Слишком глупая наивность.

Нужно взять себя в руки. Нужно мыслить трезво…

Дрожащий свет от ламп блеском отражался в холодных глазах Эрика. Он был так близко, что Чарльз смог как следует рассмотреть их цвет, и только сейчас понял, что они вовсе не серые и не бледно-голубые, а обладают каким-то завораживающим зеленым оттенком, для которого сам Чарльз не знал подходящего слова.

А Эрик вновь задумался, так и замер, глядя на Чарльза, и даже наслаждаясь его изучающим взглядом.

Только ли из-за Шоу?

Будь на его месте кто угодно другой, поступил бы Эрик так же?

Он не был уверен. Но тогда, увидев Чарльза словно в горячке, грязного и бледного… Он не мог его бросить. И, глядя на его мягкие яркие губы, Леншерр знал, что Чарльзу самое место в его гареме.

В его постели.

Это чувство такое сильное. Обладать кем-то не просто физически. Знать кого-то. Оберегать. Сделать только своим.

Казалось бы, все в его гареме должны вызывать такие чувства, но это не так. Своих девушек он хотел лишь защитить. Прежде считал, что и желал их тоже…

Эрик с трудом отстранился от юноши, хотя на мгновение, желание коснуться его губ почти пересилило.

- Когда Шоу был у власти, я смог понять, что не способен защитить всех. Никто этого не может. Но я могу уберечь тебя. Могу защитить тех, кого выбрал в свой гарем.

- Меня и тех девушек. Знаешь, эта компания несколько смущает.

- Чем же?

- Я знаю, что значит гарем.

- И отказываешься быть мне любовником?

Вот теперь Чарльз был уверен, что его щеки покраснели, и он нервно прикусил губу и нахмурился. Такого прямого вопроса он не ожидал, и от одних этих слов захотелось поежиться. Возможно, снова накинуть на плечи чужую рубашку.

- Мне казалось, я что-то вроде гостя, - уклончиво ответил Ксавьер.

- Ты куда больше, чем просто гость, - заверил его Эрик и хотел уже узнать, правда ли губы Чарльза такие сладкие, какими кажутся, но юноша резко поднялся на ноги и поправил одежду.

- Я… Думаю, мне лучше вернуться к себе.

- Ты останешься на ночь со мной, - спокойно распорядился Леншерр, поднимаясь с пола.

- Ты говорил, что не сделаешь этого насильно, - напомнил Чарльз ему его же собственные слова, чувствуя, как все тело напряглось от волнения и легкого неуместного возбуждения.

- Верно, - Эрик едва заметно кивнул и указал на свою широкую кровать. – Но я все равно прошу тебя остаться. Я рассказал тебе о себе и этом городе. Теперь хочу узнать, что в тебе такого особенного, что Шоу тобой заинтересовался.

Чарльз посмотрел на него подозрительно, затем покосился на кровать. Ложиться в нее было бы равносильно согласию. Вот только тон Эрика не походил на просьбу.

- Мы могли бы поговорить завтра, - предложил Ксавьер, глядя на то, как Эрик спокойно устраивается на кровати и выжидающе на него смотрит.

- Завтра меня здесь не будет до самой ночи.

- И где же ты будешь?

- В пустыне. Попробуем перехватить одного из людей Шоу.

- Ты подозрительно со мной откровенен, - заметил Чарльз, все еще оттягивая время, прежде чем отказать Эрику.

- Не хочу чтобы ты был в неведении. Это куда хуже обычного плена.

- Весьма… благородно.

- Я не причиню вреда, - пообещал Леншерр и снова поманил Чарльза к себе. Юноша снова бросил взгляд на дверь, а затем вздохнул, проклиная самого себя, скорее лишь для морального порядка, и сняв легкие ботинки, забрался в постель.

- Так, расскажи мне о себе, - Эрик хищно сел в постели, мгновенно оказавшись рядом с юношей. – Чарльз Ксавьер.

- Я профессор… вернее, буду им, когда проведу хотя бы одно занятие. В Оксфорде. Только защитил диплом. Ничего особенного. Я обычный человек. Сюда приехал по приглашению друга и прежде здесь не бывал. Понятия не имею, зачем я сдался этому Шоу.

- В тебе несомненно есть что-то особенное, - не согласился Эрик.

- И этот особенный определенно утомился за день, - заметил Чарльз, уже чувствуя, как от одного взгляда Эрика его сердце забилось быстрее. – Я лягу на полу… Ковер с виду мягкий.

