— Я люблю тебя, Шоколадка…
Девушка вздрагивает и поглощает меня своим взглядом. Мы оба пытаемся найти что-то непонятное в глазах напротив и понимаем, что теряемся в этом мире. Три, два, один… Это начало конца:
— Я люблю тебя, Тедди… — И наши губы сливаются в страстном поцелуе…
Комментарий к Глава 8 Трудно, очень трудно писалась эта глава, но все же она появилась на свет, ознаменовывая приближающийся конец рассказа. Осталось 2 или 3 главы, и, возможно, все будет очень печально. Идея, которая и заставила меня сесть за компьютер жива как никогда, и скорей всего я доведу её до конца. Счастливого конца в реальности почти не бывает, поэтому пока я просто буду писать дальше...
Спасибо за то, что это еще кто-то читает. С нетерпением буду ждать Ваши отзывы об этой главе и постараюсь побыстрее закончить фанф. А пока я прощаюсь и отправляюсь готовиться к неделям модулей. Люблю Вас♥
====== Глава 9 ======
Читать под Calvin Harris & Disciples — How Deep Is Your Love
Как часто мы живем одним моментом, не оглядываясь назад, не всматриваясь вперед? Как сильно беспокоимся из-за мнения других? Насколько глубокую боль причиняем самым близким людям своими поступками? Мы становимся эгоистами, существуем лишь своими желаниями и прихотями, а когда приходит время расплачиваться — теряемся в этом черством мире…
Я никогда не думал, что в моей жизни будет время, когда я перестану думать об общественном мнении, а буду прислушиваться лишь к своей глупой башке. Я не эгоист, я — монстр. Ведь только монстр будет безумно радоваться тому, что родная сестра в данный момент сидит тесно прижавшись к его телу, смущаясь не совсем братских прикосновений.
Мы просто были счастливы и не знали, что за короткие моменты радости придется отвечать. Я и Кэнди старались забыть о родственной связи между нами, оправдывая свои поступки искренними чувствами. Любовь она такая… Её нельзя предугадать, продать или прогнать. Она просто притягивает людей, лишая их возможности размышлять, опасаться или скрываться. Ты живешь другим человеком, наслаждаешься этой безумной страстью, нежными чувствами, родными прикосновениями и близостью любимого. Все меняется и эти изменения не исправить…
Нам было легко, ведь скрываться особо не нужно было. Мои друзья лишь качали головой, но что-то сказать боялись, так как не знали на что именно следует обратить внимание. Поэтому они просто были рядом и изредка приостанавливали очередной приступ наших нежностей в общественном месте. Семья же была далеко от своих нагрешивших детей, и мы утешали себя тем, что когда-нибудь, потом, через время сможем найти выход или логическое объяснение случившемуся.
В начале все было довольно невинно. Романтические свидания, ночные прогулки, походы в кино и парк, тайком украденные поцелуи и покрасневшие смущенные щечки Шоколадки. Признаюсь, мне самому было сложно принять произошедшее, но я старался не сожалеть о том, что делал. Мы вели себя как обычные влюбленные, и это безумно нам нравилось. Первые настоящие чувства — они такие, думаю меня поймет каждый. Зато теперь стала понятна моя одержимость присутствием Шоколадки, и знаете, в каком-то смысле жить стало легче. Я мог охарактеризовать девушку одним словом — идеальная. Все, что она делала, было восхитительным, ведь с детства она была для меня примером истинной благородной леди, но в то же время шкодничала как обычный ребенок.
