Чиё помахала палкой в воздухе, на ее лице застыла решимость.

- Вернем призраков туда, где им место!

- Удачи, - сказала я, сжав руку Такео. Он задержался на миг и отпустил.

Чиё бросилась по дороге, ки сверкала под ее ногами. Другие ками следовали за ней. Без Такео я не видела их. Силуэты на дороге были блестящими огоньками, они двигались, патрулируя, и я могла разглядеть их, когда щурилась. Я подошла к поручню и впилась пальцами в холодный металл.

Когда Чиё добралась до тротуара, ками стали телесными. Без колебаний они бежали дальше.

Огоньки собрались у края леса храма. Они кружились, и их было так много, что на миг я не видели ни Чиё, ни Такео, лишь вспышки ки и меча. Тут и там свет угасал, офуда находил цель, но появлялся другой огонек. Я склонилась, поручень вонзился в ладони, я старалась уследить за прогрессом Чиё.

Кейджи стоял на другой стороне.

- Ты могла пойти с ними, - сказал он. – Не важно, ками ты или нет. Я видел тебя, ты умеешь сражаться. Ты не должна его слушать.

- Я осталась не из-за Такео, - сказала я резче, чем хотела. Я вдохнула, страх покалывал в горле и легких. – Если остальным придется приглядывать за мной, им будет сложнее сражаться. И что я могу сама? Без помощи ками призраки ранят меня раньше, чем я их.

Они могли убить меня. Я представляла, как их невесомые руки дотягиваются до моей груди, хватают и ломают… Я закрыла глаза, подавив дрожь.

- А ты? – спросила я.

- Я не умею сражаться, - сказал Кейджи. – Я вообще рад, что у меня все части на месте.

Я посмотрела снова, огни призраков кружились вихрем, а в центре была яркая ки. Там боролись Чиё и остальные. Они на половине пути к вратам. Призраки остановили их?

- Эй! – сказал Кейджи. И тут я увидела фигуру, бегущую по улице. Она была высокой, худой и несла корзинку в руке. Он вбежал в первые ряды призраков и начал что-то бросать из корзины в них, и свет призраков отступал. Он повернулся с еще одной пригоршней, и огонек осветил хмурое лицо с торчащими волосами.

- Это Хару, - сказала я. – Как он…? Мы говорили о сокровищах. Он мог прийти и ждать тут Чиё, - и решил присоединиться, когда увидел ее.

Кейджи прижался к поручню.

- Что он делает?

Хару бросил еще пригоршню в призраков, он бросал что-то розовое.

- Цветы, - сказала я.

- Лотосы! Хорошо. Он, наверное, прочитал, что призраки боятся их, ведь они священны. Похоже на то. Я не был уверен, что это сработает.

- Но работает, - удивленно сказал я. Кейджи знал многое. Он мог так помочь. А я…

Несколько силуэтов стали плотными вокруг Хару. Ножи вспыхивали в их руках, мои плечи напряглись. Священные цветы сбавляли призракам энергию, но не были оружием.

Хару бросил в них цветы, но, куда ни поворачивался, призраки следовали за ним. Один за другим, они становились плотными. В любой миг он мог ошибиться и дать шанс напасть. Никто не поможет ему. Чиё пробивалась, и ни она, ни ками не видели его.

- Они убьют его, - тихо сказал Кейджи.

Да. Он посмел напасть, выступить за Чиё, хоть был хрупок. Я впилась в поручень.

Он был таким смелым, и за это он умрет.

14

Мне стало плохо. Это меня растили для таких сражений, учили этому. И теперь я стояла здесь, а Хару боролся за Чиё, за гору, за мой дом.

Чего я так боялась? От воспоминания о холодной тьме в груди болело. Но так было и от мысли, что Фудзи прольет огонь, что тысячи людей и ками умрут, и я не остановлю это. Мне не нравилось быть такой слабой.

Может, я не была ками, может, я не была такой сильной, но я не была беспомощной. Я могла делать то, что правильно.

Я заставляла ноги двигаться, мчалась к улице. Мышцы казались тяжелыми. На лбу выступил пот. Я бежала все быстрее. Сердце колотилось в горле, желудок сжимался, но я не хотела, чтобы они убили Хару.

Кейджи спешил за мной. Он догнал меня у ступенек.

- Тебе не нужно идти, - сказала я, спускаясь.

Он не отставал и слабо улыбнулся.

- Если ты идешь, и я иду.

