— Не больший, чем ты, — вернул ему комплимент Соколовский. Он быстро вытряхнулся из майки, из обрезанных домашних джинсов и опустился на постель.

— Зануда, — ответный выдох Димы был почти нежным. Он лизнул приоткрытые губы Влада, а потом просто провел языком влажную дорожку вниз. Легко прихватил зубами кожу на животе, мягко развел руками в стороны бедра Влада, накрыв ладонью уже напряженную плоть, пока еще скрытую под бельем. Чуть сжал пальцы и отпустил. Подтянулся и накрыл собой Соколовского, втерся меж его ног. Чуть качнулся, создавая трение, и улыбнулся, услышав сорвавшийся с его губ судорожный выдох.

Влад подался ему на встречу, ногами сжимая бедра.

Хорошо… чуть сильнее — и под зажмуренными веками сверкает россыпь искорок. Почему таких ощущений он ни с кем не испытывал? Почему только с Димкой? Почему только вкус его кожи взвинчивает возбуждение до небес? Сколько многоточий он сам оставит на теле Димки? Хоть сколько. Только бы помнил.

— Тш-ш-ш… Не торопись, — легкий выдох Димы в горячие губы. И вжаться сильнее. Резче. Закусить рвущееся с языка «хочу тебя»…

…В этот раз все было по-другому. Глаза в глаза, губы в губы. Неторопливо, сильно, жадно. До самого конца, до дрожи, до закушенных губ и сдавленных стонов. Вскриков и всхлипов. То изматывающе медленно, то бешено-сильно. И еще, и еще… Пока терпеть уже больше не было сил. Пока не упали на влажную кожу живота Влада белесые капли…

Темной патокой растекается по комнате нега. Та самая, что делает сумерки нежными, а людей — мягче. Та самая, что заставляет говорить друг другу глупые нежности и милые глупости.

Влад кончиками пальцев очертил алую кайму вокруг губ Димы и улыбнулся.

— Прости, я немного перестарался.

— Мне нравится, — отразил его улыбку тот, не открывая глаз. Лежать, просто лежать рядом было… хорошо. — И, знаешь, я, кажется, готов к тому, чтобы провести эту неделю вот так, валяясь на твоем диване.

— Совесть больше не терзает? — тихо рассмеялся Соколовский. Широкие брови, аккуратный нос, высокие скулы, острые иголочки ресниц. Ему нравилось невесомо касаться лица Димы.

— Это была не совесть, — тот поморщился, а потом еле слышно чихнул. — Прости. Я подремлю немного, ладно? Заодно выполню третий пункт из твоих желаний.

— Дремли, — Влад приподнялся на месте и набросил на него одеяло. Обнял, устраиваясь рядом поудобнее, но вот себе дремать запретил. Нужно приготовить что-нибудь на обед. Или на ужин уж скорее по времени. Но это немножко дальше, а сейчас можно позволить себе просто полежать рядом, вслушиваясь в тихое спокойное дыхание.

========== Часть 6 ==========

13.

Влад задумчиво смотрел в окно. Стремительно светало. Еще немного и небо над крышами окрасится в нежно-розовый цвет. И наступит утро. Утро седьмого дня. Пафосно и громко. А на самом деле до истерики больно. Утро седьмого дня.

В комнате тишина. Димка еще спит. Вытянулся на своей половине дивана, обнял подушку и спит. Улыбается во сне. Красивый. Желанный.

Они неделю из постели не выбирались. Бесились, смеялись, дрались подушками, целовались как сумасшедшие. Вместе смотрели фильмы. Вместе читали. Вслух. По ролям. Влад даже успел разучить роль. Это было восхитительно — слушать Димкины комментарии и замечания. И вместе приходить к какому-то мнению.

И был секс. Жаркий и вдумчивый. Спонтанный и долгий. В постели и в его маленьком душе, на кухне — всюду, где их настигало желание.

Секс… нет, не секс. Они занимались любовью. Когда они стали любовниками? Когда успели? Любовники — не на раз, не на ночь. Любовники — те, кто задевает какие-то струны в душе, и заставляют тихо петь. От радости или от боли.

Влад с силой потер лицо. Нельзя… нельзя было этого допускать. Ну, а теперь уже поздно. И все-таки говорить об этом Димке не стоит. Незачем отравлять еще и его. И надежды напрасные давать тоже — не получится. Как бы сильно Влад этого не хотел.

В разных ситуациях Дима относился ко времени по-разному. Но сегодня он его ненавидел. Реальность ломилась в квартирку Влада, и сердце словно сводило судорогой.

Гельм звонил вчера. В первый раз за эту неделю, которая прошла слишком быстро. Усталый голос, но не пустой, как боялся Дима. Поинтересовался, как дела, пофыркал в своей излюбленной манере на Димкино ехидство, а потом отключился, сообщив, что его ждет билет на самолет. И рейс — завтра ранним утром. Дима чуть не разбил телефон об стену, так вдруг стало… больно.

Последний день. Сегодня — последний день. Смешно звучит. Наверное.

Дима вывернулся из-под одеяла, натянул джинсы и босиком дошлепал до кухни, упираясь взглядом в широкую спину Соколовского. Мыслей — никаких. Только эмоции. И хочется подойти и обнять, но… Нужно отвыкать. Просто. Отвыкать. Там, в той жизни, в его настоящей жизни Влада не будет.

— Ты рано встал. Не спится?

— Есть такое, — Влад обернулся и, подойдя к нему, обнял. Губами прижался к взъерошенной макушке… — Я… скучать буду. Так не хочется отпускать тебя.

— Мне все больше кажется, что это было ошибкой, Влад, — Дима прикрыл глаза, наслаждаясь идущим от него теплом. — Нам вообще не стоило это начинать.

— Что бы потом ни было, оно стоило того. Понимаешь? Не жалей. И я жалеть не буду. Мне слишком хорошо с тобой, чтобы жалеть.

— Я жалею не об этом. Я боюсь будущего, — Дима вздохнул и отошел к окну. Вытянул сигарету и вскинул бровь. За эту неделю он выкурил меньше, чем обычно за два дня. — Возвращаться к прежней жизни будет тяжело.

— Бикбаев, — Влад позвал его негромко, вот только в голосе слышались какие-то злые нотки. — Ты, и боишься? — Не смей бояться. Ничего не смей бояться. Ты же человек, для которого нет ничего невозможного. Жить так, чтобы потом не жалеть ни об одной прожитой секунде. Побеждать. Покорять. Полпланеты к своим ногам положить. Ты можешь позволить себе все. И иногда, только иногда быть другим. Вот таким, как сейчас. Немного растерянным. Немного печальным.

— Мне нравится твой сплин, Дима. Но не сейчас. Я хочу, чтобы ты вернулся. Хочу больше всего на свете. Чтобы снова вернулся. Через полгода, через год. Чтобы снова был со мной. Неделю или один день.

— И ты будешь меня ждать? — поворачиваться к нему Дима не стал. Ему достаточно было услышать голос. — Влад, это глупо. Ты не можешь всю жизнь провести, ожидая, когда у меня появится свободный день. К тому же мой свободный день вряд ли совпадет с твоим.

— Я не девчонка, а ты не мой парень, который торчит в армии, чтобы я тебя ждал, — фыркнул Влад. Фыркнул как можно более… иронично. — Жениться в ближайшие годы я не собираюсь. А вот встречаться с тобой снова… Я хочу.