Обняв её, покачав слегка головой, он притянул Сакуру к себе и почувствовал, как она уткнулась в его сильную грудь лбом, наверняка наконец позволив паре слезинок скатиться из глаз, сдерживаясь так долго, пока он всё это время пристально смотрел на неё. Он принялся поглаживать её по волосам, понимая, что тем самым внушал ей спокойствие, и действительно девушка, казалось, постепенно приходила в себя. Судорожное её дыхание выравнивалось, и Учиху это радовало и утешало.
— Глупая… не делай так больше. Легче не стало нам обоим, — заметил он, опустив глаза и посмотрев на неё, поцеловав в макушку.
Она усмехнулась, повернув голову в сторону кухни, прислонив ухо к его груди, и обвив руками вокруг талии. Так становилось спокойнее, и Сакура чувствовала, что после этого разговора что-то должно измениться. Каждый раз, когда они начинали подобные ссоры, они заканчивались руганью и тем, что девушка увиливала от темы. Но теперь-то всё должно быть по-другому — просто потому, что разговор наконец получился спокойным и закончился адекватно.
— Саске, я всё же думаю, что нам нужно сделать паузу, — не поднимая на него глаз и головы, осторожно попросила девушка, прислушиваясь к нему.
Сердцебиение мужчины осталось таким же ровным и спокойным, прикосновения — аккуратными и осторожными. Он не видел ничего странного в её просьбе и предположении — наверняка был согласен и сам. Просто из-за того, что им стоило распутать этот клубок внутри себя, спутанный и соединивший в себе все чувства, которые только могут появиться у двух людей друг к другу.
— Ты уверена? — он склонил голову набок, пристально посмотрев на неё и слегка улыбнувшись.
Сакура кивнула, улыбнувшись. Она радовалась тому, что Саске был с ней согласен. А выпросить у Учихи соглашения с её мнением очень тяжело: они были разными, хоть и любили одинаковые фильмы, ели одни и те же сладости и предпочитали мороженое с ванильным вкусом. Но мироощущение у Учихи было совсем другим: если он предпочитал быть напористым и «переть» как спартанец, неся с собой восьмикилограммовый щит, то Сакура предпочитала увиливать от разговора и быть трусихой.
— Ты подумаешь над дальнейшей жизнью со мной, уверен ли… А я — над твоим предложением, — она подняла голову, посмотрев на него, и улыбнулась.
На самом деле Сакура не совсем представляла, как они будут жить в браке, совместно, но это будет наверняка довольно-таки забавно, учитывая то, как они просыпаются по утрам. И отчего-то она была уверена, что общество друг друга им никогда не надоест: оба были творческими людьми и могли разбавить каждый свой день, чтобы он не казался серым и будничным. И Сакура не сомневалась, что им будет хорошо вдвоём: заведут, к примеру, кота, станут вечерами гулять и ездить к морю — всё это ранее для неё казалось пределом каких-то подростковых романтических мечтаний, а теперь он сам ей это предлагал, даже если девушка потеряла всякую надежду.
Саске спустя какое-то время, обдумав слова Сакуры, кивнул и улыбнулся, наклонившись. Он осторожно поцеловал её в кончик носа, а после выпрямился, заявив:
— Я согласен.
— Спасибо, — шёпотом проговорила она, усмехнувшись, и низко опустила глаза, почти прикрыв их.
Не удержавшись, Сакура осторожно потянула к себе его руку — ту самую, которой он ударил Алекса, заступившись за неё. Может быть, это было не совсем гуманно со стороны Саске, но именно сейчас она сочувствовала ему за разбитые костяшки и была благодарна за то, что он защитил её честь. Более того, девушка поняла, с каким уродом связалась… Впрочем, помощь Учихи для этого даже не требовалась — она и сама постепенно понимала это. Она с нежностью поцеловала покрасневшие костяшки его большой ладони, усмехнувшись, и тут же выпустила, как-то умиротворённо вздохнув и снова прислонившись к его груди щекой.
— Рыцарь круглого стола… — она снисходительно покачала головой, мечтательно протянув это и как-то по-особенному вздохнув.
Саске только с сарказмом закатил глаза. В действительности он не считал себя рыцарем, каким она его назвала и окрестила. И Сакура делала это не раз — такое Учиха частенько от неё слышал, но никак не мог понять, каким образом он относился к представителю Средневековья.
