Медведев. Тоже не очень. Отходы, говорят, не золото...
Скопин. Слово нашей даме.
Кибрит. У меня дела как будто повеселее. Экспертизы проведены. Болванки, которые вез Моралёв, и те, что мы нашли на свалке, — идентичны заводским. В основном — это просто отливки, непосредственная продукция литейного цеха. Только небольшая часть — возврат из других цехов, где обнаруживали брак. Значит, есть точный участок для поиска. Вторая экспертиза касалась металлической стружки. Третья — обтирочных концов. И стружка и тряпье — того же заводского происхождения.
Скопин. Как и следовало ожидать... Возмутительное ротозейство: у них под боком жулик грузит дорогой металл, закидывает сверху мусором и вывозит себе с заводской территории! Как говорится, куда только смотрит милиция!
Медведев. Значит, так. Милиция в моем лице — смотрит сейчас в книги межцехового учета. Первосортные дебри, скажу я вам. Зинаида Яновна остроумно заметила: «Есть точный участок для поиска». У меня был совершенно точный участок — стог сена. И точный искомый предмет — иголка. (К Кибрит.) Одно утешение, что мы с вами, кажется, угадали, кто прячет иголку.
Кибрит. Так вы тоже подозреваете этого мастера... с музыкальной фамилией?
Медведев. Бах.
Кибрит. Вот-вот. (Остальным.) Понимаете, он отбирал для нас болванки на складе цеха, и все заводские нервничали. А вот от него шла волной молчаливая, но до того острая неприязнь!
Знаменский. А что за человек?
Медведев. Никаких пятен на биографии. Был инженером, старый директор понизил, рассказывают, будто просто по самодурству. Директора потом сняли, но Бах так и остался в должности мастера по снабжению. Человек культурный, непьющий, семейный... И все же это он. Или один из них — искомых.
Скопин. Не пришло ли время побеседовать с ним официально?
Медведев. Можете его завтра вызывать, Пал Палыч. Приведу только в систему свои наблюдения и с утра положу вам на стол — вместе с некоторыми документами.
Знаменский(К Кибрит). А за тобой акты экспертиз.
Кибрит. Ладно, часам к десяти.
Скопин. Ну действуйте, желаю удачи.
Сцена двадцать четвертая
Дача Воронцова. В «деловой» комнате Воронцов и Моралёв.
Воронцов. Мальчика отпустили? Даже без подписки о невыезде? Твое счастье...
Моралёв. Может, как-нибудь обойдется, Евгений Евгеньич? Следователь вроде ничего, не зверь...
Воронцов. Для тебя, дружок, один следователь хорош — глупый. Еще дурей тебя. На такое рассчитывать трудно.
Моралёв. Что же мне теперь?.. Как?..
Воронцов. Пользуйся тем, что отпустили, наживай моральный капитал. Палатка у тебя есть. Руки есть. Засучи крахмальные манжеты — и за дело! Принимай утиль от населения.
Моралёв. Да ко мне почти и не ходят...
Воронцов. Сам ходи! Разверни рекламу, создай клиентуру. Хоть в ногах у бабок валяйся, но дай полтора плана! Докажи, что ты не тунеядец, а добросовестный труженик.
Входит Ферапонтиков.
Моралёв. Тяжело.
Воронцов. Ничего, труд, говорят, облагораживает. (Ферапонтикову.) Привез?
Ферапонтиков кивает.
Воронцов. Ну иди, а то до следующей электрички большой перерыв. Отвык небось ножками топать? Федя, проводи через заднюю калитку. (Отдает Ферапонтикову ключ, тот уводит Моралёва.)
Воронцов проходит в гостиную, где ждет Бах.
Воронцов. Борис Львович, за всей суетой не удавалось поближе познакомиться... Вина и фруктов?
Бах. Благодарю, предпочитаю трезвость.
