Не прошло 19-ти лет после гражданской войны, как город оказался опять на военном положении, оказался во тьме, окна домов были оклеены полосками бумаги крест-накрест. Ни одного огонька и только над заводом Войкова полыхало зарево, которое замаскировать было невозможно – предприятиям, работающим для фронта, нужен был металл, и люди продолжали работать днем и ночью. У советских людей стало традицией – в трудную минуту стремиться стать коммунистом, трудиться по-фронтовому, то есть предельно четко, слаженно и продуктивно. В первые недели войны стало не хватать рабочих рук. Горком партии через газету и радио обратился к женщинам Керчи с призывом заменить родных и близких, ушедших на фронт. Керчанки откликнулись тот час же. Немалая тяжесть в те дни легла на их плечи. Величайшая самоотверженность наших женщин, неиссякаемая их теплота и душевность проявлялись со всей полнотой и щедростью, когда в июле в подготовленные нами госпитали стали поступать раненые. В свободное от работы время мы – судоремонтники помогали готовить под госпиталь для раненых больницу «Водников». Мы, наш судоремонтный завод «СРЗ», участвовали в строительстве оборонительных сооружений. Недалеко от тубдиспансера мы получили участок длиной примерно километр для рытья противотанкового рва, глубиной два метра, шириной три метра, и мы это задание выполнили, не считаясь с тем, что понатирали кровяные мозоли и по 12 часов работали у токарных станков. Радостью охватило рабочих нашего завода и других предприятий города известие о строительстве на заводе Войкова бронепоезда «Войковец». Уже 25 августа 1941г. бронепоезд отправился на фронт через Джанкой к Перекопу, где получил первое боевое крещение. Героизм и стойкость экипажа бронепоезда «Войковец» отмечены в летописи Великой Отечественной войны.
Бронепоез Войковец 1941 год
Вскоре после войковцев и камышбурунцы отправили на фронт бронепоезд «Горняк», который участвовал в обороне Севастополя. Все другие предприятия города перестроились и стали работать для нужд фронта: изготовляли зажигательные бомбы, гранаты, бутылки с зажигательной смесью. Ремонтировали танки и орудия с фронта, кухни. Все работы шли в неимоверно тяжелых условиях, под массированными налетами немецкой авиации. Воздух гудел, содрогалась от взрывов земля, казалось в этом аду не только работать, существовать невозможно. Но люди продолжали работать упорно, работали ночами и в перерывах между бомбежками, не считаясь, порой со здоровьем, недосыпанием, это были настоящие патриоты Родины. В этом аду люди не теряли хладнокровия и выдержки, никто не покидал своего поста. Вся трудовая Керчь приняла решение с июля и вплоть до полного разгрома фашистов отчислять ежемесячно однодневный заработок в фонд обороны Родины. «Все для фронта, все для победы!» – под этим девизом керчане жили и трудились с первых дней войны, выполняя и перевыполняя взятые на себя повышенные обязательства.
3-го сентября 1941 года на Керчь налетела авиация немцев, бомбила порт, корабли, стоящие у причалов, на рейде. Памятник погибшим тогда от бомбардировки стоит сегодня на судоремонтном заводе. Три дня и три ночи рвались на молу торпеды, бомбы, снаряды, патроны, предназначенные для фронта. Много было разрушений и раненых. Недобрые вести приносили сводки Совинформбюро. Все новые города и села оказывались под пятой фашистов. И хотя Керчи пока еще не угрожала непосредственная опасность, Керчь продолжала существовать, жить и работать, готовились к худшему. Появились немецкие парашютисты, которые давали наводку ракетами своим самолетам на цели и целеуказания своей артиллерии. Ополчения, сформированные военкоматом, делали облаву по домам, засевших фашистов-корректировщиков, не говорящих на русском языке обезвреживали и доставляли в военкомат. Мы – рабочие, в том числе и я, выполняли эту работу с большим желанием. С первого месяца войны шла подготовка к партизанской и подпольной борьбе. Каменоломни вокруг Керчи делились на три группы: Аджимушкайские, Старокарантинские и Бачеровские. Их подземелья не сообщались друг с другом, не имели выхода и в город. Аджимушкайские каменоломни разрабатывались в течение столетий. До революции здесь добывали известняк для доменного производства и строительный камень-ракушечник. Сложный лабиринт подземных помещений имел более тридцати выходов и входов. Еще в 1903 году в Аджимушкайских каменоломнях располагалась подпольная большевистская типография, в 1914 году здесь проходил митинг, собранный стачечным комитетом завода Войкова. А в 1919 году в подземельях Аджимушкая базировались партизанские отряды, которые стали грозой для белогвардейцев. Славную историю имел Аджимушкай, и туда опять готовились уйти лучшие люди Керчи, чтобы бороться, чтобы продолжать