Она прошла через чистый двор, поднялась по крутым ступенькам и постучала. Изнутри доносился какой-то шум: то ли бегал кто, то ли прыгал.
- Кто?! - рявкнул Грегор из-за двери.
- Это я, Илль. Кару не позовешь? - Нелюдимый муж Кары не любил ни людей, ни демонов. О его крутом нраве жена только вздыхала.
- Жди, сейчас, - чуть смягчился Грегор.
Илль отошла от двери и залезла на перила. От нечего делать она снова принялась за кошелёк - хватит ли на лекарку? Ну, если что, всегда можно продать что-то из украшений... Хотя нет, лучше наняться работать к кому-нибудь, но сохранить память о родных.
Кара выскочила через несколько минут, оправляя юбку и хихикая над шуткой мужа.
- Ты извини, мы немножко заняты. Так что давай побыстрее, - прощебетала чертовка, улыбкой смягчая грубость.
- Проводи меня к лекарке.
- Ты заболела?
- Кх-кх, - изобразила кашель Илль.
Кара прищурилась, подозрительно оглядела женщину, но решила ни о чём не расспрашивать. Это не её дело.
- Я бы с радостью, но ты же понимаешь... Давай сама? Скажешь, что от меня, она тебе скинет немного, по знакомству.
- Ладно. Где она живёт?
- Да тут, рядом, - махнула рукой куда-то назад Кара. - Выйдешь от нас, свернешь налево, дойдешь до кривого дерева, потом опять налево и до конца улочки, а там уже через поле перебежишь и к ней доберешься. Запомнила?
- Почти.
- Ну, если заблудишься - спросишь дорогу у кого-нибудь. Все, мне пора, бывай! - Кара помахала на прощание и захлопнула дверь.
Илль пожала плечами - что взять с демонов? - и зашагала, выискивая кривое дерево. Шмыгающие по деревне детишки обращали на нее внимания не больше, чем откормленные чёрные коты: лишь иногда провожали ленивым взглядом. Собак тут почти не держали.
Дорогу она нашла, спрашивать не пришлось. Даже не слишком перепачкалась, пересекая поле напрямик. А за ним, открытый всем ветрам, стоял высокий и узкий дом. Каменный. Илль присмотрелась внимательнее - так и есть, кто-то использовал полуразрушенную сторожевую башню: пробил окна, настелил крышу, у двери повесил бронзовый молоточек.
Она постучала. Чистый звук растаял в прохладном воздухе, унесся ввысь.
- Да? - спросила старушка, вышедшая на стук. Опрятная, аккуратная, с добрым лицом и ярко-алыми рогами, куда более массивными, чем обычно.
- Я от Кары. За зельем от лихорадки и кашля.
- Проходи.
Лекарка прошла в центр круглого зала, что начинался сразу за порогом, помешала месиво, бурлившее на пустой треноге. Илль оглянулась: сквозь высокие окна льется свет, а у стены сложен огромный камин в рост человека.
- Сейчас суп дойдёт, и мы с тобой перекусим, - хлопотала хозяйка. - Давно ты горячего не ела, а ведь на севере без него никак.
- Я не... - возразила Илль, но смешалась под насмешливым взглядом. - Да, давно.
- Вот мы это и наверстаем. А потом уж ты мне расскажешь, что тебе житья не даёт.
- Да мне только трав надо!
- От кашля, я помню. Я еще из ума не выжила, - дробно рассмеялась лекарка.
Илль замолчала, решив не спорить с нужной старухой. Суп кипел, распространяя аромат специй, булькал, а хозяйка все мешала его длинной ложкой. От скуки Илль принялась обходить зал по кругу. Резная мебель - такой и во дворце обрадовались бы, на кресло у камина наброшена шкура медвежья, за стеклом шкафов книги выстроились, на буфете серебряная посуда. А старуха-то непростая, на обычную деревенскую лекарку никак не походит.
- Садись, ешь.
Илль уселась на мягкий стул, зачерпнула густую похлебку и замерла. А вдруг там яд? Наверное, сомнения отразились на лице, потому что старуха фыркнула и сказала:
- Не бойся, клиентов не травлю. - И съела пару ложек супа.
- Я такого не говорила, - смутилась Илль.
- Да ешь ты, Иллия. Чего встрепенулась? Бежать собралась? Сиди, я тебе не враг.
Илль отложила ложку - аппетит пропал. Она взглянула исподлобья на ухмыляющуюся лекарку и спросила:
- И давно вы знаете?