Воронцов. Пожалуй, трезвость не помешает... Насколько я понимаю, Борис Львович, жизнь свела нас случайно?
Бах. Да.
Воронцов. И каков был случай?
Бах. Потребовалось срочно очистить заводской двор к прибытию большого начальства. Вывез все, не разбираясь, на свалку...
Воронцов. Ага... А Ферапончик-Соколиный-Глаз усмотрел в вашем мусоре перспективные блестки. Это ведь он обласкал вас и приручил?
Бах. Да.
Воронцов. До сей поры я не особенно интересовался вашими производственными подробностями, но теперь вынужден. И попрошу откровенности. (Пауза.) На каком вы счету, Борис Львович?
Бах. На отличном. Уважаемый специалист, некогда пострадал за принципиальность.
Воронцов. Кроме вас, есть на заводе посвященные в наше знакомство? Честно?
Бах. Нет.
Воронцов. Нет?.. Меня смущает стремительность, с которой компетентные органы вышли на источник отливок...
Бах. Повезло, как в лотерее: случайно обратились к тому металлургу, который сам изобретает эти чертовы сплавы! Оказывается, на других заводах ему вздумалось менять технологию литья, а у нас осталась прежняя. Вот и...
Воронцов. Досадно. Очень досадно... Вы — наше слабое звено. Отличная репутация — вещь хорошая, но спрячем ли мы за нее недостачу металла?
Бах. Недостачу обнаружить трудно. Литейный цех — непрерывное производство, металл кипит — как тут «снимать остатки»?
Воронцов. Но какой-то внутризаводской учет есть? Передача из цеха в цех?
Бах. Запутанная механика. Много неразберихи даже без всякого умысла. А моими стараниями...
Воронцов. Мм... при различных операциях вы подписываете сами какие-либо документы?
Бах. Обычно нет. Есть девочки-учетчицы.
Воронцов. Они могут иногда и ошибиться, верно?
Бах. И ошибаются.
Воронцов. Хм... это обнадеживает. За ошибку объявят выговор, но... Девочки вам симпатизируют?
Бах. Да.
Воронцов. Весьма удачно. Попробуйте их прощупать: честь коллектива, ваше доброе имя... а можно и по флакончику хороших духов, я дам. Надо укреплять тылы... (Пауза.) Что говорят на заводе?
Бах. Считают, недоразумение.
Входит Ферапонтиков.
Воронцов. Давайте и мы так считать: не-до-разумение. Может, грузчики спьяну покидали в кузов годное литье, может, еще что... Главное — стоите прямо! Вы — честный, безупречный человек!
Бах. Был...
Воронцов. Борис Львович, без сантиментов! Для вас на карту поставлено все!
Бах(бормочет). На карту... на карту Сибири... (Уходит.)
Воронцов(Ферапонтикову). С утра объедешь Гусарова, Чернышева и Першина. Пусть в два дня увезут все, что для них припасено!
Ферапонтиков. Гусаров скажет — девать некуда.
Воронцов. Пусть девает куда хочет! Мне сейчас на свалке лишнее держать нельзя! И добейся, чтобы сразу выкатили копейку, — ясно?
Сцена двадцать пятая
Кабинет Знаменского. Знаменский и Медведев. Знаменский досматривает переданные ему Медведевым бумаги.
Знаменский. Так... Так...
Медведев(протягивая два последних бланка). Это, я считаю, главный козырь. Здесь подпись «Б. Бах» и здесь — «Б. Бах». И обе за одно число.
Знаменский(читает). Ага... Любопытно будет послушать его объяснения...
Входит Кибрит.
Кибрит. Доброе утро!
Знаменский. Привет, Зиночка!
Медведев. Здравствуйте, Зинаида Яновна.
Кибрит(кивая на разложенные бумаги). Вооружен? Вот тебе еще несколько серьезных аргументов. (Кладет на стол акты экспертиз.) Если есть время, я хотела бы поговорить...
