На самом пике наслаждения и боли я вдруг поняла, что снова плачу.

Алекс замер, и моё горло сжала его сильная стремительная рука. Я затаила дыхание, глядя сквозь слёзы, как он внимательно всматривается в моё лицо, пытаясь отыскать ответ на свой вопрос.

Я робко улыбнулась и ласково коснулась его щеки, после чего расправила хрупкие крылья, осторожно обволакивая любимого и делясь своей нежностью уже по-настоящему.

Он коротко вздохнул и, освободив горло, крепко прижал меня к себе, обвивая обеими руками и замирая. Биение его сердца оглушало, но я услышала эти тихие слова:

— Ты вернулась ко мне.

— Вернулась, — соглашаюсь я и вдруг пронзительно ясно понимаю главное — как бы всё не обернулось, но пусть даже рухнет целый мир, я больше не склоню голову ни перед кем. Не отдам самое ценное, что есть у меня. Жертв на алтаре древних не будет.

Меня отпустили на свободу.

Для меня сделали то, что совсем не обязаны были делать — помогли осознать смысл.

И меня вернули. Пусть и таким жёстким способом. Все знают избитую истину о том, что лекарство часто бывает горьким.

***

— Давно я так за тебя не пугался, — признался Алекс, наблюдая за тем, как я завтракаю. Хотя, судя по тому, что время уже ближе к вечеру, это с чистой совестью можно называть ужином.

Мы сменили номер на целый, после того, как кое-кто за него расплатился, и теперь ничто не напоминало нам о погромах и разборках. Только время от времени, он смотрел на меня так, что мне кусок в горло не лез, а на щёки наползал предательский румянец.

— Отвратительное состояние было, — признала я со стыдом вспоминая, какую хрень несла. — Я… благодарна тебе за то, что ты сделал. И прости за всё.

— Ну, уж нет, просто так ты теперь не отделаешься, — погрозил мне пальцем Алекс. — Тебе ещё не раз придётся краснеть за содеянное уже сегодня.

Я удивлённо хмыкнула, задетая его самоуверенностью, но никак комментировать не стала, решив в спокойствии допить свой кофе.

Тем временем, Алекс куда-то вышел, а вернулся уже с планшетом в руках, который тут же положил передо мной.

Не задавая лишних вопросов, я только бросила на него ещё один удивлённый взгляд и принялась изучать предоставленную информацию. А она впечатляла.

Такие, кажущиеся безупречные древние, изображающие из себя сильнейших мира сего, как следовало догадаться, не так чисты на руку, как кажется. Тоже семейство Хольран тщательно скрывало и действовало через подставных лиц, промышляя инопланетной контрабандой. Да что там говорить, они практически монополизировали сегмент этого чёрного рынка. А это значит…

Пусть косвенно, но они в ответе за смерть Тима и многое другое, что отправилось в архив нераскрытых преступлений.

Соперники — не лучше. Владельцы ряда корпораций захватили область, связанную с магическими и генетическими разработками. Угадать, кому принадлежала лаборатория, где я появилась на свет, несложно.

— Эта информация — бесценна, — прошептала я, поражённо. — Нужно придумать способ её обнародовать.

— Если бы всё было так просто, — покачал головой Алекс. — Подумай о том, что такие как они, скорее всего, предусмотрели, как действовать в случае опасности. Они сделают так, что одним обнародованием данных ничего не добьёшься. Но даже при самом лучшем сценарии — это война и подполье. Сомнительный «лучший сценарий», не так ли?

Я задумалась. Должен же существовать способ свалить этого преступного колоса с ног.

Невольно усмехнулась, подумав о том, насколько сильно я не подхожу подобным революциям. Мне слишком нравилось дело, которым я занималось. Я люблю свою семью и даже Хамелеона сумела полюбить и в какой-то мере изменить в лучшую сторону. Но вот что делать с Советом древних, я не знала.

Уверенна в том, что они не сдадут даже виноватых, а если человечество взбунтуется, из этого также не получится ничего хорошего. История прекрасно показывает на своих примерах, что человеческие политики вели игры куда более грубые и грязные.

Так как изменить мир в лучшую сторону, не меняя ничего в корне?

