------------------------48-----------------------
Утро на террасах башен обычно довольно затяжное - солнце уже давно в небе, а свежачок никуда не девается, потому как высоко. Как и большинство других гнездовищ, фиро-марамачье находилось на юго-восточной стороне, так что оттуда можно было во всей красе заценить восход. Солнце Покогога имело несколько другие оттенки, нежели пролесское - трудно сказать словами, но глазом вполне различимо; скорее это было отклонение к красному. Облака стягивались в довольно плотные синеватые кучи, медленно плывшие над землёй и в иных местах просвечиваемые лучами светила. Откуда-то снизу подвалили довольно крупные птицы типа голубей, которые шарили по комнатам, ибо ни дверей, ни стёкол в окнах не имелось. Как цокали грызуны, птицы обычно добирались сюда на лифтах, потому как лениво на своих крыльях да на триста метров вверх.
Вокруг надо сказать царила достаточно плотная тишина, совершенно как в лесу, хотя по небольшой вибрации бетонного пола чувствовалось, что где-то рядом работает нечто тяжеловесное. Грызуны видимо по возвращении домой чувствовали себя ещё бодрее, чем обычно, так что крутились как белки в колесе, успев куда-то сбегать за свежим хлебом; ввиду наличия столь съедабельной штуки, опять взварили чай.
- А что так тихо, Мар, и не видно никого? - спросила Трикси.
- Балкон непроходной, шуметь особо нечему, - ответил тот, - Вот и. А вообще-то в этой башне расположен авиаремонтный завод. Я цокал вообще, чем мы тут занимаемся?
- Не цокал, - сказал Кефлон, опасливо ожидая груза.
- Цокаю. Речкин изначально был посёлком авиационников. Правда мы ничего не перевозим, у нас химическая авиация, она предназначена для обработки территорий. Сыпем различные реагенты по площадям...
- С самолётов? - удивился Кефлон, - Зач?
- Много зач. Самый простой пример - от комаров. Посложнее, для регулировки кислотности почвы и воды. И так далее... В общем эта байда называется "мировое хозяйство" и служит для улучшения среды. Вон в тех башнях, - показал Марамак, - Биохимический комбинат, который всё это производит.
- Кстати кто-то грозился мне нацокать по этому поводу, - заметила Контра.
- Как раз собирались, - кивнула Фира, хрумая орехи, - Я так полагаю сейчас возьмём за шкирку тебя и Каеру, и пойдём нацокивать. А трёххвостые пущай пока по лесу пройдутся, вы не против?
- Мы таки очень за, - облизнулась Трикси.
Что им требовалось для этого, так это напихать по карманам орехов и сухарей, а также подождать Тириту, которая конечно же снова прибежала, звонко цокая и мотая рыжими ушами. Как ни крути, шастать по сдешнему лесу совсем без сопровождения не очень хрурно. Втроём они пошли к лифту и поехали...
- А почему вверх? - удивилась Трикси.
- Перепрыгнем на другую башню, там погуще, - пояснила Тирита, - Там хвойничек, иии, и живности всякой много.
- Нам цокали у вас тут волки переевшие, - вспомнил Кефлон.
- Угу, но они подальше обычно лежат, в можжевельнике.
- Они обычно лежат?! Натурально перекормленные. Но как грится, эт-самое, - сказал трёххвостый, проверяя засунутый за пояс станнер.
Лифт, разогнавшись до изрядной скорости, вынес их на верхние этажи башни, где уже чувствовался настоящий свежак, а уши слегка подзаложило от значительного перепада высоты. Белка провела их по металлическим мосткам к узкоколейке, проложенной через нагромождения балок и труб. Катавшийся по узкой рельсовой колее трамвайчик был автоматический, достаточно нажать на остановке кнопку, и он катился туда. На этой штуке семь хвостов "перепрыгнули", как цокалось, на другую башню, проехав под нависающим мостом взлётно-посадочной полосы, и там уже спустились к лесу. Лес, надо заметить, был самый что ни на есть лесной, только с тропинками - единственная бетонная дорога пролегала между башнями, плотно зажатая густым хвойником. Как раз когда трое спускались по широким, истёртым от времени ступенькам башни, с пандуса с порядочным рёвом выкатился мусорник и скрылся за поворотом. Стоило пройти сотню шагов, и уже ровным счётом ничто не напоминало о возвышающейся в облака громадине - пушистая хвоя плескалась вокруг под солнечным светом, как морские волны, и ветерок переливался между мощных смолистых стволов. Там где обнаруживались старые обрубки от деревьев, всё ещё торчащие вертикально, можно было наблюдать целые колонны хмеля, плотно обвившего опоры. На одной из таких колонн грузно сидела огромная сова, недовольно приквохтнувшая при приближении к ней. Ночной птице хотелось дрыхнуть, и она дрыхла, даже когда Кефлон подпрыгнул и легонько токнул её в бок.