- Останешься в кровати.

- Не думаю, что это уместно…

- Я же сказал, что ты принадлежишь мне. И я о тебе позабочусь. Не думаешь же ты, что я позволю тебе спать на полу, словно какому-то грязному псу?

- А как же ты?

- В кровати хватит места на двоих, - спокойно пожал плечами Эрик.

***

Пламя десятка свечей давали достаточно света, чтобы отогнать густую темноту с низкого столика, на котором стояла шахматная доска, казавшаяся мертвым опустевшим полем боя, без шахматных фигурок. Зато ее лакированную клетчатую поверхность закрывали карты, уложенные странным узором.

Эмма задумчиво провела по истрепанной карте, на которой был изображен мужчина в красной одежде, и осторожно вытянула из колоды еще одну, положила ее поверх первой и улыбнулась образу.

- Тебя так трудно было привести сюда, - с упреком произнесла девушка, обращаясь к карте, на которой был изображен рыцарь в легком белом доспехе с чашей вина в руках. – И ты изменишь все. Наконец-то развеешь этот мираж.

Она постучала тонким пальцем по карте и усмехнулась своим мыслям, окинула взглядом всю получившуюся картину, почти из двух десятков карт, разложенных на доске и даже за ее пределами.

- Теперь осталось лишь набраться терпения. Лишь немного подождать.

***

Чарльз долго не мог заснуть. Напряженно лежал на боку и смотрел в темноту, оборачивался, стоило Эрику только пошевелиться, но все его опасения оказались напрасными. Мужчина лишь усмехался подозрительности Ксавьера и довольно быстро уснул, по-хозяйски растянувшись на кровати, словно огромный кот.

Юноша еще долго просто лежал на месте и наблюдал за ним. Глаза привыкли к темноте и он мог различить каждый шрам на его сильном теле. Так легко мог бы протянуть руку и прикоснуться, но не позволял себе этого сделать. И сам не знал, хочет этого или нет.

Все слишком странно и нереально. Это место и эти истории. Как он мог всего пару недель назад быть в Оксфорде в своей любимой библиотеке или баре, а сейчас находиться на другом конце света, в другом мире, наполненном песком, зноем и шелком. Словно он прошел через волшебную дверцу в иную страну, в которой есть Эрик, так непохожий ни на кого из тех, кого прежде встречал Ксавьер.

И Чарльз даже не заметил, как задремал, пытаясь переварить в сознании все, что узнал за этот день.

Ночь пронеслась стремительно на своих огромных черных крыльях, усыпанных миллиардами звезд, растворившись в лимонной пелене первых лучей солнца.

Эрик проснулся первым и даже вздрогнул от приятного тепла чужого тела, так крепко прижавшегося к нему, но больше не рискнул двигаться, чтобы не потревожить юношу.

Он успел замерзнуть и жался ближе к теплой груди Леншерра. Спал так спокойно и крепко, что будить его казалось преступлением. Эрик бережно погладил Чарльза по волосам, провел кончиками пальцев по шее к плечу, медленно очерчивая его контур, и мягко улыбнулся.

Этой ночью он смог унять страх и гнев Ксавьера. И это казалось самым важным из того, что Эрик делал в своей жизни.

Этот юноша… Словно все сходилось на нем. Он не мог быть обычным, когда он словно притягивал к себе.

Легкое прикосновение. Кончики пальцев коснулись бедра Чарльза и заскользили выше, очерчивая изгибы тела. Эрик не желал его будить, но и не собирался отказывать себе в такой малости. Он все еще чужак и не знает здешних правил. Лишь поэтому Леншерр так бережен с ним, пусть для него в новинку, что кто-то не желает оставаться в его гареме. Может, нужно просто время, чтобы он освоился. Чтобы понял, выбор уже сделан и это его новый дом. А Оксфорд и прошлая жизнь должны рассеяться словно мираж.

Эрик бережно прижался лицом к мягким волосам юноши.

Он совсем не походил на собственное же описание. Может, потому Эрик не признал его сразу, увидев в той повозке. А может, просто слова в документах не могли описать его достаточно точно. Об этом говорить пока рано. А может, не стоит говорить вовсе. И Чарльз был так очаровательно наивен. Смотрел так искренне, слушая рассказ Эрика. Хотя Леншерр и не сказал и слова лжи. Лишь умолчал о слишком многом.