эту героическую борьбу. В каменоломни завозили боеприпасы, взрывчатку, в бесконечных подземных коридорах искали воду, устраивали запасные ходы, формировали отряды. Но подготовка партизанской и подпольной борьбы были засекречены, не каждый, мог найти ее центр, чтобы изъявить желание войти в ее состав, ряды. В каменоломни завозили запасы воды, продовольствия и всего необходимого для партизан в расчете на 5—6 месяцев. В начале ноября отряды – в каждом по 40 человек – ушли в каменоломни, к ним присоединились воины Красной Армии и Флота в период отступления наших войск, их организованность и дисциплина сыграли положительную роль в повышении боеспособности и политико-морального состояния партизан. Места расположения партизан засекречивались, они должны быть недоступны для врага. Задача партизан была: добывать секретные данные о противнике, громить штабы, склады, уничтожать предателей и изменников Родины, нападать на вражеские колонны, после выполнения задачи возвращаться в места дислокации. Но находились предатели, которые выслуживались перед немцами, они раскрывали места нахождения партизан. Немцы замуровывали выходы, шахты заливали водой, пускали газы. Но если попадались партизаны в руки немцев, они обязательно уничтожались. Так было в ноябре 1941 года. Я наблюдал из развалин школы Короленко, как немцы привезли в скверик Ленина четырех партизан, в армейских ватных фуфайках и брюках, их лица были от побоев черно-синие с подтеками крови, руки за спиной были связаны колючей проволокой, на груди у каждого была повешена табличка с надписью: «повешен, как партизан». Троих партизан поставили на табуретки и на шеи надели петли, четвертый партизан не шел под петлю, стоял, смотрел в небо, о чем он думал? Ведь ему было лет 35. Когда немецкий офицер приказал идти к виселице, партизан плюнул ему в лицо, после чего последовала очередь из автомата, герой погиб смертью храбрых. Остальные партизаны висели на виселицах, пока их шеи не вытянулись (более пяти дней). Это произошло в скверике, на площади им. Ленина. Одно из деревьев осталось свидетелем, где были повешены партизаны. Я уверен, что к 60-летию Победы над фашистской Германией здесь будет установлена мемориальная доска погибшим героям-партизанам.
В сентябре – октябре 1941 года мы ушли в карантинские каменоломни, защищались от бомбежек и артиллерийских обстрелов. Эвакуация оборудования заводов началась с августа в глубокий тыл. Колхозы и совхозы переправляли крупный рогатый скот, лошадей, овец со всего Крыма. Жалко было смотреть на измученный, исхудалый, обессиленный скот. Я помню, как тысячи голов скота погибло без воды и корма, все поле, где сейчас тубдиспансер было усеяно трупами скота. Керченская переправа не успевала переправлять всевозможные грузы и животных, не говоря уже о людях, многих жителей эвакуировать было невозможно, так как переправлялась 51-я армия, которая отошла от акмонайских позиций к Керченскому полуострову и проливу. А 16 ноября 1941 года немец занял наш город. Когда мы находились в каменоломнях, видели, как немцы, построенные в разомкнутые шеренги (цепи) с автоматами наперевес, с закатанными рукавами шли на нас. Мы же – ребята, предложили свою помощь двум пулеметчикам «Максим», быстро снаряжали патроны в ленты. Пулеметчики своим пулеметным огнем уничтожали наступающих фашистов, но при обстреле минометным огнем наши герои – пулеметчики погибли. Так немцы зашли в каменоломни и вывели из них гражданское население, человек 250. У входа построили детей, стариков, женщин и стали опрашивать: «кто есть коммунисты и комсомольцы?», тех, на которых предатели указали пальцем, были тут же расстреляны. Молодых девушек они насиловали недалеко от входа в каменоломни, а евреек расстреливали. Отобрав здоровых мужчин, в том числе моего брата, погнали в балку, установив пулемет для расстрела, но спасла счастливая случайность, буквально минуты решали: жить или умереть. Но по требованию прискакавшего всадника немцы всех их погнали в школу им. Горького, где их заставили работать, остальных отпустили по домам. Нашу квартиру и наш 4-х этажный дом в соцгородке заняли немцы, и все нажитое имущество осталось у них. Так мы добрались до города в поисках жилья и питания. Мы остались втроем: я, мать – Лидия Евстафьевна и сестра Тамара, оказались без жилья, без продуктов, без ничего. Но наши мытарства все же увенчались успехом: на ул. Свердлова,1 мы заняли квартиру эвакуированных граждан, которые бросили мебель, одежду и другое имущество. Некоторым керчанам удалось эвакуироваться на Кубань, в Калмыкию, Казахстан, Киргизию, Узбекистан, Сибирь. В самых различных уголках страны керчане обретали родной дом, их встречали сердечно: местные жители оказывали помощь и поддержку.
