, то, что француженки называют "юбка играет с коленом".
Деловой стиль в одежде она терпеть не могла, но сегодня предстояло собрание городского актива, на котором будут присутствовать все "шишки" города и нарушить дресс-код она, с ее воспитанием, никак не могла. Пять лет работы в государственной службе давали о себе знать. Она была дисциплинирована, сдержана (это с ее-то вспыльчивой натурой!) и немногословна среди незнакомых людей. Особенно, если эти люди - отцы города и области. Правда, шальная натура и тут дала себя знать! Пиджак ее костюма явно предполагал наличие хотя бы легкой блузки. Лиза блузку не надела... Чрезвычайно интересный уголок груди, той самой, воспетой поэтами впадинки, соблазнительно высовывался при каждом ее движении. Костюм был хорош! Тетка Лизы, мамина младшая сестра, уже более шестнадцати лет живущая в Италии, регулярно поставляла ей модные наряды. Это было отнюдь не лишне для молодой женщины, живущей с сыном на зарплату государственной служащей. Выключая свет по всей квартире, Лиза еще раз осмотрела себя во всех попавшихся по ходу зеркалах и осталась весьма довольна! Такого костюма в Полтаве не сыщешь! Впрыгнув в итальянские коричневые туфельки на танкетке, Лиза брызнула пару раз на мочки ушей и запястья любимым "Ангелом" от Тьерри Миглер, и бросилась к дверям. Она опаздывала уже самое малое минут на пятнадцать! Это с ее-то пунктуальностью!
Не могло быть и речи, чтоб успеть добраться до работы на маршрутке. Лиза энергично замахала рукой, и почти не спросив согласия затормозившего возле нее водителя, плюхнулась на переднее сиденье и живенько запричитала:
- Здравствуйте! Простите! Я так опаздываю! Вы ведь в сторону театра едете? Подбросьте до райисполкома!
- Та, подброшу детка...
Добродушный усатый толстяк на новом синеньком "Ланосе" действительно направлялся в сторону театра.
С тех пор, как Лиза начала читать книги Луизы Хэй и произносить аффирмации, с ней постоянно происходили маленькие приятные истории и совпадения. Теория Хэй работала безотказно! Все машины шли в нужном Лизе направлении, все очереди расходились, стоило ей остановиться возле кассы супермаркета, в самое трудное безденежное время вдруг, словно ниоткуда, появлялась некая денежная сумма...
Вот и на работе, из тридцати сотрудников управления социальной защиты населения, именно ей, рядовому главному специалисту, поручили присутствовать на заседании актива города. Лиза была польщена. Она любила городские мероприятия и вообще, была активной горожанкой.
Заседание было назначено на десять утра, и Лиза, успев на работу вовремя, собралась еще переделать кучу дел. В коридоре толпилось несколько человек, двое из них - с маленькими детками и Лиза сказала, что примет их вне очереди. Маленькие детки оказались все из одной семьи, просто они попеременно бегали от мамы к бабушке. Лиза обратила внимание, что дети ухожены и развиты не по годам. Секондовские одежонки отнюдь не портили их румяные от утренней прохлады мордашки.
- Мама, мама, а мозна мы тозе с тобой в кабинет зайдем?!!! - хором закричали они.
- Нет, я сама войду, - ответила высокая статная женщина, поднимаясь со стула навстречу Лизе.
- Ну, мама, мы тозе зайдем! - опять хором закричала ребятня.
Лиза вежливо сказала:
- Вы можете взять их с собой.
И, обращаясь к малышам,
- А вы будете сидеть тихо-тихо?
-Даааа!!! - опять хором крикнули малыши, да так, что штукатурка едва не обсыпалась с потолков.
Лиза заулыбалась. Она любила детей, ее сыну Костику, шел 6-й год и материнские чувства у нее были в той стадии развития, когда одинаково хорошо относишься уже просто ко всем детям, потому что всегда помнишь о своем.
Малыши действительно вели себя в кабинете на удивление спокойно, примостившись вдвоем на одном стуле, они внимательно смотрели по сторонам. Лизе они так понравились, что она достала из стола "рошеновскую" шоколадку и угостила их.
- Это вам за примерное поведение!
Дети, пацаны - погодки в возрасте около трех-четырех лет, вопросительно посмотрели на маму. Та кивнула. И только тогда они принялись за угощение, оставив ровно половинку. Лиза очень удивилась и полюбопытствовала, почему они не съели всю шоколадку.
- А у нас есе две сталсых сестленки есть, они в сколу узе ходят, это мы им аштавили!
Лиза чуть не прослезилась. И почему-то подумала, что именно из таких мальчиков потом вырастают подлинные Мужчины.
- Ешьте, сказала она, - я для сестричек еще дам.
Дважды уговаривать не пришлось, шоколадка моментально исчезла, и Лиза достала вторую, "сестленкам". Пацаны хором сказали: "Спасибо!" и опять затихли.
Лиза невольно восхитилась женщиной, сумевшей так воспитать трехлетних мальчишек. И задумалась: а поделился бы так шоколадкой ее Костик?
Женщину звали Ольга Сарычева, она приехала с матерью и четырьмя детьми из России два месяца назад, купила трехкомнатную квартиру в их районе и теперь пришла узнать, положено ли ей социальное пособие на детей и субсидия для оплаты коммунальных услуг. В этот день Лизе явно было не до расспросов, но она все же полюбопытствовала:
- А чего ж из России уехали? Всяко, там жить все-таки полегче, чем у нас на Украине.
(Ух, нельзя такие слова произносить государственным служащим!)
