- Испугалась?

В ответ она только утвердительно кивнула головой. Сил говорить не было.

- Думала, оставлю на палубе или отдам тебя капитану?

- Да, боялась. Особенно боялась остаться одна на палубе среди всех этих людей.

- Это было бы самое неразумное, что я мог сделать. Оставь тебя на палубе и я больше тебя бы не увидел. А на счет капитана, он очень бы хотел тебя заполучить. Лучше ляг, отдохни, запри дверь и никому не открывай, кроме меня. Я же прогуляюсь по палубе. Не бойся, сказал я видя, что Изабелла хочет меня не пустить на верх, сюда никто не войдет, побоится.

- Скажи, а почему капитан корабля к тебе относится с таким почтением?

Я рассмеялся. Изабелла еще не знала, что по нашему этикету по другому просто не могло быть.

- Я не из простого рода. Моя мать происходит из рода Энрикесов, потомков Испанских королей. Этот род очень знатен в Испании. Как гранды I класса они могут разговаривать с королем не снимая шляпы. По отцу я происхожу из рода Монтгомери. Мои предки, по отцу, не раз роднились с самыми знатными семействами Англии и Франции и имели право носить в гербе лилии или львов.

От услышанного Изабелла пришла в полное изумление. Она уже поняла, что ее спаситель не простой человек. Находясь в застенках инквизиции, Изабелла заметила с каким почтением относится новоявленный губернатор Каракаса и инквизитор к Филиппу. Сейчас ей стало понятно почему и стало ясно, почему он так спокойно согласился отправиться домой на испанском корабле.

Оставив Изабеллу переваривать услышанное, я вышел на палубу. Приятный вечерний бриз обдувал меня. Мы шли в Картахену. Сначала мне казалось - выбор судьбы очень неудачен для нас, но поразмыслив, понял - лучшей удачи быть и не могло. Я собирался по приходу в Картахену окрестить бывшую русалку и сделать это именно на испанской земле. Испанцы охотно крестили индейцев, а значит, проблем быть не должно. Было и еще одно дело, которое я планировал сделать - сделать Изабелле предложение.

Меня нисколько не смущало ее происхождение, отсутствие знатных, богатых и влиятельных родственников. Этого у меня самого было в избытке, я боялся лишь одного, что дома я не смогу этого сделать, мне просто не дадут и первым, кто будет противится - мой отец.

Глава XVII

Дорогой внук! Вот и подходит к концу мое повествование. Ты теперь знаешь мою историю и историю своей бабушке Изабеллы. Осталось совсем немного.

Через восемь дней после того как нас нашли на острове, мы прибыли в Картахену. Там, не откладывая дела в долгий ящик, я окрестил Изабеллу, дав ей это имя и чтобы не было ни каких кривотолков и недомолвок, сделал ей предложение. Через неделю мы сыграли свадьбу. Стать крёстным отцом я попросил капитан каравеллы, что нас спасла и он же был свидетелем на нашей свадьбе.

Когда я изложил ему свою просьбу - стать крестным отцом, он долго хохотал.

- Теперь я понимаю, почему ты не захотел мне подарить свою индианку, сказал капитан. Ты прав, что так сделал. У нас, в Новом свете это сделать проще, чем в Европе. Хотя, смотря где. Хоть нас, испанцев, и считают чопорными, но у нас, в отличии от вас не мало знатных семейств ведут свое происхождение от индейцев или же породнились с ними, живя здесь. Во Франции же это не возможно.

- Что есть, то есть. У нас это считается мезальянсом.

- Ты ведь на половину испанец, неожиданно спросил капитан.

- Да, по матери. Она из рода Энрикесов, как и мой покойный кузен. А в чем дело?

- Может ты примешь испанскую службу. Слыхал я, что твой отец долгое время жил у нас.

- Да, жил. Когда был раскрыт заговор Сен-Мара, то отцу пришлось бежать в Испанию, иначе бы его голова оказалась бы на плахе. Там же он познакомился с моей матерью и обвенчался, но я пока не понимаю, в чем дело?

- А вот в чем, сказал капитан. Думаю твой отец, когда ты вернешься, не очень обрадуется такому мезальянсу и он спокойно может добиться расторжения брака. У нас же на это смотрят спокойно.

