Кочевник любил поразмышлять перед сном, да и не только в момент перед тем, как временно спрятаться в тяжелую полудрёму, с револьвером в одной руке и пальцами на чехле с ножом другой. Просто пораскинуть мозгами в переносном смысле удавалось лишь перед погружением в царство Морфея, иначе, задумавшись где-нибудь в пути, можно такое провернуть буквально.
Раньше, когда мужчина достигал его нынешних лет, говорили: 'Только жизнь начинается', и это, вопреки такому позитивному заявлению, означало остепениться и стать 'травоядным': завести семью, состоящую из жены и детей, которые видят в тебе лишь денежный мешок, купить машину, дом и все остальное, чем так гордился бывший "хозяин мира", в кредит и влачить свое совсем уж не счастливое существование, выплачивая свой долг не только банкнотами, но нервами и здоровьем в целом. Не нравился такой подход Кочевнику тогда, не нравится и сейчас. 'Можно хоть сейчас найти поселение тех же Серых, завести там самочку, и жить себе...кому я вру. Я не видел ни одного Чужого, живущего в поселении больше, чем требует его состояние вещмешка. Только путь, только дорога, только скитания'.
Еще тогда, будучи юношей с малым жизненным опытом, но огромным желанием дышать своими легкими и думать своей головой, Кочевник начал пытаться как-то сопротивляться, уйти с протоптанной социальной мелюзгой дороги и сыграть с Жизнью по-крупному. Зарабатывал, когда нужно было, на жизнь, смеялся, когда хотел смеяться, а не когда того требовал негласный этикет, и презирал, если человек был достоин хотя бы презрения. И, конечно, не Кочевником звали его тогда. Мальчик не стремился стать героем различных баллад. Просто он вдруг вспомнил, что мир задолжал ему кое-что. То, что человек при рождении имеет, но под различными причинами теряет или отдает добровольно. Свободу.
Почему Чужие вечно были в пути? Неизвестно. Это была их натура и таинственная воля Судьи. Ходили от поселения к поселению, не обращая внимания на размер пройденной дороги и величину предстоящей. Движение это жизнь - так можно их охарактеризовать. И до последней стопки в местном баре, до восхода солнца в какой-нибудь ночлежке Чужой не знал, куда судьба укажет ему путь. И знаете что? Именно это им и нравилось.
Когда Чужой осознает, что скоро его путь станет тяжелее обычного, ноги уже будут не такими выносливыми и глаза не смогут вглядываться вдаль с тем же пристальным вниманием, странник начинает идти осознанно - нужно найти женщину, продолжить род. Сложность заключается в том, что Чужие выбирают только 'своих', и поиски могут затянуться на месяцы, а часто даже на года.
Кочевник не обременял себя пока поиском 'спутницы по жизни'. Да, он был уже зрел и небольшая бородка местами блестела сединой, как и волосы на голове, но сила духа, выработанная годами испытаний после произошедшего Суда, заряжала его организм ничуть не слабее еды или кофе, а иногда даже сильнее, если 'начинало пахнуть жареным'. Тогда, в Живом Мире, у него была любовь и желание окунуться в нежные и заботливые руки одной девушки, которую он с момента Суда больше не видел. В тот момент поиски не увенчались успехом: все были в панике, вокруг были массовые смерти при помощи своих и чужих рук - не каждый был готов поменять свой образ жизни и цвет кожи в один день, увидеть свою сущность без иллюзий и перегородок. Так что спросить у прохожего: 'Извините, а где живет такая-то?' было в самом лучшем варианте крайне неосмотрительно. А других женщин Кочевник не желал. Любил одну, и делил счастье и горе поровну до самой её предполагаемой смерти.
Смерть окончательно потеряла над ним контроль, какой она имеет над живыми существами при помощи страха, ибо он и так уже повидал достаточно, а все планы, которые с юношества носил в своей голове, полетели вместе с планетой к чертям. Из принципов, да и желания 'досмотреть кино до конца,' ложиться лапками вверх не собирался, только это и удерживало его от нажатия на спусковой крючок приложенного к виску трофейного револьвера, а может и что-то другое. Кто знает, что творится в человеческой душе?
Вряд ли многие из его друзей могут подойти к нему и сказать за рюмкой коньяка: 'А я тоже, знаешь ли, видел, тоже, брат. Как же я тебя понимаю'. Кочевник обладал привычкой, которую очень недолюбливают даже алкоголики со стажем, а именно - пить в одиночестве. Знакомых он почти не встречал повторно, тем более таких, с кем хотелось посидеть и поговорить по душам. Чужой среди Чужих.
