- Я в этих ваших финтифлюхах магических ни Маскула не понимаю! А ваша сестра, она...вроде как пошла в тот день учить новую теку, ну и плохо выучила... улетела она из замка и приземлилась в одной деревеньке, ну и спалила ее, разом с жителями! А матушка ваша...
Мужичок мялся как молоденькая девственница, опасаясь буйного нрава венценосной дочурки.
-Говори, не бойся...
-Она, того... приказала, чтобы сестру вашу словили живой.
...Ловчий отряд подгадал момент когда "спятившая тварь", которая еще вчера была их любимой младшей принцессой, выбилась из сил, и навалился на нее всем скопом.
Текстер, который был с ними, "оглушил" гиду специальным артефактом. Тело маленькой принцессы скрутило от боли, и она закричала.
Ее гида, Лилим, сопротивлялась, как могла, но в конце сдалась и покинула измученное тело.
На этом отряд не остановился. По приказу Великой Матери, "проклятое отродье" выволокли на деревенскую площадь и зачитали приговор.
Принцесса дрожала и пыталась оправдаться.
Стражник, похоже, обладал еще и начальными задатками реверсивного эмпата. Ниал словно видела все воочию.
-По приказу ее величества...
Кто эти люди?
Почему их так много?
Почему они все так на меня смотрят?
Что я им сделала?
- Ануэлла Фригг, которая является виновницей разрушений и убийств, приговаривается к публичной казни.
При оглашении приговора девочка не могла даже встать и ее бесцеремонно вздернули за волосы.
За что?
Я же ничего не сделала?
- Все желающие принять личное участие в оглашении народной воли, могут явиться в столицу в тринадцатую ключицу в полдень!
В столицу?
Там же мама!
Мама во всем разберется!
Мама поможет!
Это какая - то ошибка!
Но мама не помогла.
...Менархея подошла к клетке, где сидела ее младшая дочь и спокойно объявила о дате казни. Фиолетовые глаза смотрели с презрением и откровенной гадливостью.
-Мама, подожди! Я не виновата! Мама!
-Покормите ее, чтобы не сдохла до завтра.
С этими словами дверь в темницу захлопнулась.
Девочка осталась рыдать на полу.
В назначенный день на главной площади Лиотона собрались почти все жители уничтоженной деревни.
Принцессу вывели на помост и распяли между двух столбов. Сама королева наблюдала за выражением "народной воли" со специальной ложи, в которой она обычно сидела во время казни любого преступника.
Ануэлла билась в цепях и отчаянно пыталась вызвать гиду.
- Лилим, помоги!
- Я... не... могу... - с трудом прохрипел знакомый голос - Они сковали меня, также как и тебя!
Судья равнодушно зачитал приговор
Отсечение крыльев и народная воля
Девочка плакала и просила маму ее простить, но ее величество даже не взглянула в сторону дочери.
О чем говорит этот человек?
Она никого не убивала!
- Прости - тихо прохрипела гида. - Это моя...вина.
Алебарда в руках палача сияла матовым, темно - фиолетовым светом. Лилим завыла от страха. Гида прекрасно знала, на что был способен этот клинок. Он не просто убивал - он выжигал из самого бытия.
- Призови свою гиду - решительно велела Мать.
- Я... не... могу - девочка уже не плакала, а лишь тихо шептала.
- Ты даже не способна на это! - королева недовольно махнула рукой.
Главный дворцовый текстер вышел вперед и легонького, будто извиняясь, коснулся лба принцессы.
Ануэлла закричала. Это была самая болезненная трансформация за все время. Народ на площади ахнул. Из спины принцессы показались длинные черные крылья.
Палач подошел сзади и поймал их вместе, послышался треск сломанных суставов. Удар страшного оружия пришелся по самому основанию. Лилим зашлась в крике.
Из спины младшей принцессы брызнул фонтан черной крови.
- А теперь - все так же спокойно объявил судья - Пусть наши подданные сами решат, что делать с этой тварью.
Народ высказала свое мнение, не стесняясь в выражениях. В девочку полетели камни. Люди смеялись и улюлюкали. Те, кому не хватило камней, отлично справлялись комьями грязи.
Ануэлла попыталась закрыть лицо руками. Менархея нахмурилась и коротко кивнула палачу. Тот щелкнул каким - то рычажком , расположенным на одном из столбов. Цепи натянулись до предела, полностью лишив принцессу возможности двигаться.
Продолжалось "народное волеизъявление" недолго. Видя, что тварь уже не дергается, люди начали расходиться.
Стражники хмуро подошли к окровавленному помосту, на котором лежала их любимица.
Несмотря на все издевательства, девочка все еще дышала.
Вернее, из последних сил пыталась протолкнуть воздух в отбитые легкие.
Ее некогда прекрасное личико превратилась в кровавую маску.
Огромных голубых глазищ, которые еще неделю назад смотрели на мир с вечным удивлением, уже не было. Один из них выбыли осколком стекла, второй полностью закрыл страшный черный синяк.
Тонкие губки, с которых никогда не сходила улыбка, были разбиты, рядом валялась пара зубов.
Смерть была для младшей принцессы небывалым подарком. Гаст поднял меч, чтобы избавить девочку от боли...
-Не сметь!
-Ваше величество! - впервые в жизни солдат дерзнул возразить своей королеве - Это же ваша дочь!
-Не сметь трогать эту безумную!
В спину королеве донеслось лишь одно слово
-Ма-ма!
-У тебя больше нет матери, а у меня - дочери!
