-Вы разработаете палитру на шестьсот тысяч оттенков для покраски нового обмундирования для...

-Для летучего отряда пышнохвостых грифов - Лэйя охотно пришла на помощь. - Шестьсот тысяч, не меньше! Каждое перышко должно иметь неповторимый, уникальный цвет!

-Да, мой генерал, разрешите идти?

-Если ты сейчас не уйдешь, я залезу к тебе в задницу и порву ее изнутри - благодушно "разрешила" Лэйя. Ниал вовремя спохватилась и успела пригасить гиде звук.

-Не смею задерживать!

Стеномаз отдал честь и радостно удалился. Генерал задумчиво проводила фигурку взглядом, в красках представляя, как тот случайно наступает на плазменную мину.

-И на шматочки, на мелкие шматочки! - сегодня Лэйя пребывала в миролюбивом настроении. Обычно гида была за долгую и мучительную смерть.

-И чтобы кишочки наружу, как ты любишь! - поддержал третий голос.

Принцесса с удивлением осмотрелась по сторонам.

На подоконнике сидел маленький волосатый карлик. Мохнатая черная шерстка отливала золотом, а на голове красовался лихо заломленный берет. Монстреныш продолжал развивать свою любимую тему:

-И ножка одна обязательно, чтобы в гарнизоне осталась, а вторую - обязательно зашвырнуть за стену, чтобы и битоменам было что погладать.

Лэйя просияла и помахала рукой, приветствуя старого друга. На руке не доставало трех пальцев. Лэйя обажала собирать руки фрезеровщиков.

-Гизмо! - Ниал с удивлением опознала в волосатом садисте ручного гизмарука своей наставницы Люты.

-А глаза его можно будет привязать на ниточки и подвесить над детской кроваткой, когда Ниал родит...

-Хватит! - принцесса решительно пресекла начинающееся безобразие. - Зачем ты прилетел? Этой змеюке мало было обычного послания?

Уроки Бэнона не прошли даром. "Змеюка" была самым мягким определением из уст старшей доченьки.

- У меня сообщение от моей хозяйки - Гизмарук с сожалением покосился на скрывшуюся в камне гиду. Говорить с Лэйей было гораздо легче, чем с этой занудой, которая не видела прекрасного в таких элементарных вещах как распоротое брюхо.

-От Люты? Почему она не приехала сама?

-Делать ей больше нечего, чем всяких дурных эгоисток умасливать! -домашний монстр всегда говорил то, что думал. Шрамы на его лице и отсутствие глаза были лучшим тому подтверждением.

Ниал впилась в говорливую тварь змеиным взглядом, с наслаждением представляя, как крохотные мозги стекают по стене палатки.

-Эй! Так не честно! - гида терпеть не могла когда начинали издеваться над ее друзьями.

-Что, не нравится? Слишком жестоко?

- Кто бы говорил!

-Заткнись!

-Короче! Моя хозяйка просила передать, что у вашей младшенькой скоро зачешется в одном месте и твой долг как старшенькой - хорошенько там почесать. Так что ноги в руки и дуй в замок!

-Я сейчас лук достану и тебе тоже почешу!

-Росту не хватит! - поганец показал девушке крапчатый язык. Количество зазубрин показывало, что вырвать его пытались не единожды. Хотя, твое высочество, решай сама. Если не хочешь, чтобы было как с вашей младшенькой - приезжай, а если нет...Тоже приезжай. На новую казнь!

Ниал натянула лук. Маленькая дрянь поняла, что слегка переборщила, потеребила серьгу и растворилась в воздухе.

-Гад!

-Зараза! -на этот раз гида была с ней солидарна.

-Поедем?

-А куда мы денемся?

Триада Куллов

Шушоранский замок

Военные...

Суровые, стойкие воины, не ведающие слова "слезы"...

-Братухаааааааа!

Его королевское высочество, кронпринц Рене Шушоранский заливался горючими слезами. Жертвенный баран, он же средний кронпринц Лулле, терпеливо пережидал истерику.

-Да что ты сопли на уши намотал, как баба? - Грун душевно врезал сынку по ребрам. Росточком самодержец пошел в великого Маскула и даже в высокой тиаре, доставал старшему до подмышек.

