- Ты мне руки перетянул, больно!

- Врешь, - спокойно сказал я и, убедившись, что он не может высвободиться, погладил его по лицу, стараясь немного унять его гнев, и прямее уселся на нем, расправляя плечи.

***

- Слезь с меня, раздавишь же, - все еще ворчливо и строго сказал я, но сам не мог отвести взгляда от полуобнаженного тела Америки. Он словно специально сделал эту паузу, чтобы дать мне возможность как следует рассмотреть его плоский напряженный живот с явным прессом, сильную грудь и широкие плечи, на которых виднелись бледные, но такие явные, шрамы, среди которых я узнал парочку, оставленных мной лично, и от этого на душе стало как-то неуютно.

- Я не враг тебе больше, - с улыбкой сказал Альфред , нежно прикоснувшись пальцами к моим губам, и я уже не возражал, не хотел ворчать на него, просто приподнял его голову, и встретился с ним взглядом, чуть приоткрыл губы, потянувшись к Америке, словно приглашая его продолжить начатое, и не так уж и важно, что мои руки крепко связаны. Если Альфреду так спокойнее я потерплю.

Он медленно устроился на мне сверху, и я покорно обхватил ногами его бедра, прижимая его теснее к себе, не совсем веря в реальность происходящего, снова прильнул к горячим губам американца, полностью отдаваясь его власти и горячим прикосновениям.

Хотелось обнять его, чувствовать под пальцами его напряженную сильную спину, но галстук крепко сковывал мои руки, и это почему-то заставляло кровь возмущенно кипеть, а тело напрягалось все сильнее.

Альфред, мой большой самостоятельный Альфред. Сейчас его сильный образ медленно вытеснял из моего сознания того худощавого юношу с задорной улыбкой и покрасневшими щечками, который когда-то объявил мне войну. А реальный глубокий поцелуй, в котором сколько бы я не пытался так и не смог перехватить инициативу совсем не походил на прежние поцелуи Америки. Он сильнее сжал меня и оторвался от моих губ, принялся целовать мое тело, медленно спускаясь от груди все ниже.

Я тяжело дышал, вздрагивая и напрягаясь от каждого горячего прикосновения к моей коже, но старался сдерживать стоны, выгибаясь навстречу Альфреду.

- Ал, - выдохнул я, с блаженной улыбкой приоткрывая глаза, и не сводя с него возбужденного взгляда, чувствуя, как тело пылает, а твердый член упирается в плотную ткань брюк.

Я почувствовал его вздох на своей коже, наверное, он был доволен моей реакцией, и будь на его месте кто угодно другой, я бы точно высказался по этому поводу, но … Альфред.

Я не мог думать ни о ком другом с тех пор как он ушел, и злость так никуда не делась. Так же как невыносимое желание вернуть его. И сейчас, пусть так, но он снова со мной.

Я разочарованно вздохнул, когда он оторвался от моего тела, чтобы снять с меня брюки, но выдержал эту заминку, стараясь выровнять дыхание, но это было трудно сделать, глядя на то, как Америка стоит рядом со мной на коленях, и стягивает по моим ногам жалкую ткань. Я с нетерпением ждал, пока он справится со своими штанами.

- Быстрее, янки, - едва не простонал я, чувствуя, как тело горит изнутри и требует прикосновений, до боли томится по его горячему торсу.

- Не указывай мне, - шикнул на меня Америка и подхватил мои ноги под коленями, сложив меня чуть ли не пополам, заглушая мои возмущенные стоны очередным влажным поцелуем. Спина отдавала легкой болью от напряжения, но я готов был терпеть и эти неудобства, и страстно отвечал на его поцелуй, неосознанно цепляясь пальцами за ткань галстука, чтобы хоть что-то сделать, и был готов чуть ли не кричать от желания нормально обнять Альфреда.

Я дернулся, чувствуя, как его пальцы медленно проникают в мое тело, неспешно двигаются внутри, заставляя меня содрогаться от приятного жара, который уже сводил меня с ума, и казалось, что еще немного, и я забьюсь в конвульсиях от его проклятой неспешности.

- Хватит, прекрати, прошу тебя… - задыхаясь, зашептал я ему в губы и умоляюще уставился на разгоряченного Альфреда. Он словно ждал именно этого, довольно улыбнулся и так резко вошел в меня, что я не смог сдержать легкого постыдного вскрика, отдаленно напоминающего стон.

