Комната встретила её долгожданной прохладой: окно было закрыто весь день, а это значило, что жара сюда никак не могла проникнуть, даже если бы ей захотелось. Повесив платье в гардероб и переодевшись в майку и спортивные шорты, она легла на кровать, буквально плюхнувшись, и прикрыла глаза. Делать анализы о сегодняшнем дне она не хотела, впрочем, это было занимательным занятием для неё, да и было о чём задуматься.
Ей хотелось позвонить Саске и сказать, что с ней всё хорошо и что она никуда не пропадала. Ей так хотелось извиниться перед ним за то, что она многочисленно отключалась от него, что сбрасывала трубку и не могла ему ответить, хотя так хотелось. Ей так хотелось попросту позвонить ему и сказать, как виновата перед ним, что променяла его сегодня на какого-то молодого человека, к которому испытывала не то презрение, не то и вовсе отвращение. Алекс был ей несимпатичен, а этот наглый поцелуй в щёку напоследок и вовсе выбил Сакуру из колеи. От неожиданности его действия она даже не могла ничего ответить или упрекнуть его в этом, а когда до неё дошло осознание того, что её поцеловали, Алекс отдалился уже метра на три, и догонять его и давать пощёчину — пусть Сакура и хорошо это умела делать — не было смысла.
Горько усмехнувшись себе под нос, она приоткрыла зелёные глаза, внезапно для себя почувствовав, что по переносице из уголка правого глаза покатилась слеза. Нет, она вовсе не хотела плакать, но чувство безысходности настолько сразило, что она не выдержала: чуть повернув голову к кровати, она почти уткнулась в неё, всхлипнув, и крупные капли, уже не сдерживаемые, потекли в покрывало, впитываясь. Девушка корила себя: она боялась позвонить Учихе, ей было стыдно за то, что она сделала. И только сейчас Харуно поистине ощутила себя дешёвой подстилкой, несмотря на то что никакого физического контакта с Алексом она не совершала. Впрочем, контакт моральный, душевный, даже если его не было с той искреннее любовью, какая была у неё с Учихой, был для Сакуры куда хуже и значительно менял суть дела. На неё нахлынуло такое отвращение к самой себе, что она вцепилась руками в нежно-розовые волосы, зажмурившись и с силой потянув их от себя.
Скорее всего, если бы не раздался звонок, Сакура и продолжала бы дальше лежать, уткнувшись в кровать. Но спасительный возглас телефона, такой долгожданный и одновременно пугающий, заставил её отвлечься от собственных мыслей: уже зная, кто это мог звонить, Харуно с надеждой и облегчённым выдохом потянулась к устройству.
========== Глава 14. Затишье… перед бурей ==========
— Алло? — улыбнувшись и постаравшись успокоиться, чтобы собеседник не слышал её немного дрожащего, заметно расстроенного голоса, она наконец подняла трубку, и ей показалось, что звонящий шумно выдохнул в трубку.
— Ты там не померла? — язвительно спросил Учиха, на том конце трубки явно вздёрнув бровь. — Где тебя носит, Харуно? Какого чёрта ты сбрасываешь мои звонки и не отвечаешь на них целый день? Решила посмеяться? Так вот, я лежу в кровати, у меня предынфарктное состояние, мне лихо, и сердечко заколотилось. Довольна?
Не выдержав, девушка засмеялась в трубку, немного покачав головой, — в этом весь Учиха Саске. Впрочем, её невероятно радовало, что он не то злился, не то беспокоился, не то ещё бог знает что. Главное, чтобы он не догадался, с кем была Сакура и где. Едва только Саске об этом прознает, ей несдобровать, тем более девушка понимала, что это предательство и измена. Он так и ждал её ответа и, казалось, вот уже втянул тихо воздух, чтобы вынести ещё одну гневную тираду, как Сакура поспешила его успокоить, наконец заговорив.
— На работе я была, — тяжело вздохнула она, закатив глаза от собственного вранья. — Вызвали насчёт проекта, который я тебе показывала. Они решили комнату расширить, чтобы больше пространства было, вот ездили к ним, потом ещё посидели, поговорили…
Она готова была плести сколько угодно, только бы до Саске не дошла правда. На самом деле ей самой было неприятно — она бы чувствовала себя не очень хорошо на месте Саске. А уж отключаться и сбрасывать звонки — вообще низость, которую Сакура себе позволила с большим трудом, сквозь глубокие угрызения совести в душе и сердце.
