- Превосходно! - воскликнул один из присутствующих в студии мужчин.

- Теперь, то же самое положение, но в профиль к камере, левым боком к нам, - приказал мужчина пригласивший меня сюда. – Держите голову вверх. Плечи отведите ещё назад. Хорошо. Отлично.

- Замечательно! – поддержал его фотограф, щёлкая фотоаппаратом.

- Теперь встаньте на четвереньки лицом к камере, - послышалась новая команда. – Хорошо, – прокомментировал фотограф. - Поднимите голову и сложите губы, как для поцелуя. Чувственнее. Ещё. Теперь закройте глаза. Хорошо.

Каждая новая команда сопровождалась вспышками камеры.

- Великолепно, - прокомментировал помощник.

- Теперь откройте глаза и расправьте губы, повернитесь, оставаясь на четвереньках, левым боком к нам, и в профиль к камере, – скомандовал мужчина, подаривший мне души и золотую монету, и я подчинилась. - Теперь опустите голову.

- Замечательно! - воскликнул другой мужчина, наблюдавший за съёмкой.

- Великолепно! – поддержал его фотограф.

Я остро ощущала беспредельную покорность позы, в которой оказалась. Я почти дрожал от возбуждения. Раньше я не осмеливался даже думать о том эффекте, что оказывает такая поза на женщину, особенно, если она была помещена в неё мужчинами, которые действительно имели власть над ней.

- Я думаю, что она сделает всё безупречно, - сказал руководитель фотосессии.

- Она просто идеальна для наших целей, - поддержал его другой.

- Вы можете встать, Тиффани, - наконец позволили мне изменить позу.

Я встала, решив, что сессия была закончена. Мне показалось, что они мной были довольны.

Вентилятор, что изображал океанский бриз, выключили. Фотограф принялся выключать свои софиты и расставлять их в линию вдоль стены. Его помощник выключил проектор, и сцена пляжа, на фоне которой я позировала, исчезла, и вместо неё остался невыразительный и непрозрачный, белый экран.

- Вы очень привлекательны, Тиффани, мисс Коллинз, - похвалил меня первый мужчина. - И Вы очень хорошо позировали.

- Спасибо, - поблагодарила я.

- Теперь, Вы можете одеться, - сказал он.

- Хорошо, - отозвалась я, всё ещё опасаясь, что могла бы не подойти им.

Я вернулась в раздевалку. Оттуда можно было расслышать голоса разговаривавших снаружи мужчин, но невозможно разобрать того, о чём именно они беседовали. Через некоторое время, переодевшись, я появилась из раздевалки. На мне был классический, мужского покроя, бежевый блейзер с довольно строгой и подходящей к нему плиссированной юбкой. Под блейзером была надета строгая белая блузка из полиэстера, на ногах туфли на среднем каблуке. Я планировала предстать перед ними этакой бизнеследи. Мне не хотелось одеваться в одежду, подчёркивающую мою жёнственность, поскольку мужчины видя одетую подобным образом женщину, рассматривают её именно как женщину, и ведут себя с ней соответственно. Но современные женщины больше не обязаны одеваться в одежды, выставляющие напоказ их женственность. Сейчас популярна одежда для динамичной жизни, подходящая для обоих полов.

В таком виде я и предстала перед мужчиной, который казалось, был здесь за главного. При этом, я не могла не заметить, что он не особенно одобрил мой внешний вид. Мне оставалось только надеяться, что это не снизит моих шансов на соответствие их критериям отбора. Возможно, стоило в такой день одеться во что-нибудь более женственное. В конце концов, я всё-таки женщина. Впрочем, те узкие шорты и маленькая блузка, в которых я позировала перед камерой, на мой взгляд, оставили немного сомнений о совершенстве моих форм. По крайней мере, в этом смысле, я вполне могла вызвать в них некоторый интерес к своей особе.

- Возможно, я должна была надеть что-нибудь не такое строгое? – закинула я пробный шар, ибо я действительно хотела им понравиться.

Было совершенно очевидно, что у этих людей были деньги, и не малые. Кроме того, что интересно, это были мужчины того сорта, перед которыми я чувствовала почти необъяснимое, независящее от меня, необоримое и волнующее желание им угождать.

- Ваша одежда и в самом деле, кажется неким подобием панциря, -кивнул он.

