- Что поделать, главное признание, - улыбнулся я как дурачок, высказав какую-то дурацкую мысль, и залез в карман, доставая свой смартфон.

Подходя, я думал о том, как бы теперь задать главный вопрос, прекрасно помня реакцию всех, кого я об этом спрашивал. Правда к Валентине Петровне я с таким ещё не подходил, она у нас работает всего несколько лет, но что-то же она должна знать? Наверняка ей хоть крупицу рассказывали о драмкружке, так что оставалось только подойти к этому вопросу с правильной стороны.

Завуч снова взялась за свою работу, больше на меня не обращая внимания, а я сперва рассматривал кубок с торжественной надписью, даже коснулся его осторожно, боясь повредить, а потом сделал несколько фотографий, но на них я глянул бегло, больше думая о девушке с кубком с распечатки, которую я сфоткал вчера перед сном. Стоило уже или уходить, а то время шло, или наконец сделать своё дело, пока меня не выперли отсюда.

- Валентина Петровна...

- Да? - ответила она, оторвавшись от своих дел.

- Не знаете, за какую постановку им вручили эту награду?

- Хм, если честно, то я ещё тогда не работала здесь, так что не знаю. А что?

- Просто хотелось бы узнать чуть больше про "Потаённый уголок", его историю, как его вообще создали и кто. Интересно ведь, - я посмотрел на завуча, широко и добродушно улыбнувшись.

- Ясно, значит хочешь узнать, почему его закрыли, - догадалась она, согнав с моего лица улыбку, оставив только удивление. Не зря директор нанял её на эту работу, ой не зря, и не просто так про неё говорили, что она видит учеников насквозь. Чёрт!

- Да, - сдался я, готовый уже выйти, но следующие её слова остановили меня:

- Об этом надо спрашивать не меня, я сюда работать пришла уже после, а Георгий Апетьян не очень любит об этом распространяться... но несколько лет назад я и сама задавалась этим вопросом, и даже кое-что узнала.

- И что именно? - чуть ли не поддавшись вперёд, спешно спросил я.

- Многого рассказать не могу.

- Всё равно что, я очень хочу знать, почему драмкружок закрыли, почему о нём запрещено говорить, хотелось бы хоть что-то знать, чтобы и нам на те же грабли не наступить

- Вот упаси бог, чтобы вас из-за этого закрыли, школе не нужны ещё одни похороны.

- Похороны? - ошарашенно уставился я на завуча.

- Да, именно похороны. Я мало что знаю об этом, но после них закрыли "Потаённый уголок", после гибели той девочки, которая этот драмкружок и создала. Все ушли, когда потеряли её, поняли, что без неё такого же успеха, как раньше, не добиться. Да и энтузиазм растеряли, на ней ведь всё держалось. Она ведь сама сочиняла пьесы, писала сценарий, и делала это очень и очень добротно, за это они и получили первое место в столичном конкурсе.

- Так что же случилось?

- Что случилось с ней я точно не знаю, вроде автокатастрофа, а "уголок"... Они ставили одну постановку в школе, которая должна была принести огромный успех всем нам. Хотя нет, скорей Георгий Апетьян рассчитывал на какие-то деньги, которые могли влить в школу, если спонсорам понравится выступление "уголка". Та девочка писала сценарий, но, как я знаю, не закончила его, вроде даже там оставался последний акт. Она погибла, а те, кто состоял в драмкружке решили закончить сами, и вышло у них это не ахти как, всё, что было до этого - замечательно, а под конец фарс и кривляния. Всё пошло боком, зрителям и инвесторам не понравилось, и они просто ушли, хлопнув, как говорится, дверью, а все планы школы рухнули. Собственно, Георгий Апетьян вроде и не собирался придавать "уголок" забвению, но учеников в нём не осталось, тут сам понимаешь. А потом директор попросил всех больше не вспоминать о нём, не хотелось говорить о провале как его, так и о смерти девушки.

