— Ну, что скажешь? — мрачно спросил омега, хмуря брови.

— Он не в себе. Может, не окончательно сошёл с ума, может и есть вероятность, что он оправится, но я не уверен.

— Это плохо, очень плохо… Что нам с ним делать? Оставить его здесь нельзя, вернуть в Шеридан — опасно. Мало ли что он учудит там один? И кто будет за ним приглядывать?

— Это не наши проблемы, Бэлл. Отправим домой, и пусть делает, что знает. Ты не обязан за него переживать.

— Не обязан, но переживаю. Можно я хотя бы поеду с вами проводить его?

— Нет.

— Да что такого-то? Мы же будем на машине, со мной будут альфы, что может случиться?

— Всё, что угодно, Бэлл. Он сумасшедший, ты хоть понимаешь, как это опасно?

— Но посмотри на него, он безопасен, как ребёнок! Он не агрессивный, он ничего нам не сделает.

— В любом случае я не имею права дать тебе согласие. Это должен сделать Глэйд, как твой муж и глава общины. Так что вопрос не ко мне. Я против, и, думаю, Глэйд скажет примерно то же самое.

Омега насупился, но смолчал. Он уже приобрёл опыт в убеждении мужа сделать так, как надо ему, Бэллу, и надеялся, что и в этот раз сумеет уговорить Глэйда. Попрощавшись с Джером, который подозрительно на него косился, он направился в палату мужа, который не спал и напряжённо ожидал результатов разговора бывших супругов. Когда омега вошёл, мутант оглянулся и пристально на него посмотрел.

— Ну что?

— Он сошёл с ума. Совершенно. Он не понял ничего из того, что я ему сказал.

— Вот и нечего из-за него переживать. Послезавтра кто-нибудь из парней отвезёт его домой, а там он уже не будет нашей заботой.

— Но как же? Он ведь совершенно беспомощный! Ты бы его видел, он совершенно как ребёнок, хоть и выглядит как старик. Его нельзя бросать на произвол судьбы.

— Давай-ка кое-что уточним, милый. Я и так пошёл тебе на уступки сегодня — мог бы и запретить с ним разговаривать, и я не сомневаюсь, что ты бы меня послушался. Так вот, я понимаю, о чём ты. Я не позволю тебе бегать, как нянька, к этому придурку в Шеридан. Ясно? Ты остаёшься здесь, а Дюка своего больше не увидишь.

— Глэйд, — омега ухмыльнулся, — да ты, никак, и в самом деле ревнуешь!

Бэлл думал, что альфа будет отрицать свою ревность, но тот лишь пожал плечами:

— Ну да, и что? Я не имею права тебя ревновать? К тому же, он, и правда, опасен. Ты остаёшься здесь, сидишь дома и не высовываешься. Уяснил? Или я тебя под замок посажу.

— Нельзя так, нельзя! Я должен ему помочь! К тому же… В Шеридане есть люди, по которым я скучаю…

— Это кто же?

— Мои братья. Мои друзья. Ты думал, там у меня их не было? Пожалуйста, отпусти меня. Отпусти, я ведь вернусь. На один денёк поднимусь, со мной будет кто-нибудь из наших… Пожалуйста… — на этот раз дрожание голоса и слёзы в глазах были настоящими. Бэлл и правда хотел ненадолго попасть домой. Глэйд поджал губы и нахмурился. С одной стороны, он ни в коем случае не хотел отпускать омегу в город, пусть даже и с охраной. С другой стороны вид готового разреветься хрупкого юноши, носящего его ребёнка, вызывал нежность и желание утешить и защитить, а единственным способом было отпустить его в Шеридан.

— Я подумаю. Это не значит, что ответ в итоге окажется положительным.

— Ладно, спасибо, — Бэлл вытер слёзы, улыбнулся и поцеловал мужа в щёку.

Глэйд, глядя на счастливого омегу, мысленно уже решил для себя, что отпустит его на один день в город людей, но рассудил, что пока не стоит говорить ему об этом — а то ещё узнает, как действуют на него слёзы и счастливая улыбка.

Два дня Бэлл приходил навестить Дюка, говорил с ним, и окончательно убедился, что альфа сошёл с ума. В день, когда человека нужно было отправлять домой, омега боязливо подошёл к мужу, ожидая его решения. Услышав «можно», он таким любящим и благодарным взглядом посмотрел на мутанта, что тот уверился в правильности своего решения — нельзя, чтобы такая счастливая улыбка стиралась с лица разочарованием.