Мы бежали вниз. Моя ладонь скользила по перилам. От каждого шага содрогались ноги. Кейджи споткнулся, оказавшись на ровной дороге, но удержался за каменную стену.

- Я в порядке, идем, - сказал он.

Мы побежали.

На изгибе дороги мы столкнулись с призрачными огнями. Кейджи замер, а я бросилась в их гущу. Я слышала его шаги, он следовал за мной. Огоньки вокруг напоминали туман, они холодом касались моей кожи, как пыльная паутина. Меня подташнивало.

Я заметила слева Хару, и плотная женщина-призрак пыталась ударить его ножом в челюсть. Не было времени думать. Включились инстинкты, и я бросилась вперед.

Без ки я двигалась медленнее, словно сквозь воду, а не сквозь воздух. Но скорости хватало. Локтем я ударила бок женщины, и она отпрянула с воплем.

- Офуда! – крикнул за мной Кейджи.

Рука уже лезла в карман. Я схватила несколько, надеясь, что потрачу их не зря. Женщина повернулась ко мне, я прижала один к ее лбу. Она исчезла, но еще больше плотных призраков приближалось к нам. Я стиснула зубы, пульс ускорился, шумел в ушах. Я боялась узнавать, что за звук сорвется с губ, если я открою рот.

Я была здесь. Хоть и боялась.

- Митсуока! – удивился Хару. – Сора! – не было времени объяснять и говорить. Мы пятились от призраков к деревьям. Плечо Кейджи прижалось к моему, но его дыхание было учащенным. Хару вытащил из кармана шелковый мешочек и отдал мне. - Наденьте, - сказал он и дал еще один Кейджи. – Амулет от злых духов. Я купил их в храме утром, - такой же мешочек висел на его широкой груди. Я натянула ленточку.

Мужчина с ружьем бросился на нас, направил дуло мне в лицо. Мои ноги застыли, но руки помнили движения. Я ударила его по запястью до того, как он нажал на курок. Ружье застучало по цементу. Хару бросил в него цветы лотоса, и призрак отшатнулся, становясь эфемерным.

Справа призрак прыгнул на Кейджи с ножом. Кейджи уклонился, взмахнул офуда, но не было места уклоняться. Лезвие ударило по его руке над локтем. Он закричал. Но стоило мужчине выдернуть нож, чтобы ударить снова, Кейджи развернулся и прижал амулет ко лбу призрака. Полоска бумаги прилипла к его переносице, он исчез.

Силуэт на четырех ногах бился с призрачными огнями. Ками-лань. Она пятилась, извивалась, на нее нападали со всех сторон. Мне стало не по себе.

Мы привлекли других ками, но их не учили сражаться. Многие не были созданы для этого. Что с остальной нашей «армией»?

- Беги! – крикнула я ей. – Убегай, пока можешь! – я схватила цветок из корзинки Хару и бросила ей. Призраки отпрянули, и лань побежала на улицу.

Хару бросал в призраков вокруг нас лепестками. Они пятились, но не исчезали. Они были осторожнее, ведь знали теперь, что мы могли изгнать их. Мы смотрели на них, еще несколько огней стали телами. Я облизнула пересохшие губы. Осталось четыре офуда. Я не знала, сколько их было у Кейджи.

- Цветы кончились, - сказал тихо Хару. – Думаете, Чиё прошла?

Мы не видели места, где она сражалась, со своего положения. Может, она уже была у врат, и мы могли убегать. Или ей еще нужна была помощь, что мы обеспечивали.

- Не знаю, - сказала я. – Думаешь, продержишься еще немного?

Он вытащил из-за спины древнего вида катану, ножны висели за плечом. Кейджи издал дрожащий смешок.

Чиё говорила ведь о клубе кендо?

- Это меч для тренировки, - сказал Хару с мрачным, но решительным видом. – Он не очень острый, но ранить может, если ударить сильно. Я буду сражаться за нее или умру, пытаясь.

- И я, - заявил Кейджи. Он бросал в призраков офуда. Капли крови стекали по его локтю на землю.

Крик прорвал воздух, высокий и радостный, он звучал для меня музыкой.

- Есть! Прочь, упыри, теперь у меня волшебный меч.

Чиё. Я обрадовалась. Свет задрожал вокруг нас, призраки оглядывались на храм, не зная, что важнее. Они замерли, я вдохнула теплый ночной воздух и прижала амулет ко лбу мужчины, ударила по ногам женщины рядом с ним и прицепила к ней офуда. Они пропали.