— Вот как, — мужчина, кажется, успокоился спустя лёгкую паузу, выслушав оправдание девушки, совершенно не подозревая о том, что она солгала. — Могла бы предупредить, что будешь на работе, — я тут себе чуть скальп не сорвал. Я даже волос поседевший нашёл от таких новостей.
Девушка снова засмеялась, вытянув одну руку и положив на неё голову, хлопнув ресницами. Всё её ужасное состояние, которое появилось после прихода, внезапно пропало, и теперь Сакура чувствовала себя лучше. Приятный, бархатный голос на другом конце телефонной трубки как будто лечил, заставлял прийти в себя, и почему-то Харуно казалось, что Саске ни за что на неё не злился. Наверное, если бы она рассказала ему, где была на самом деле, он бы тоже не стал на неё долго обижаться — главной чертой характера Саске была его отходчивость по прошествии нескольких минут.
— Я сама не знала, что меня выдернут, — она с лёгким вздохом перевернулась на спину, принявшись смотреть в потолок. — Да и не буду я отвечать, если мне там объясняют… Прости, не стоит так за меня переживать.
Однако Сакура явно радовалась этому факту. На губах появилась очаровательная улыбка, стеснительная и немного смущённая, но такая счастливая и широкая. Если бы Саске видел её сейчас такой…
— «Прости»? Это всё, что ты можешь мне сказать после седого волоса в голове? — усмехнулся мужчина.
— Я могу поделиться с тобой волосом, но не думаю, что на чёрной голове розовый будет симпатично смотреться, — предположила Сакура, пожав плечами и снова тихонько засмеявшись.
Она любила говорить с ним обо всякой ерунде. На самом деле Саске был единственным человеком, с которым она могла, не стесняясь, разговаривать обо всём на свете. И ей нравилось то, что он мог её поддержать, неважно, о чём пойдёт разговор. Вот и сейчас: он тихонько посмеивался на другом конце трубки, наверняка качая головой. Чем он сейчас занимался? Девушка и предположить не могла, но её невероятно радовал тот факт, что Саске, по-видимому, весь день провёл дома. Он звонил ей много раз, пытался дозвониться, чтобы она взяла трубку, наверняка так хотел услышать её голос, и на какой-то момент девушке становилось его жаль.
— Да уж, — хмыкнул наконец он. — Ладно, предположим, что я не переживаю и что я больше не буду заводить эту тему… Я тут подумал: мы давно с тобой не проводили времени вместе… Не в том смысле, — тут же добавил Саске, усмехнувшись. — А просто, как мы делаем обычно. Не хочешь погулять завтра?
Сакура приподняла бровь: и вправду, «как мы делаем обычно» они давно не проводили время.
— Хочу, — улыбнулась, кивнув, девушка, принявшись рассматривать потолок и дальше. — Куда ты поведёшь свою подругу?
Она подняла тонкую руку вверх, выпрямив её и прикрыв глаза от удовольствия. Ей нравился его голос: грубый, низкий, немного хриплый от количества выкуренных за всю жизнь сигарет и глубокий. Только вот вряд ли Саске отреагировал бы нормально, если бы Харуно взяла и призналась ему в том, что имеет совершенно отдельную, практически фетишистскую, любовь к его голосу.
— В секс-шоп, — съязвил Учиха, закатив глаза. — Кстати, весело тогда было… — задумчиво добавил он, усмехнувшись. — Ладно, шучу. Можно сходить в парк — давно там не были. Я тебе сладкой ваты куплю и колу. Всё как ты любишь.
Говорил он размеренно и так, будто рассказывал о прогнозе погоды на неделю. Снова, не выдержав, Сакура расхохоталась, перевернувшись на живот и поправив лёгким движением ладони волосы, смахнув их с лица.
— Пойдём, я согласна, — пожала плечами она, опустив глаза и улыбаясь, чуть закусив нижнюю губу.
— Тогда я за тобой зайду в двенадцать, — так же задумчиво проговорил он, скорее всего, именно сейчас посмотрев на наручные часы. — Идёт?
— А ты как: заедешь на машине, такси, велосипеде, самокате? — улыбнулась Сакура, принявшись перечислять.
