Многие из Жёлтых в пылу боя даже не обратили внимания на то, что происходило у них за спиной. Несколько автомобилей с офицерским составом, что отдавали приказы на расстоянии, вспыхнули пламенем, словно свечки, как только несколько ракетчиков выпустили заряды. Кочевник и Ева спрятались за поваленный кусок здания, пока остальные подавляли огнём тех, кто ещё не успел прийти в себя от неожиданной атаки в спину.
-Там какой-то ужас! - Попыталась перекричать грохот Ева. Кочевник не услышал её, срезав очередью Жёлтого, что попытался залезть в БТР и швырнул гранату в люк, но промахнулся, и она рванула рядом, всё же забрав ещё несколько жизней.
-Не болтай, а стреляй! Старайся отдаться рефлексам, здесь нет времени думать! - Крикнул он. Ева приподнялась из-за укрытия и выпустила несколько пуль, как Кочевник, схватив её сзади за ремень, с силой дёрнул вниз.
-Куда ты лезешь! Чуток высунься и стреляй, не светись! - Раздалось около её уха.
Он аккуратно выставил сбоку автомат и дал ещё несколько прицельных выстрелов. Постепенно, близлежащая местность стала относительно спокойной. Своей атакой, группы, что были в городских руинах, забрали жизни многих командиров Церкви и тех, кто задавал ритм для их боевой песни, что посеяло сумятицу в ряды противника, но всё это хоть и существенной, но каплей в море кровопролитной борьбы. Они продвинулись дальше, укрывшись за уцелевшим грузовиком. Кочевник залез в кузов и достал бинокль, но тут же убрал, осознав его бесполезность.
То, что он видел, выглядело, словно сюрреалистичная картина безумного художника, который захотел показать всю ненависть человека к другому человеку, когда между ними становится идея. Всё, до куда мог достать его взгляд, было заполнено людской массой, живой и мертвой. Повсюду летали трассерные пули, а дым над головой затмил небо, отчего он не мог понять, что происходило на дальних рубежах. Первый раз за долгое время он испугался. Ему было страшно от осознания того, что в конце могла победить лишь одна сторона. Смерти.
-Смотри скорей, железки едут! Эти, как их - танки, вот! - Ева ранее не знала о такой машине убийца, и теперь увлечённо наблюдала, как гремя орудиями, по флангам поехали, словно пашущие поле лошади, танки, включив свои сирены. Все тут же надели наушники, что получили заранее. 'Танки на марше!' - успел услышать из рации Кочевник перед тем, как всё вокруг стало приглушённым.
Из дыма показалась полоса из стальных гигантов. Они гнали вперёд, пока их гусеницы не обагрились кровью и внутренностями Жёлтых. Несколько стволов повернулись в их сторону и дали залп. Повернувшись, Кочевник увидел, как неподалёку загорелись останки нескольких бронемашин и артиллерийских установок. Он быстро спрыгнул вниз, схватив Еву за плечо.
-Нужно уходить, иначе нам крышка. - Прочитала она по его губам. Она быстро кивнула головой, убрав рукой волосы за наушники, и они аккуратно, пригнувшись, направились вперёд, периодически падая на землю и стреляя в бойцов Церкви, что поворачивались к ним.
Хотя они брали качеством, нельзя было не учитывать то, что Церковь отлично умудрялась пользоваться своим количеством. Время шло, потери росли с обеих сторон, а исход борьбы всё ещё был в тумане. Продвигаясь между телами вместе с остальными солдатами, Кочевник заметил оторванную башню танка, из которой всё ещё шёл дым. Мощь большого калибра была на их стороне, но даже она была не всесильна. Он посмотрел в сторону Третьего и раздосадовано заметил, что даже там уже были потери. В стенах виднелись дыры и две вышки были разрушены, но город-крепость продолжал обороняться, плюясь свинцом и ракетами в сторону врага.
Кочевник обратил внимание, что на рации моргала лампочка приёма сигнала. Укрывшись, он отодвинул наушники и прислонился к ней. '...ты тут? Орлица, Это Вождь, выйди на связь'. Кочевник заворожено ждал ответа, его сердце забилось сильнее. 'Орлица, ответь Вождю, приём. Кто видит Орлицу, доложите'. Ева подползла ближе и присела на оба колена, вертясь и выслеживая каких-либо неожиданных гостей. '...Приём, Орлица в канале!' Он облегчённо вздохнул и был уверен, что так же сейчас сделал и Вождь. 'Мальчики, попрошу не отвлекать даму, она пока немножечко занята'. Он услышал сухой щелчок, похожий на выстрел. 'Твою мать...Господин Вождь, Вы только что дали одному святоше продолжить свои пакости! Орлица, конец связи!'. Кочевник вернул наушники на место и продолжил направляться с Евой к стенам Третьего, попутно нанося урон врагу, но стараясь не обращать на себя внимания. Его сила была в неожиданности, и пока она была на его стороне.