Алкоголем Кочевник тоже баловал себя редко, ибо частого желания выпить не имел, а если и пропускал рюмочку, то одну и хорошего коньяка, лучшего, какой находился в местной забегаловке. Если коньяка не находилось, значит, не его сегодня день для выпивки. За такие странности местные забулдыги его не любили: выпить не приглашает, выпивку за свой счет не проставляет, пьет только самое дорогое, что им, простым ребятам, не по карману. Ты смотри, важный какой. Но трогать его боялись - знали, что потягаться с навыками Чужого может не каждый. Вдобавок, все были наслышаны про историю в Детрове, поселке Красных...
Один из представителей местных дровосеков - людей, которые, помимо ночных прогулок со стрельбой, днем умудрялись делать вид какой-то мирной деятельности, - присел рядом в баре. В тот момент, Кочевник после очередной ходки, медленно глотал рюмку коньяка дрожащей рукой - в дороге ему пришлось столкнуться с некоторыми неприятностями, отчего на голове прибавилось ещё пару седых волос, а бедро пульсировало в месте ещё свежей раны. Субъект этот, с кряхтением оторвав свой массивный зад от табуретки, которая, казалась, облегченно вздохнула, громко, на всё заведение заявил, что 'не нравится ему "залётный", да и пьет он, как "сопля деловая, богатей нашёлся". Мол, нужно проставляться, дабы показать себя "настоящим мужиком" в обществе и вообще - тут такой обычай. Кочевник даже не обратил внимания, вылил содержимое в себя и сидел, слегка прикрыв глаза, отдавшись приятному ощущению жжения внутри. Здоровяку это не понравилось и он собирался было вмазать этому новенькому от всей души, как этого уже явно хотели вся присутствующая алая свора звериных бородатых лиц, подбодряя криками и посвистыванием, но путник вдруг хрипло сказал: 'принесите две рюмки чего-нибудь получше, а то и вправду, некрасиво как-то...'.
Всем стало интересно, что будет, и потому зал утих, а главный верзила, видимо, не ожидал такого развития событий, и его маленький мозг не придумал план Б, так что пришлось, удивлённо хрюкнув, сидеть на стул рядом с ним и ждать, как и все остальные, развития событий. Бармен принес две стопки какой-то странной жидкости красноватого цвета, очень похожей на цвет кожи местных, которую Кочевник никогда не пробовал даже для ознакомления. И не собирался менять привычки в этот раз. Быстрым движением сжатых пальцев он ударил здоровяка в кадык, и тот от неожиданной потери кислорода выпучил глаза и широко раскрыл рот. Сразу же Чужой, с лицом очень ответственного и аккуратного человека, влил ему обе рюмки в рот, отчего верзиле дышать явно стало не легче, так как глаза его стали ещё шире и заслезились. И тут случилось то, отчего даже пьяные в хлам протрезвели в считанные секунды: Кочевник поставил рюмки на стойку и, схватившись ладонью за затылок Красного, резким ударом приложил его голову прямо на них. Рюмки наполнились кровью, и туша свалилась со стула на грязный пол. Повисла гробовая тишина, все широко распахнутыми глазами и ртами смотрели то на тушу жестоко убитого товарища, то на этого монстра, который изначально казался простым путешественником. 'Угощайтесь, друзья!', - Кочевник широким жестом ладони указал на тело с легкой улыбкой на лице и вышел из бара.
Он знал, что за ним никто не погонится, знал, что власти городка ему ничего не сделают. Во-первых, Красным он был нужен: он часто приносил полезные ресурсы, механические и электронные части, книги и прочие штучки, которые очень ценились людьми, имеющих опыт в создании из груды хлама чего-то полезного, но не имеющих храбрости и подготовки самим взять из Диких земель всё необходимое. Это был заработок Чужих, их хлеб и вода, гарантия ночлега и безопасности хотя бы на сутки. Во-вторых, Красные были ребята, чрезмерно любящие насилие, но над теми, кого считали слабее. И им нравились такие 'представления', вне зависимости от того, кто окажется победителем: какой-нибудь мощный детина с красной мордой или же его оппонент. Путник собрал вещи и пошел дальше по одному ему известному пути, оставив за собой интересную и поучительную историю о том, что не стоит трогать уставших путников, особенно Чужих.