Я задумался. В словах испанца было много дельного. Мой отец действительно будет против и будет пытаться расторгнуть брак. Можно было принять предложение и остаться на испанской службе в Новом свете, но я был сыт им по горло. Нет, поеду домой, а вопрос с Изабеллой? Да не вопрос это. Я всегда могу снова уйти из дома вместе с ней и действительно принять Испанскую службу или иную другую.

Я отказался от столь лестного предложения. К тому же через неделю отплывает в Испанию серебряный флот и я уже договорился с одним из капитанов, что он нас заберет. Так я и Изабелла оказались в Старом свете.

Как и предсказывал капитан, мой отец ни в какую не желал ничего слышать о моей женитьбе. На мой резонный вопрос - нас обвенчали, отец неизменно отвечал, что он добьется развода у архиепископа Парижского или через короля попросит меня развести. Ему хватило гибели старшего сына и сумасшествие на почве неразделенной любви младшего. У него остался всего один дееспособный сын и тот женился, да еще на ком! А отцу нужен наследник его имени.

Первые попытки развести меня у моего отца закончились неудачно. Архиепископ не желал ничего слышать о разводе, ссылаясь на то, что браки заключаются на небесах и это угодно Богу. Тогда мой отец решился на последнее - просить развода для меня у короля.

Король был довольно щепетилен в вопросах чести и не разрешал подобные мезальянсы, хотя это не помешало ему в будущем женить своих бастардов на девицах знатного происхождения, а своего племянника женить на своей же незаконнорожденной дочери, но сейчас король очень отрицательно относился к подобным явлениям.

Наступал решающий день. Отец собирался пойти в Лувр, чтобы просить короля развести меня с женщиной, которая, по его мнению, не достойна быть моей женой.

Предвидя возможный исход дела, я тоже кое-что предпринял, на случай, если король даст свое согласие на развод. Были подготовлены лошади, подставы, где мы могли сменить уставших лошадей и сами немного отдохнуть. На тот случай, если план побега откроется, мною было подготовлено несколько маршрутов и каждый готовился в тайне.

Накануне, вечером у меня состоялся с Изабеллой разговор.

- Ты не жалеешь о том, что сделал такой выбор, спросила она меня, сев в кресло рядом с камином.

- Ты о чем? - спросил я не понимая сути вопроса, погруженный в думы о завтрашнем дне.

- О том, что ты выбрал меня в качестве награды, а не что-то другое.

Я рассмеялся, подошел к креслу и сев на его подлокотник, обнял Изабеллу.

- Нет, не жалею. Золото меня не интересует, менять тебя на вечную молодость и потерять тебя навсегда я не хочу.

- Ну, а что делать? Король всего скорее удовлетворит просьбу твоего отца.

- Возможно, но я это предусмотрел. Мы бежим, если так будет.

- Бежим?! Ты готов все бросить и бежать?!

- Да, готов. Я же сказал тебе - я не хочу тебя терять, но побег это на крайней случай. Я придумал кое-что получше.

- Что?

Я наклонился и тихо рассказал Изабелле, что я придумал.

Глава XVIII

И вот наступил этот день. В полдень отец велел запрячь карету, взял с собой мою мать и направился в Лувр, дабы просить короля помочь с разводом. Явившись во дворец и представившись, мой отец долго не мог попасть на аудиенцию к королю, не нарушая протокола. В целях хоть как-то скоротать время, отец вел светские беседы со знакомыми ему придворными, выслушивая от них все дворцовые новости и сплетни. Моя мать стояла рядом и внимательно слушала.

Вдруг в зале началось какое-то движение, все повернулись на шум. Повернулся и мой отец и обомлел. У входа в залу стояла пара, которая вызвала такую реакцию. Молодой человек, одетый в роскошный костюм, по последней моде, украшенный дорогими камнями и его спутница, причем все внимание было приковано к ней.

Она была одета в золотисто-персиковое платье, обильно украшенное камнями, в руках ее был веер, которым она прикрывала лицо. На голове ее была алмазная диадема, вершину которой украшал огромный бриллиант. Если молодого человека все знали как графа де Монтгомери, чей отец пришел просить у короля аудиенции, то эту даму все видели впервые.