Я, не веря словам завуча, или точнее, удивляясь такой трагической истории, не ожидая услышать подобное, смотрел на Валентину Петровну с открытым ртом, не думая даже его закрыть. Вот значит, как всё было, пускай и не из первых уст, но я и подумать не мог, что тут такая вот трагическая причина, что это не прихоть директора, не обида... а смерть. Тогда я вспомнил о главном, с чем пришёл сюда, и что я сейчас держал в своей руке:

- Вы знаете, как звали ту погибшую девочку?

- Не тому ты этот вопрос задаёшь, на него лучше ответит, думаю, Виктория Андреевна.

- Учитель русского? Почему? - я уже думал, меня больше ничем не ошарашишь, но я ошибался. Хотя и мог ведь догадаться, видел же.

- Хотя не буду говорить с уверенностью, но имя её начиналось на С. Да, вроде на неё. Света. Но не уверена.

Тут я окончательно чуть не провалился под пол, голова моя уже наливалась тяжестью от всех мыслей, что лезли в неё, особенно от мысли, кем могла быть "та девчонка" на самом деле. Фотография, ещё и её тетрадь старая с пометками о наших ролях, где я заметил букву автора, ту самую С. Бред, может быть совпадение, но я решил убедиться в своей догадке окончательно.

- Пожалуйста, взгляните на эту фотографию, и скажите, не про неё ли вы говорили?

Я протянул Валентине Петровне телефон с фотографией той распечатки. Почему-то мне хотелось, чтобы моя догадка не подтвердилась, чтобы всё оказалось совсем не так. Но когда завуч увидела лицо девочки, то сперва сказала, что точно сказать не может, но согласно кивнула, добавив, что Виктория Андреевна вроде именно её показывала, когда рассказывала о драмкружке.

Дальше я уже выходил из учительской молча, не следя, куда ставлю ноги и куда вообще иду, слыша встревоженный голос завуча о том, что мне бы пойти отдохнуть, а то не важно выгляжу, но я не ответил. Я думал только о том, что Настя сейчас, возможно, стоит рядом с призраком, и мне надо идти к ним.

Не хотелось.

Я просто бездумно волок свои ноги подальше от сцены, выйдя из школы, не зная, как быть дальше.

* * *

- Ты где был?! Ты же обещал быстро, а уже почти час прошёл!

Настя, естественно, сразу бросила все свои дела и набросилась на меня с упрёками, при этом на её лице читалось беспокойство и одновременно облегчение, наверное, была рада видеть меня живым и здоровым, что со мной всё в порядке, но об этом она в слух, естественно, не сказала. По крайней мере я так подумал. Я не пришёл вовремя на репетицию, не отвечал на звонки, тупо сидел за пределами школы на качели, сперва приходя в себя, а потом обдумывая, как мне действовать дальше и как вести себя. Та ещё задачка. За этот час мой мозг не смог родить мысли лучше, чем той, что вместе с нами всё это время была погибшая несколько лет назад девчонка, которая стала нашим режиссёром. Что она призрак. Дошёл аж до мурашек, забегавших по спине. Я потому и сидел на детской площадке, сперва боясь переть в школу, а потом борясь с этой мыслью, успокаивая себя, что мне надо идти, потому что там мои друзья, и я не хотел их оставлять.

Дошло правда до нелепости. Пришли дети и погнали меня с качелей, потому что я никого не пускал, иначе так бы и сидел дальше. Так что я взял себя в руки, натянул улыбку и зашёл в нашу репетиционную, решив во всём разобраться, а не трусить и не бежать.

- Задержали, не смог сразу решить дело, прости, - ответил я с натянутой улыбкой, а сам глянул в центр комнаты, ища её.

И нашёл. Она стояла возле стола, копаясь в своей сумке и... тут я сильно удивился, наверное, на моём лице это отразилось, иначе бы она так не глянула на меня с любопытством, но ничего с этим я поделать не мог, вообще не смог сдержать эмоции, потому что "эта девчонка" по имени Света, была одета в нашу школьную форму. Раньше она всегда появлялась здесь в повседневной одежде, которую запрещено было носить во время уроков, а вот теперь на ней красовалась лёгкая школьная форма, новенькая, с иголочки, ни разу не надетая, как я мог заметить. И это-то меня поразило. Почему именно сегодня она сменила свой образ? Узнала, что я о ней знаю, решила развеять моё новое о ней мнение? Фигово.