Только лишь Сакура понимала. Учихе не нужны были доспехи, чтобы казаться мужественным, сильным, отважным и смелым. Ему не была нужна никакая слава, никакой знаменитый белый конь, о котором мечтают все девушки. Он не нуждался ни в оруженосце, ни в публике, которая смотрела бы за тем, как он сражал очередного врага. Ему не нужно было ничего из того, что всегда сопровождало рыцаря, — он и так им был где-то в глубине души. И для Сакуры это было величайшей наградой.
========== Эпилог ==========
В большом торжественном зале царила какая-то особенная суета: нарядно одетые девушки и женщины осматривались по сторонам, ласково переговаривались друг с другом, держали в руках цветы и поправляли локоны причёсок, а мужчины и молодые люди в костюмах то и дело выходили курить и сосредотачивались на брачной церемонии.
Одетая в пышное белое платье, в какое одевают всех невест, Хината отказывалась спускаться вниз из небольшой комнатки, в которой готовилась к заключению брака с Узумаки. Она никак не могла поверить в то, что скоро оставит свою фамилию и возьмёт чужую, какую-то совершенно непривычную. Более того, девушка не могла смириться с мыслью, что придётся оставить любимых родителей и переехать к будущему супругу: хоть они и запланировали всё довольно-таки давно и Наруто настаивал на раннем переезде, он всё же любил Хинату и говорил, что готов ждать столько, сколько нужно.
Девушка слегка улыбнулась, повернувшись к длинному зеркалу в пол и осмотревшись. Она в последний раз поправила локон высокой причёски, в которую были вплетены лиловые маленькие цветы на крохотных заколках, и волнительно вздохнула. Платье было подобрано со вкусом и только придавало девушке какого-то особенного шарма и очарования — длинная шифоновая юбка, состоящая из нескольких слоёв и подкладки, переливалась перламутрово-белым блеском.
Она снова волнительно вздохнула и посмотрела в сторону двери — больше всего на свете девушка боялась, что та отворится и сюда по ошибке заглянет Наруто, которому было, по давней традиции, запрещено видеть невесту до начала церемонии. Она слышала, как на первом этаже играла живая оркестровая музыка, прикрывала глаза и снова открывала их, рассматривая своё отражение особенно придирчиво, — сегодня всё должно пройти успешно.
Наруто же действительно хотелось войти за таинственную белую дверь, однако он сдерживал себя. Одетый в нарядный чёрный смокинг, он судорожно выдохнул и, обернувшись, подошёл к неподалёку стоящему Учихе. Тот, прислонившись к стене, слегка улыбнулся, хлопнув друга по плечу. Костюмы их практически не отличались: у обоих одинаковый чёрный глубокий цвет, который подчёркивал стройные широкоплечие фигуры, те же белые рубашки, разве что у Учихи заботливо завязанный Сакурой галстук.
Он видел, что Узумаки не менее взволнован и переживал, как там Хината, однако его не отпускала мысль о Харуно: девушка стояла неподалёку, в длинном коридоре, около окна. Она обхватила предплечья обеими руками, то и дело посматривая в сторону Учихи, и сразу же, как только мужчина смотрел на неё, смущённо опускала глаза. С того дня, как они пообещали друг другу разобраться в собственных чувствах, прошло около двух месяцев. Саске чувствовал, что между ними действительно что-то изменилось: да, может быть, они немного отдалились друг от друга, но тем не менее взвесили и проанализировали то, что между ними было. Пусть это было сложно, особенно для неопределённой Сакуры, но она уже пришла к своему решению.
На девушке было очаровательное лиловое платье с расклёшенной юбкой из какого-то тонкого материала. По правде сказать, Учиха особенно не разбирался в материалах, из которых шьют одежду для девушек, но знал, что платье ей в этот день особенно шло. Волосы у неё вились волнами и низко спадали на спину, собранные в высокий хвост, тонкое запястье украшал жемчужный браслет, а стройные ноги — белые сандалии на невысоком каблуке. Мужчина и сам не понял, как засмотрелся на неё и как долго глядел в её сторону — уж очень Сакура ему нравилась в таком наряде.