- Ал, Ал… - тяжело дышал я, чувствуя его в себе, и с трудом дернулся под ним, умоляя его начать двигаться, мне было все равно на легкую боль, она скоро пройдет, а я не могу выносить этой мучительной неподвижности.

- Мне так тебя не хватало… - едва слышно произнес Альфред, сжимая меня почти до боли и, прежде чем я успел осознать смысл его слов, начал резко двигаться, заставляя меня забыть обо всем, и с каждым сильным толчком задыхаться собственными стонами.

Все быстрее разгоняя жар по телу. Воздух казался раскаленным, а приглушенные стоны Альфреда у самого моего уха сводили меня с ума и я даже не понял, почему глазам стало жарко от теплой влаги. Я чувствовал как он все быстрее и глубже двигается во мне. Заставляя тело плавиться от наслаждения и напрягаться все сильнее в сладком предвкушении оргазма. И мне хотелось остановить этот мучительно прекрасный миг и навсегда остаться с Америкой.

Только моим Америкой.

Все тело задрожало, и горло сдавило от глухого стона наслаждения, я пытался вырваться из проклятого галстука, но руки ослабли и побледнели.

- Сейчас.

Я только слышал его голос, но не хотел открывать глаз, тяжело дышал, вдыхая резкий запах его вспотевшего тела. Боль в руках ослабла, и я наконец-то был свободен, но смог лишь приобнять Альфреда, чувствуя невероятную слабость в теле, и удобнее устроился под Америкой.

И пусть потом я буду проклинать себя за то, что подчинился ему, но сейчас мне так хорошо, как не было уже слишком давно. И хоть на какое-то время я могу представить, что все в моей жизни сложилось как надо.

========== Эпилог ==========

- Так, готово, - сообщил я Артуру и прошел в гостевую комнату, где мой гость спокойно пил чай. Мою кухню он не принимал за подходящее место для приема пищи, говорил, что не может нормально завтракать, когда вокруг пахнет фастфудом, а в холодильнике только кола и кетчуп. Поэтому он не поленился заказать в ближайшей пекарне английские булочки, пусть это и заняло какое-то время, и сам завтрак у Артура проходил в обеденное время.

- Так зачем ты попросил меня об этом? Это какой-то твой странный заскок? Или в форме я тебе больше нравлюсь? – я тихо рассмеялся и поправил свою старую военную форму времен войны за независимость. Сейчас она была мне мала, и я с трудом смог застегнуть ее, только сейчас поняв, насколько сильно я вырос и стал сильнее. Даже странно, что я смог выиграть войну, когда был таким хлюпиком.

- Идиот, - ворчливо сказал Артур, но отставил кружку на журнальный столик, с которого он предварительно все убрал и вынес в кухню. Даже приятно, что он немного прибрался у меня дома.

- Навевает воспоминания, - я немного грустно усмехнулся, и хотел было надеть очки, но Англия быстро поднялся и сжал мою руку, не позволяя мне этого сделать. – Что? – удивился я, глядя на него сверху вниз.

- Не одевай их пока, хорошо, Альфи? – с мягкой улыбкой попросил Артур и легко поцеловал меня в щеку.

- Сразу говорю, я надел форму только потому, что ты попросил, больше я этого делать не буду, меня вполне устраивает моя нынешняя форма, - предупредил я англичанина, который так и не отошел от меня и рассматривал мое лицо с какой-то странной ностальгичной и печальной улыбкой. – Эээ… Кстати, ты же ее пока не видел? Обычную, а не летную, я в ней так круто выгляжу, как настоящий герой, сейчас, подожди, я перео…

- Нет, тише, - попросил Артур, прижимаясь лбом к моему плечу. – Помолчи, дурак.

Я замер непонимающе глядя на Артура, но выполнил его просьбу и не стал задавать вопросов.

- Заключим перемирие? Прямо сейчас. Чтобы я больше никогда не видел на тебе этой глупой формы. Обещай мне, Альфи, - тихо проговорил Артур, сжимая ворот моей формы.

Я не сразу ответил, старался понять, что же сейчас творится в его голове, но так и не смог представить, что он чувствует, только сам ощутил едва заметный укол вины. И поэтому решил, что не будет ничего плохого в том, что я ему подыграю.