***

В маленьком вампирском городке ничто и никогда не происходило без ведома главы общины Николаса Кенлина. Так стоило ли удивляться тому, что о разгроме в гостинице с участием падчерицы и другого непонятного существа (как иначе могли воспринять Хамелеона бедняги вампиры, я даже не знаю), ему доложили, как только смогли.

Поэтому, когда в дверь постучали, я поймала вопросительный взгляд жениха и утвердительно кивнула. Это по мою душу пришли. Переживают, наверное, за моё здоровье.

И действительно на пороге обнаружилась Марьяна в сопровождении Хартэма. Вот уж кого я пока не хотела видеть, даже, несмотря на то, что, по сути, он мне помог.

— Алечка, с тобой всё в порядке! — вампирша метнулась ко мне, стискивая в объятиях.

— Говорил же, о ней есть кому позаботиться, — негромко хмыкнул некромант за её спиной.

Марьяна вздохнула и бросила на него укоризненный взгляд.

— Нужно было убедиться. Особенно после того, что рассказал господин Шаннар.

— То, что рассказал господин Шаннар, смахивает на бред. И замечу, бред у него очень извращённый, — отмахнулся от её причитаний Хартэм, что малость реабилитировало его в моих глазах. — Я оставил ему визитку хорошего психиатра на ресепшене.

Вампирша закатила глаза, а «крёстный» мне неожиданно подмигнул, пока она не видит.

Хм, он думает теперь так исправить всё?

Ну, допустим, за саму помощь можно и поблагодарить, но мог бы и предупредить.

— Едем домой, — предложила Марьяна, поглядывая на Алекса. — У нас практически не было времени нормально познакомиться и поговорить с твоим молодым человеком.

— С женихом, — тактично поправила её я, плавно переходя на собственнический режим.

Как говорится, убегает — догоняй, а догонишь — не отпускай. Особенно, когда вырывается или вырвать пытаются.

***

В старом особняке, где обычно, будто само время останавливает свой бег, меня ждали чудеса.

Конечно, Ник первым делом поздравил меня с окончательным возвращением в себя, а потом вдруг попросил меня погулять, чтобы поговорить с Алексом с глазу на глаз. Я возражать не стала.

Думаю, один другого точно не съест. Да и Марьяна осталась с ними. А уж она не даст разгореться конфликту.

Недолго думая, я направилась на второй этаж. Туда, где раньше располагалась моя комната. Мне стало интересно, сохранилось ли там всё так же, как было при мне или она снова имеет вид типичной комнаты для гостей.

— Постой.

Застыв на лестнице, я обернулась.

Хартэм стоял у двери, которая вела в его подвал. Глумливой таблички и магических символов защиты больше не наблюдалось.

— Съезжаешь? — спросила я, ничем другим не в силах объяснить такие изменения.

— Вроде того, — пожал плечами некромант. — Движение вперёд и всё такое… Зайдёшь?

По спине пробежали мурашки, но моё любопытство — штука гордая и не пасует перед какими-то несуществующими букашками.

Я зашла следом за Хартэмом в тёмный узкий коридор, ещё с порога почувствовав стойкий травяной запах. Это хорошо, что пахнет травами, а не трупами или всякими химикатами, как я себе раньше воображала.

В подвале, где обитал Хартэм, всё оказалось совсем не так. Конечно, я не знала, куда ведут двери по обеим сторонам коридора, но там, в самом конце, находилась главная комната — обиталище некроманта. Открытая.

Пожалуй, тут я своё любопытство выдала с головой и опередила Хартэма, вбежав в залитое мягким золотистым светом помещение.

Что я ожидала тут увидеть? Умертвия, мумий, коллекцию чучел или раритетные наборы ингредиентов? Помню, раньше фантазия рисовала всё это довольно красочно, но увиденное всё равно не вписалось, ни в одно моё представление.

Личная комната некроманта представляла собой библиотеку! Точно такую же, какими они были раньше — с высокими стеллажами до потолка и настоящими бумажными книгами. Разумеется, место для сна и отдыха у Хартэма здесь тоже имелось — так подозреваю, небольшой красный диванчик служил ему кроватью и местом для чтения. И вроде бы всё просто и понятно, но золотистый, слегка мерцающий свет, льющийся непонятно откуда, создаёт неповторимую ауру уюта.