-А, чёрт тебя дери! - воскликнул Кочевник, падая на землю и переворачиваясь несколько раз вбок. Ева тут же повторила, как могла, его действия. Подняв голову, она заметила багровое пятно на его правой руке, чуть выше предплечья.
-Тебя ранили! - Крикнула она, широко открыв глаза, но тут же закашлялась от пыли и грязи, что спустилась на её лицо.
-Да, мать вашу, спасибо, я в курсе! - Он недовольно сцепил зубы, лёжа на спине, и полез другой рукой в аптечку на бедре. -Прикрывай, смотри по сторонам.
-Дай мне. - Она придвиналась к нему, но он резко оттолкнул её, стараясь выговорить как можно чётче и громче:
-Ты! Прикрывай! Меня! Прикрывай! Меня! - Повторил он, закрыл глаза и вколол обезболивающее. 'Сквозная, повезло' - заметил Кочевник и начал обрабатывать рану. Его рация вновь заговорила.
'Всем войскам, говорит сержант Колдридж! С моей позиции видно множество неопознанных летающих объектов. Предположительно - стая Ангелов.' Через несколько минут повторилось: 'Всем, это Колдридж - сюда летят Ангелы, предположительно - десять голов!' 'Сохранять спокойствие и продолжить атаку. Ракетчики и снайперы - следите за небом, теперь это ваша забота', - ответил Вождь. 'Наконец-то на ужин будет не сухпай' - Сказала Орлица, и перед тем, как выйти из канала, из рации вновь донеслись звуки выстрелов.
Словно самолёты-штурмовики, они пикировали вниз и словно косой проходились по рядам людей, без разбору сея смерть и хаос. Кочевник схватил автомат но, тут же поморщившись, переложил его в другую руку. Ева, заметив это, вновь попыталась к нему подойти но он лишь дёрнул головой, словно говоря 'не сейчас'.
Стрельба стала более разборчивой и отрывистой. Кочевник подумал было, сколько тысяч жизней прервалось за несколько часов, но тут же отмахнулся от мрачных мыслей, стараясь не отвлекаться. Большая часть огня теперь была направлена не в сторону друг друга, а в небо. Бойцы невольно сконцентрировались на третьей силе, которой было всё равно, кто победит, ведь она пришла только ради смерти как таковой. Но среди Ангелов постепенно начали расти потери, и вскоре, в задымленном небе, словно стервятники, неуверенно кружило лишь трое особей. Словно попав в водоворот, они летали друг за другом, впитывая раскалённый свинец. Вдруг один Ангел дёрнулся и стрелой помчался в сторону одной из башен. 'Ути, моя хорошая, лети ко мне, сладкая' - отозвалась Орлица и Кочевник обратил взор на одну из башен, с которой раздался сочный выстрел пятидесятого калибра. 'Ооо, теперь девчонка не шутит!' - Откликнулся в канале Черри. Она вновь выстрелила и он увидел, как у Ангела лопнула голова, но тело продолжало лететь вперёд, набрав скорость, словно пушечный снаряд. 'Нет, только не опять, сраный ты пернатый кусок...'
Договорить она не успела. Резкий хлопок и башня, с жутким скрежетом, упала внутрь Третьего, подняв огромный столб пыли.
'Вождь - Орлице, приём. Вождь - Орлице, приём, как слышишь. Ответь. Вождь - Орлице'...Бой продолжался, но никто не занимал канал, сохраняя молчание, предоставив ему возможность дождаться ответа, хотя в глубине души, даже Вождь понимал, что больше никогда не услышит её бодрого голоса. Две оставшиеся птицы решили покинуть неудачное застолье, но люди продолжали поливать их огнём. Одного из Ангелов всё же удалось добить - после очередного заряда из БТРа, птица врезалась в один из этажей высоток, обрушив на себя старые стены.
Всё подходило к концу. Силы, патроны, люди. Желание воевать и даже желание жить. На земле почти не осталось земли, свободной от тела, и не осталось ни клочка, где не было крови. Опираясь на автомат, Кочевник шагал вперёд, не обращая ни на что внимания. В этом дне он чувствовал что-то неправильное, настолько, что ему казалось, что на самом деле умерли все, даже те, кто стоял на ногах. Умер Человек. В эти минуты ему хотелось ослепнуть, оглохнуть и не помнить, что он видел в этот день. Но он знал, что всегда будет помнить время и место, когда человечество доказало, что оно само может принести себе больше страданий, нежели высшие силы. Всегда будет помнить всё. Абсолютно всё.