- Имя? Только что узнала.
- Откуда?
- Духи рассказали, - хмыкнула старушка. - Доедать будешь?
- Нет, спасибо... А что ещё сказали духи?
Ведьма - только они дружат с миром мёртвых - убрала со стола тарелки, унесла суп. Илль следила за каждым её шагом, раздумывая, о многом ли та знает, и не пора ли ей бежать дальше, бросив всё.
- Сказали, что... - по столу рассыпались карты, - ждёт тебя любовь большая.
Илль не узнала свой смех. Вот это карканье, заметавшееся под потолком, издает она?
- ...и скоро. - Ведьма строго глянула на Илль. - Сними карты... К себе.
- Любовь ждёт... Гаданием вам не прокормиться, потому и лечите?
- Ну почему же? На свежее мясо хватает, - парировала старушка. Веер цветных картинок лег между ними, как тонкий мост. - Гадаю я редко, только когда... клиент подходящий.
Иллия опустила руку в карман, нащупала тощий кошелёк. Хоть бы хватило, а то запросит за ворожбу - вовек не расплатишься.
- И что тут у нас?.. - Пальцы нежно погладили нарисованный скелет. - Смерть была, большая смерть... Обрушилась башня, и род погиб. Но не весь. Не весь...
- А что ещё? - Илль не справилась с любопытством - вдруг ведьма и впрямь может прочесть будущее?
- Дорога. Длинная, дальняя, снегом запорошенная... Вижу псов - мчатся по следу...
А ведь были псы. Под Альбургом её загоняли, как лисицу, травили собаками, улюлюкали весело. Она спаслась в воде - просидела под заброшенной мельницей весь вечер и ночь, пока охотники не решили, что она вырвалась из тисков и сбежала.
- Выбор. Ты выбираешь дорогу, - говорила старуха, водя над картами рукой, говорила и смотрела прямо в глаза. Сейчас в ней проступила настоящая суть - хищная и опасная. - Но любовь уже с тобой. Пусть ты этого и не хочешь, но избежать ее нельзя.
- Можно.
- Нельзя! - рассердилась ведьма. - Судьбе не нравится, когда её метку пытаются подделать.
- Я не верю в судьбу, - возразила из чистого упрямства Илль. Она не знала, кто толкает её в спину, заставляя врать, но спорила, надеясь услышать - правду? ложь? - утешение.
- Неважно... Вижу детей... Они уже приходили к тебе и ушли, но вернуться вновь.
Илль сжала зубы, глотая слёзы. Вот и утешение, только нужно ли оно ей?
- Я не хочу больше... Хватит!
- Ну, как скажешь, - согласилась ведьма, сгребая карты. - Может, оно и к лучшему... Не будешь с выбором колебаться.
- Сколько за гадание?
Хозяйка встала из-за стола, убрав в карман карты, и принялась что-то отмерять и смешивать у буфета.
- Пять серебрушек за травы, а гадание - дар.
Илль выложила стопочку разогревшихся в ладони монет.
- Зальешь кипятком, отвар пусть он сразу выпьет, а гущу - теплую - к груди приложишь.
- Спасибо.
Ведьма провела гостью до двери и шепнула той в спину:
- Попутного ветра...
****
Ингвар спал, когда она вернулась. Илль потрогала лоб: горит. На щеках румянец, грудь поднимается редко и тяжело. Вовремя она сходила к лекарке.
Всю дорогу домой она вспоминала прошлое, позволив скорби наброситься на нее. Под ногами шелестели палые листья, а она слышала смех; рядом щебетала пичуга, а перед её глазами вставал зимний сад с клетками, в которых пели скворцы; косые лучи перемежались с тенью, а она переносилась в пустой зал, где за тяжелыми портьерами пряталось солнце, а по полу скользили туфли.
Илль тряхнула головой - не время. Огонь погас, так что пришлось разжигать его снова. На этот раз дело пошло быстрее, так что вскорости на плите кипела вода.
Она залила травы кипятком, поколебавшись, не оставить ли половину на вечер, но решила, что сходит к ведьме еще раз, если понадобится.
- Ингвар... Ингвар, проснись.
Длинные ресницы медленно поднялись, открывая мутные, с красными прожилками глаза.
- Выпей, пока горячее.
Он послушно отхлебнул. Поморщился и принялся глотать парящий отвар. Пустой ковш отдал Илль и откинулся на подушки, тяжело дыша.