- Непуганная, жуть! - подытожил он.
- А чем они питаются, мышами? - поинтересовалась Трикси, разглядывая мощную птицу.
- Да зерном, - почесала за ухом Тирита, - И грибами... А у вас что, есть птицы которые, кхм...
- Едят мышей?! - уставился на белку Кефлон, - Да уж не только!...
- Кеффи! - махнула лапой лисичка, - Откуда ей знать? Да, Тира-пуш, у нас есть много плотоядных видов.
На маленькую грызунью это произвело впечатление, так что уши её поприжались. Она не могла быстро освоить такую глубокую информацию, так что сильно задумалась. Однако это вовсе не помешало ей услышать шорох в кустах и мигом стрекануть на ближайшую ёлку - Трикси увидела только мелькнувший рыжий хвост, а потом шуршание веток и опадение старой хвои. Прежде чем трёххвостые успели сообразить, что бы это значило, из тех самых кустов выпрыгнула штука изрядных размеров и враз сбила Кефлона на траву. Штука была похожа на здоровенную кошку, довольно толстолапую, пятнистой коричнево-чёрной окраски; лисичка шуганулась к дереву и хотела уже схватить дубину, подвернувшуюся под лапу, как расслышала кефлоновские звуки:
- Дээфф, хорош! - трёххвостый кое-как выбрался из-под мягких лап зверя, который игриво поднимал хохолок и припадал к земле, вздыбливая лапами фонтаны сухой хвои.
- Это совсем лапная кошка! - засмеялась Трикси.
Лапная кошка своё название подтвердила, и через три секунды пушной зверь натирался боками об лисичку, урча как пять шелкохвостов. Трикси и сама была не прочь погладить бархатную шкурищу, что она и сделала.
- Забыла предупредить, - цокнула Тирита с ёлки, - Это торфяной фарс, не бойтесь. Он только помять может, а так кусаться не будет. Наверное.
- Наверное? - икнула Трикси, глядя на лапу толщиной с половину неё и изряднейшие клыки фарса.
- Да точно, - поправилась белка, - Просто у него есть привычка такую мелочь типа меня бросать в пруд.
Кошко повело ушами на слово пруд, и спайдерфоксы невольно замерли, остановив лапы на тушке зверя. Впрочем видимо свою роль сыграли хвосты - фарс оценил размер эсэфов больше, чем он был на самом деле, и соответственно не додумался устроить им помывку. Как цокала Тирита, в обычном состоянии фарс мог притащить к пруду или болоту гнилые брёвна, доски, даже стальные трубы, и всё туда зашвырнуть. Откуда у этих животных появилась такая склонность, переходящая в манию, неизвестно. По крайней мере, обтерев о спайдерфоксов бока и наурчав, фарс исчез в зарослях, продолжив охоту на что-нибудь что можно измять или закинуть в воду. Лишь убедившись, что кошко ушло, грызунья слезла с ёлки, и трое пошли дальше по едва натоптанной тропинке.
- Мда, тренировочка для нервов та ещё! - хмыкнул Кефлон, - Когда этот котик на меня бросался, харя у него была ничего себе. Вряд ли я бы угадал, что у него на уме.
- Я думаю он тоже был весьма удивлён увидеть вас, - цокнула Тирита.
- Это точно, - хихикнула Трикси, - Но такой пушной, ухх! Кеф, а что грызуны хотели там нацокать Контре?
- В смысле такого что даже поберегли наши уши? Относительно мироустройства, Трикс. Контра как видно не намерена сдаваться и изживать себя на планетоидах. Вот она и попросила показать как им удалось... вот это всё, - обвёл лапой вокруг Кефлон.
- В данный момент мне наиболее интересно как им удалось превратить хищное кошачье в безобидного пуховичка.
