- Я уже была свободной женщиной, - сморщилась я. - Не стоит восхвалять их при мне!

- Ты, что решила плохо отозваться о свободных женщинах?

- Нет, - ответила я, - Но только потому, что не хочу оказаться под плетью!

Он впился в меня своим взглядом.

- Посмотрите на меня. Я раздетая и связанная перед Вами! Вы что, вправду предпочли бы, чтобы я была свободной женщиной?

- Нет, - признал мужчина, и моя кровь почти застыла в моих жилах.

- Вы уверены? – шепнула я.

- Да, - сердито ответил он.

- И это потому, что я - в тысячу раз важнее любой свободной женщины, - объяснила я – для обоих, и для мужчины и, в моей душе и в моих чувствах, для меня самой.

- И кто же Ты, в таком случае? – поинтересовался мой господин.

- Я - рабыня, - просто ответила я.

Дразус угрюмо смотрел себе под ноги

- Вы мужчины, ведёте себя странно, Вы берете свободных женщин в свободные партнёрши, но при этом мечтаете о рабынях. Вы даже мечтаете о свободной женщине как рабыне. Впрочем, я сомневаюсь, что любой гормонально здоровый мужчина не хочет нас как рабынь. Если он этого не хочет, то подозреваю, что у него что-то не в порядке с воображением. Неужели, Вы думали, что результатом Ваших размеров и силы, Вашей энергии и быстроты не станет Ваше господство? Неужели Вы решили, что всё это всего лишь некий пугающий, необъяснимый, статистический перекос? Разве Вы не можете разглядеть законов природы? Неужели это так трудно рассмотреть? Как, по-вашему, почему мужчины делают из нас рабынь, и надевают на нас ошейники? Да потому, что они хотят нас как рабынь. И почему Вы думаете, мы становимся такими превосходными рабынями? Да просто мы уже ими рождаемся.

- Но ведь, если я займу своё место согласно законам природы, -заметил он, - то, очевидно, Тебе придётся встать на своё.

- Кажется, что я уже там, Господин, - намекнула я, демонстративно подёргав верёвки.

Дразус Рэнциус с интересом смотрел на меня.

- Я нахожусь на своей ступени, - сказала я. – Осталось совсем немного, необходимо, чтобы и Вы поднялись на свою.

- У Тебя даже нет имени, - напомнил Дразус.

- Возможно, если это понравится Господину, он даст мне имя.

- Похоже, мне и правда стоит как-то назвать Тебя, - пробормотал он. -Несомненно, было бы удобнее приказывать и подзывать Тебя, если бы у Тебя было имя.

- Да, Господин, - поддакнула я.

Конечно, это имя было бы ничем иным как рабской кличкой. Такие имена, как и ошейники, рабыни носят вне зависимости от их желания. Некоторые рабовладельцы полагают, что такие клички, являются чем-то вроде голосового поводка. Произнесение клички, как внезапный рывок поводка, немедленно приковывает внимание рабыни к хозяину и его желаниям. В любом случае, рабское имя, и знание того, что это - именно рабская кличка глубоко впечатывается в сознание рабыни. Кроме того, конечно, это -единственное имя, которое у неё есть.

Он вновь отвернулся от меня.

- Вы всё ещё не решаетесь принять меня такой, какая я есть, полной рабыней, не так ли? – спросила я.

- Возможно, - проворчал Дразус Рэнциус.

- Если Вы желаете, - сказала я, - относитесь ко мне как презираемой закованной шлюхе. И Вы обнаружите, что я хорошо отвечу Вам в этой роли.

Он порывисто обернулся ко мне, и спросил:

- А Ты думаешь, что я Тебя не презираю? – поинтересовался Дразус.

- Господин? – вздрогнула я это его пронзительного взгляда.

- Я презираю Тебя, - сердито произнёс он, глядя в окно - за Корцирус, за твою бессмысленность, за твою мелочность и жестокость, за то, что Ты – это Ты, и за то, что Ты сделала со мной.

Я сжалась в своих путах.

- И за то, что Ты невыносимо красива, - добавил он, после паузы. – За то, что Ты мучительно желанна!

Я, молча, смотрела на него.

- Я - свободный мужчина! – сорвался он на крик. - Я воин!

- Вы хотите, чтобы я притворилась свободной женщиной? – спросила я. -Я могу сделать это для Вас. У меня огромный опыт, я делала это в течение многих лет. Время от времени я даже сама верила в это. Я могу снова это повторить! Прикажите мне, если Вы желаете притворства!

- Ты - рабыня, - отрезал мужчина. – И это - всё, что Ты есть. Не дразни меня.