- Возможно, - улыбнулась я, с удивлением заметив, что он озвучил мои собственные мысли.

- Впрочем, такая защита для женщины весьма иллюзорна и может быть легко у неё отобрана, - усмехнулся мужчина.

Его замечание, справедливое или нет, шокировало меня, ибо оно показалось мне гораздо шире и глубже, чем должно было бы быть, будь оно простой шуткой. Оно как будто подразумевало нечто большее, чем просто переодевание или раздевание. Его фраза на мгновение словно втолкнула меня в иной мир - мир, в котором женщина могла бы быть полностью беззащитна, мир в котором ей просто не позволена какая-либо защита.

- Возможно, мне стоило надеть нечто более женственное, - предположила я.

Мужчина, руководивший фотосессией пристально, оценивающе посмотрел на меня. Я чувствовала себя так, как будто его взгляд проникает сквозь мой мужского покроя блейзер, сквозь мою строгую плиссированную юбку, оценивает моё тело под блузкой. Впрочем, учитывая те узкие шорты и тонкую блузку, в которых я позировала перед ним, и какие позы принимала, я была уверена, что у них осталось немного сомнений, на что я похожа под моей одеждой.

- Если Вы получите эту работу, то уверяю Вас что, любая одежда, которую Вы сможете получить, не оставит никаких сомнения относительно Вашей женственности.

- Если получу? – переспросила я.

- Да, - кивнул мужчина.

- Я надеюсь, что мне удалось Вас заинтересовать? - спросила я.

- Я полагаю, Вам это удалось, - ответил мне один из мужчин, который, насколько я помню, заявил, что я идеально подхожу для их целей. - Мы очень довольны результатом. Вы всё сделали замечательно.

- В таком случае, когда Вы сможете принять окончательное решение? – поинтересовалась я. - Когда я смогу узнать, что я выбрана для Вашей работы?

- Ну, для одной работы, Вы были уже выбраны, - ответил мне один из мужчин, и почему-то рассмеялся.

- Это по поводу работы, решение по которой мы уполномочены принять самостоятельно, - пояснил старший среди них. - Решение относительно второй и более важной, если можно так выразиться, работы, должно быть принято в другом месте.

- Когда Я могу позвонить Вам, чтобы узнать о решении? – спросила я.

- У нас есть Ваш телефон, - уклончиво ответили мне.

- Понятно, - бросила я раздражённо, хотя на самом деле я не была рассержена, поскольку уже получила ответ, что во всяком случае, одна работа у меня уже в кармане.

- Отпечатайте фотографии немедленно, - скомандовал их старший фотографу, на что тот согласно кивнул.

Было совершенно очевидно, что они не собирались тянуть с этим вопросом. И это меня не могло не радовать. Я не была настроена на долгое ожидание.

- Как, по-вашему, когда Вы сможете узнать о решении? – спросила я и уточнила, - относительно более важной работы?

- Полагаю, потребуется, по крайней мере, несколько дней.

- Ох, - разочарованно вздохнула я.

- Подойдите сюда, - велел их старший, подзывая меня, и когда я приблизилась к нему почти вплотную, скомандовал, - Наклоните голову.

Как только я сделала требуемое, он, зайдя мне за спину, пальцем немного оттянул ворот моей блузки, склонил голову к моей шее, и глубоко вдохнул.

- Да, как Вы и просили, я пользуюсь теми духами, - подтвердила я.

- Как я приказал, - поправил он меня.

- Да, - поражаясь сама себе, прошептала я внезапно севшим голосом, -как Вы мне приказали.

Мужчина отпустил меня и отошёл в сторону. Я действительно пользовалась его духами.

2. Ящик

Я выключила душ.

Было около десяти минут девятого. Со времени моей пробной фотосессии, или интервью, или что это там было в студии фотографа, прошло уже почти шесть недель. Каждый понедельник в течение этих шести недель я получала по почте простой белый конверт без обратного адреса, в котором лежала стодолларовая купюра. Эти деньги я рассматривала в качестве своего рода аванса. Я помнала, что тот мужчина, который вначале увидел меня за прилавком парфюмерного отдела, потом подарил мне духи, а впоследствии руководил остальными во время фотосессии, заявил, что мое время, в настоящий момент, имеет цену. Я всё ещё не уяснила для себя, что он подразумевал под фразой «в настоящее время».