— Но прежде я должен буду кое-что с тобой сделать, — Глэйд глянул на мужа искоса. — Подойди.

Бэлл доверчиво подошёл и сел на край постели, улыбаясь и ласково глядя своему альфе в глаза.

— Ближе. И опусти ворот рубашки.

Омега догадался, что собирается сделать Глэйд, смущённо-кокетливо опустил глаза, но всё же придвинулся и оттянул рукой рубашку, обнажая ключицы. Глэйд, склонившись к нему, сначала просто прижался губами к нежной коже, поцеловал, выдохнул горячо, а потом осторожно, но больно прикусил чуть ниже ключицы. Бэлл вздрогнул, задышал чаще, прикрыл глаза и крепко обнял мутанта. Оторвавшись от бархатной светлой кожи, альфа посмотрел на мужа, на которого простой укус произвёл весьма возбуждающее впечатление: щёки его раскраснелись, губы были приоткрыты, а дыхание сбивчиво.

— Вот теперь ты точно мой, — просто констатировал альфа, улыбаясь.

— Твой, — подтвердил всё ещё смущённый Бэлл.

— Иди, ты должен собираться. До вечера. И слышишь? Будь осторожнее, хорошо?

— Конечно! — омега склонился и на прощание долго и сладко поцеловал мужа.

***

Дорога до Шеридана не заняла много времени, и вскоре машина подъехала к воротам. В машине находилось всего трое человек: водитель, дюжий детина по имени Райан, что нёс Дюка на руках в больницу, сам Дюк и Бэлл. В Нижнем посчитали, что для отправки сумасшедшего домой не потребуется много людей, так что удовлетворились одним альфой и одним омегой.

Люди, уже знавшие, что мутантам можно доверять, без вопросов впустили небольшую делегацию, которая, впрочем, на две трети состояла из людей. Увидев Бэлла, охранники удивились, потому что в городе давно считали его погибшим. Бэлл, однако, попросил особо не рассказывать никому о том, что он вернулся, потому что он собирался уйти обратно и не хотел, чтобы все уговаривали его остаться. На улицах было достаточно мало народу, да и омега шёл, накинув капюшон на голову, так что никто его не узнал — все, кто встретились им на пути, решили, что это мутанты ведут безумца, которого поймали в пустыне. Так оно и было за исключением того, что Бэлл не был мутантом.

До дома бывшей супружеской четы добрались быстро. Там Дюк, казалось, немного пришедший в себя, усадил гостей за стол, а сам выгреб из подвала оставшиеся продукты и принялся готовить угощение. Райан и Бэлл сидели спиной к камину, тихо разговаривали, поэтому омега не сразу понял, что произошло, когда мутант, издав странный булькающий звук, повалился лицом на стол. Только заметив рукоять ножа, торчащую из спины, Бэлл с ужасом осознал произошедшее, но было поздно, потому что, не успел он и пикнуть, как что-то тяжёлое ударило его по затылку, и он отключился.

========== Глава 10 ==========

POV Бэлл.

Первое, что я ощутил, когда проснулся, была тупая ноющая боль в затылке. Потом я понял, что мне холодно, что поза, в которой я лежу, очень неудобна, что руки и ноги затекли. Я попробовал шевельнуться, и движение отозвалось резкой вспышкой боли в затылке. Однако просто лежать и гадать, где я и что случилось, я не собирался, поэтому пошарил вокруг себя руками, превозмогая боль, ощупал холодный каменный пол, втянул носом до боли знакомый запах сырости, плесени и подгнивших овощей. Подвал. Я был в подвале собственного, а точнее бывшего, дома.

Лежать на животе, давя всем весом на малышей было опасно, и я поднялся на ноги. Сделать шаг мне не позволила верёвка, охватывавшая лодыжку. В голове вертелись сумбурные мысли, вопросы, а руки от паники начали трястись. Конечно, меня не оставят здесь одного, в Нижнем все прекрасно знают, где я, и скоро хватятся, но что за это время успеет сделать со мной Дюк? Второй раз в жизни я попал в ситуацию, из которой не могу выпутаться сам, только в первый раз помощи я ждал от Дюка, но не получил её. В Глэйде я уверен. Он слишком слаб, чтобы заявиться сюда лично, но он непременно скоро отправит отряд на поиски меня. Скоро… Я даже не знаю, сколько времени. Кажется, в Шеридан мы приехали в первой половине дня. Возможно, сейчас всё ещё тот же день, и тогда меня хватятся только к вечеру. А может, уже следующий, и тогда меня уже ищут.