Но сдерживаться становилось все труднее. Да и как тут можно противиться физическому влечению при виде стройной фигурки, пышной груди, округлых бедер и невероятно соблазнительных губ? Я старался, я пытался, я напоминал себе в который раз о нашем родстве, но мою силу воли лично разрушила Кэндис Катарина Грей…
Это случилось в начале сентября. Именно тогда мы переступили последнюю черту, разделившую нашу жизнь на «До» и «После». Именно тогда Кэндис стала взрослой. Именно тогда, я сделал любимую девушку своей женщиной. И именно тогда я осознал, что переспал с родной сестрой… Я помню, как Кэнди нежно обнимала меня своими маленькими ручками, как её ласковые ладони скользили по моему телу, как её пухлые губки дарили обжигающие поцелуи. Я помню, как сходил с ума от её запаха, как оставались следы на её теле от моих пальцев, как украшал её тело красными засосами. Помню как вошел в неё, услышав вскрик боли и то безумное, истинное, извращенное счастье обладания девушкой…
Наши друзья, узнав подробности того, насколько далеко зашла наша любовь, просто потерялись. Камилла после разговора с Шоколадкой могла лишь испепелять меня взглядом, Энтони ошеломленно осматривал нас обоих, а Эрик с Джастином… Они приняли нас…
Вы скажите, что произошедшее противоестественно, ужасно, страшно, извращенно, безумно? Да, да и еще раз да. Но что можно изменить? Верно, ничего. Вот и я жил так, как мне подсказывало сердце, а не разум…
Дни сменяли друг друга со скоростью света, и на календаре был уже декабрь. Снега в Лос Анджелесе не наблюдалось, наоборот, было тепло и солнечно. Я взглянул на календарь и с некой радостью, но в то же время и страхом осознал, что до Рождества всего две недели, а значит нам с малышкой необходимо собираться домой. Черт, как смотреть в глаза родителям? И самое главное, как не сдать себя с потрохами? Придется постараться.
Только я собрался вновь погрузиться в работу, как зазвонил телефон, заставив меня нервно провести рукой по волосам. Звонила мама.
— Привет мам! — Главное — не нервничать! Спокойно, Теодор, спокойно!
— Привет, милый! Как вы там? Мы давно не разговаривали, да и в социальных сетях вы не появляетесь. У вас все в порядке? Кэнди здорова? — Ох, мама, как же сильно твое сердце все чувствует!
— У нас все отлично, не переживай, хорошо?! Просто у Кэндис огромная загрузка в академии, а мне необходимо написать новый сценарий. У нас почти нет свободного времени. — Вот тут я совершенно не врал… почти. Мы действительно были заняты… друг другом.
— Тео, я понимаю, но все же, можно ведь было хоть иногда звонить родителям? — В голосе Анастейши Грей чувствовались легкий упрек и невысказанная усталость.
— Да, мам, прости.
— Ладно, дорогой, я звоню по другому поводу. Ты с сестрой ведь вернешься в Сиэтл на праздники?
— Конечно.
— Вот и отлично. Когда вы приедете?
— Ну, я закажу билеты где-то на 20-е. Встретите?
— Ну что за вопросы, Теодор? По-другому быть не может! — И снова этот укор в голосе. Черт, моя совесть проснулась не вовремя! — Ладно, извини, не буду отвлекать. Люблю тебя, милый! Пока!
— Пока, мам.
Фуух! Вроде бы все не так плохо! Но голос рассудка еще долго не утихнет. Так, нужно поработать, а то мне еще мою принцессу с учебы забирать. Бля, опять эта глупая улыбка! Что же ты со мной творишь, Шоколадка?
Это был обычный вечер. Мы с Кэндис смотрели очередной фильм, и я все ждал, когда же она склонит свою миленькую головку с копной каштановых волос мне на плечо и забудется крепким сном после тяжелого дня. Моя прелесть сегодня сдала последний экзамен в этом семестре и теперь свободно могла ехать в родительскую обитель. Мы вылетали в понедельник, поэтому у нас было еще несколько дней для того, чтоб быть вместе так, как хочется. Спустя минут десять вместо Шоколадки засыпать начал я, но резко проснулся, когда понял, что сижу на кушетке один. Телевизор отбрасывал блики света на комнату, доказывая мою мысль о том, что девушки здесь нет. И только я хотел пойти на поиски, как из ванной донеслись непонятные звуки.
— Кэнди, что случилось? — Раздался непонятный всхлип, после чего я услышал голос любимой шатеночки:
— Мне просто нездоровится. Тео, уйди пожалуйста!
— Ну уж нет! Ты — моя сестра, и я обязан о тебе заботится, — с этими словами я зашел в ванную и застал девушку, сидящей на полу с измученным лицом и частым дыханием.
— Твоя сестра? Интересные у тебя, однако, «отношения» с сестрой, — ухмыльнувшись, изобразила в воздухе кавычки Кэндис. Ого, мы огрызаемся?