- Простите меня, Господин.

- Изо дня в день, из ночи в ночь, я боролся со своими чувствами к Тебе. Я с головой погружался в свои обязанности. Я изнурял себя упражнениями на тренировках. Я даже искал утешения в тавернах, в руках других женщин. Я попрекал себя за свою глупость. Я ругал себя последними словами за свой идиотизм! Я корил себя за своё безумие! Но я не смог изгнать Тебя из своего ума! Когда-то зажжённый Тобой в моём сердце огонь страсти лишь жарче загорелся! А Ты даже не свободна!

- Да, - с внезапной злостью признала я. - Я действительно не свободна!

- Рабыня! – закричал он на меня.

- Да! – крикнула я в ответ. - Рабыня!

- Давай, торжествуй, рабыня, - прорычал Дразус Рэнциус, - Ты, своей хитростью, и своей коварной красотой, победила солдата и свободного мужчину.

- Ну, так накажите меня за это. Ведь я принадлежу Вам.

- Не волнуйся, - прошипел мужчина. - Ты ещё будешь наказана за Корцирус, и за твою дерзость. Но даже и теперь, когда Ты беспомощна в моих веревках, я нахожу Тебя невыносимо желанной и изысканно красивой.

- Спасибо, Господин, - прошептала я тихим голосом.

- Вы разрушаешь меня, - устало пробормотал Дразус. - Ты разрываешь моё сердце!

Я испуганно опустила голову.

- Ты превращаешь меня в раба! - вдруг крикнул он.

- Но, именно я - рабыня, - напомнила я.

- Я ненавижу Тебя! – отчаянно выкрикнул мужчина.

- Я так не думаю, - покачала я головой.

- Ты стала для меня тем же, чем была Шейла, та, что была настоящей Татрикс Корцируса, для Лигуриуса!

- Нет! – сказала я. – Между нами огромная разница!

- И в чём же? – потребовал Дразус Рэнциус ответа.

- В том, что я люблю Вас, - объяснила я.

- Коварная и хитрая рабыня! – усмехнулся мой хозяин.

- Я действительно люблю Вас! – крикнула я сквозь слёзы.

- Лукавая, очаровательная шлюха, - похвалил он. - Ты просто боишься за свою шкуру! Ты знаешь, что Ты теперь в моей власти. Ты боишься, что я сделаю с Тобой то, что Ты заслуживаешь, и просто скормлю Тебя слинам!

- Нет! – всхлипнула я.

- Давай, потей и трясись теперь от страха, сочная шлюха, - зло прошипел он. - Покричи о своей любви ко мне. Возможно, я проникнусь к Тебе милосердием, и соглашусь держать Тебя как самую низкую и дешевейшую рабыню на всём Горе!

- Но я, правда, люблю Вас! – заплакала я.

- Лживая рабыня! – заорал он, и одним прыжком пересёк комнату, и тыльной стороной ладони, жестоко, наотмашь ударил меня по щеке, сбивая с колен. Правым плечом я больно ударилась о каменный пол. Во рту появился привкус крови. Испуганная, связанная я лежала на полу, боясь даже пошевелиться или застонать. Это была всего лишь пощёчина, но мне показалось, что ещё немного, и моя голова, была бы просто оторвана. Я была охвачена ужасом. Прежде мне даже в голову не приходило, насколько он силён. А что, если бы он ударил меня по-настоящему? Только что он продемонстрировал, что я должна повиноваться ему со всем совершенством.

- На спину, - резко приказал Дразус Рэнциус, - колени поднять, пятки на полу.

Он заставил меня принять стандартное положение лежащей на спине пленницы.

- Ты хорошо смотришься у моих ног, шлюха, - бросил он.

- Спасибо, Господин, - с трудом выговорила я.

- Ты уже пересмотрела свои слова? Может, дальше будем говорить правду?

- Я люблю Вас, - прошептала я, задыхаясь от слёз.

- Лживая шлюха! – зашипел он, и зло пнул меня.

Удар был настолько силён, что меня, визжащую от боли, подбросило над полом. Можно не сомневаться, что в течение нескольких дней, на память о его неудовольствии у меня сохранится прекрасный синяк.

Перекатившись на бок, я потянулась головой к пнувшей меня ноге и прижалась к ней губами. Лишь после этого поцелуя, я вновь приняла прежнее положении. Дразус уже отвернулся от меня и подошел к единственному стулу, стоявшему в комнате, к церемониальному стулу, богато украшенному, с изогнутыми подлокотниками. Повернув голову на бок, сквозь слёзы я следила за ним. Он также, усевшись на стул и сложив руки на подлокотники, принялся разглядывать меня.