Папенька терпеть не мог таскать церемониальный головной убор, который напоминал помесь короны и ночного горшка, но в присутствии Высокого Конклава старому паршивцу приходилось волей - неволей засунуть свое недовольство в одно место. Потом батюшка отыгрывался на тех, кто слабее.

-А правда, что фригги после свадьбы откусывают от своих мужей куски кожи и поедают ее в первую брачную ночь? - в синих глазищах Миро Шушоранского не было ни капли издевки. Лишь чистое, профессиональное любопытство.

Младший кронпринц спрашивал не из - за того, что был садистом. Это было частью его профессии.

Миро был единственным в королевской семье текстером - человеком с уникальными способностями. У жителей Триады Куллов не было магических способностей, так как Маскул почитал магию низким и подлым орудием темных сил и потомкам заповедовал ее также остерегаться.

Про младшего сына короля болтали многие нехорошие вещи. Некоторые ( в отсутствии Груна, конечно) шептались, что младшенький - вовсе не сын правителя, да и разницы не заметил только слепой.

Из всех троих Миро был самый маленький и худенький. Когда он родился, врачи сильно переживал - выживет ли он. Однако младенец одарил всех счастливой улыбкой и попутно вызвал на их головы небольшую крохотную грозу.

Он родился текстером. Текстерами были люди, которые умели видеть так называемые излишества природы и брать их к себе на помощь. То есть видишь, ты к примеру огонек. Для нормального человека - огонек и огонек, греет-ну и хорошо, ведьму на нем сжижают - вообще отлично, а текстер видит, сколько реально этого огонька нужно в данный момент, а излишек, чтобы не растрачивать зря драгоценную энергию, он забирал себе, чтобы потом вызвать, когда на то будет необходимость.

В экстренных ситуациях текстеры могли забирать всю энергию и пускать ее в дело, но для этого необходим был ее источник. К примеру, сидишь ты в лесу, развел костерок, а тут - бандиты. Нормальный человек поплачет и отдаст вещи, текстер же спокойно трансформирует энергию костерка на свои нужды и плакать тогда будут уже сами бандиты.

Грун же затыкал всем глотки. Младшенького сыночка он любил и гордился тем, что в его семье есть настоящий текстер.

Миро был невысокго роста, худенький, с ежиком пепельно - белых волос, но огромными синими глазищами, что отметало все подозрения. Остренькое лицо, тонкие губы и общее паскудливое выражение глаз - Миро, несомненно, был истинным текстером.

"Закуска" тяжко вздохнула. Младшенький как никогда умел поднять настроение.

-Да кто такое жрать станет? - дорогой папенька яростно потер взопревший под полуметровой шапкой лоб. - Даже эта мымра крылатая травиться не захочет! Ты смотри, чтобы его нам еще не вернули!

Крючковатые пальцы докрасна разодрали лоб. Лулле следил за страданиями батюшки с истинным наслаждением, мысленно представляя, как раздраженную кожу посыпают жгучим перцем.

- Ваше высочество - слово взял человек, которого иногда со спины путали с конем Маскула. Слово взял старшина Конклава - Ваш вопрос некорректен и оскорбляет наших будущих союзников. Впрочем, делая скидку на ваше происхождение, я закрою глаза на это недостойное заявление.

Рене сжал кулаки и скрипнул зубами. Главу Конклава поспешил огородиться Верховным Ликтором.

- Да я тебе сейчас сам твои зенки поганые закрою! - папенька не оплошал -- А лучше - выколю, чтоб на младшенького моего рот не разевал, харя твоя поносная! Усек?

У его величества был свой взгляд на воспитание. Как отец, он имел полное право измываться над сыновьями мыслимыми и немыслимыми способами, но стоило постороннему косо посмотреть на того же Лулле, бедняга рисковал провести остаток жизни без глаз, ушей или рук. Все зависело от настроения любящего родителя.

- Друзья мои - лицо Верховного Ликтора - главы шушоранской церкви - озарила благодать, сродни той, что написана на лицах тех, кто дотерпел до туалета - Не ссорьтесь! В эти нелегкие времена Маскул, отец наш, заповедовал нам держаться вместе аки опарыши, что пожирают дохлого лосося!