Он прикрыл глаза и услышал, как Леншерр суетится снаружи, как носит ведрами океанскую воду и торопливо переливает ее в ванну. Остановить его не представлялось возможным, да Чарльз и сам понимал, что нуждается в воде. Но он бы не отказался потерпеть эту боль в хвосте еще немного ради того, чтобы понежиться в постели вместе со своим человеком.

Сейчас, купаясь в солнечном свете, проникающем сквозь трепещущие на ветру занавески, Чарльзу казалось, что мир стал лучше. Настолько, что он больше не должен никуда плыть в панике и страхе, потому что наконец-то нашел свое место. До этого у них было множество стоянок, они жили в расщелинах и скалах, среди обломков кораблей и на голом холодном океанском дне. К каким-то местам Чарльз привыкал сильнее, какие-то казались удобнее, но все он мог покинуть без оглядки, и тоска по ним пропадала через пару дней. Но это место… именно дом Эрика, его бухта и берег — от этого Чарльз не мог отказаться. Даже если придется тратить недели на то, чтобы приплыть сюда. Будут проблемы с Марко, это неизбежно, но теперь казалось, не было ничего, чего Чарльз не сделал бы ради возможности возвращаться к Эрику снова и снова и хоть несколько дней чувствовать себя живым и свободным. И неважно, что в его доме Чарльз сам не может даже перейти из комнаты в комнату без кресла на колесах. Это казалось мелочью.

— Ты в порядке? Мог бы сказать, что чувствуешь себя плохо. Твой хвост выглядит совсем больным, — обеспокоенно заметил Эрик, и Чарльз уловил в его голосе нотки строгости, которые вызвали лишь улыбку.

— Я в порядке, — пожал плечами Ксавьер и протянул руки к своему человеку, стоило Эрику лишь подойти к кровати. Он бережно поднял своего русала и понес его в ванную, и, стоило Чарльзу оказаться в воде, как он неожиданно понял, что все это время и правда чувствовал себя слабым и высушенным, а теперь даже дышать стало легче. Он запрокинул голову и довольно застонал, а Эрик радостно оскалился, видя, как оживает его русал. Хвост не помещался целиком, но Леншерр успел это предусмотреть и поставил рядом таз, придвинул табурет к ванной и принялся омывать хвостовой плавник, протирая его насквозь мокрым тонким полотенцем. Он сосредоточенно смотрел на то, как оживают подмокшие плавники, как хвост его дорогого Чарльза вновь обретает привычную пластичность. И только тогда смог немного успокоиться.

— Я и дольше мог бы продержаться без воды, — успокоил его Ксавьер, блаженно растянувшись в ванной.

— Оно и видно. Ты весь засох, — фыркнул Эрик, не переставая протирать Чарльза.

— Ну, приятного конечно мало, но можно и потерпеть. Я все же смог спать рядом с тобой и думаю, это того стоило.

— А я так не думаю. Лучше поразмыслить над тем, как устроить тебе в доме нормальное место для сна. Я бы мог соорудить более длинную ванну. Хм. А если сделать ей крытую часть, то выйдет широкая двуспальная кровать, где половина пригодна для человека, а вторая, с углублением для воды — чтобы ты мог там спокойно спать.

— Ты только что придумал двуспальную кровать для человека и русала? — Чарльз рассмеялся.

— Так твой хвост не пострадает, это хоть какой-то выход. Спать с тобой на дне я не могу.

— Да нет. Это звучит даже интересно, — Чарльз одобрительно дернул хвостом, и край ожившего сверкающего плавничка прошелся прямо по подбородку Эрика.

— Тогда я нашел, чем заняться, пока тебя не будет, — согласился Эрик и погладил Чарльза по хвосту. И отчего-то это показалось таким правильным и естественным, словно не было никаких различий между ними. Лишь трудности, из-за того что Чарльз не мог ходить. Но это было не более чем легкое осложнение, с которым оба они могли бы справиться.

— Что? — лукаво спросил Чарльз после затянувшегося молчания.

— М-м?

— Ты смотришь на меня странно, что не так? — пояснил русал и легко повилял хвостом, словно пытаясь растормошить застывшего на табурете Эрика. Ксавьер задумчиво прикусил губу и провел плавником по его обнаженной груди, довольно едва не заурчав оттого, что он хочет и может вот так просто ласкать своего человека.

— Я рад, что ты здесь. И раз уж мы заговорили о кровати… — Эрик бережно уложил хвост Чарльза, а сам подошел ближе к ванне, опустился возле нее на колени, чтобы оказаться почти лицом к лицу с Ксавьером, который внимательно наблюдал за ним своими сияющими глазами. — Я думал о большем. Ты не хочешь заборов — хорошо. Но я мог бы поработать над конструкцией дома, сделать подвал, прокопать к нему тоннель и пустить по нему воду, чтобы тебе не приходилось ждать меня на берегу. Чтобы ты мог приплывать ко мне, как к себе домой.

— Разве так можно? — с сомнением спросил Чарльз.

— Почему нет? Это моя земля, и я неплох в этом деле. Понадобится хотя бы месяц или два, чтобы все сделать, но я могу нанять работников, ускорить процесс, а потом ты мог бы привести свою семью сюда, и вам бы никогда больше не пришлось…

— Семью? — Чарльз перестал улыбаться и теперь выглядел встревоженным.

— Я бы мог защитить их так же, как и тебя, — заверил его Эрик, но этого русалу явно было мало.

— Им опасно быть здесь.

— Но тебя же никто не поймал.

— Потому что я сам по себе. Держусь дна и плаваю только к тебе, по одним и тем же маршрутам. Если тут будет вся моя семья… их точно заметят, и людям станет небезопасно. Мой отчим ненавидит людей, а его сын не лучше оголодавшего монстра. Встреть он человека в воде — порвет его на части, просто ради забавы. А их тут так много. Нет, Кейн не будет сидеть на месте. А если кто заметит мою мать или Рейвен? Я слышал, что люди особо падки на русалок из-за того, что они похожи на ваших женщин. И если Рейвен еще может за себя постоять, то моя матушка после родов слишком слаба, она и из сетей не вырвется, не сможет…

— Тише, тише, Чарльз, — Эрик сжал плечо своего перепуганного русала и посмотрел ему в глаза. Видя, как того медленно отпускает паника, он потянулся к Ксавьеру и коснулся губами его лба, вновь ощущая тяжесть на сердце. — Мы найдем способ.

— Но я даже не знаю, как часто смогу к тебе выбираться, — с грустью прошептал Чарльз и впился в край ванны, облокотившись на него. Он больше не смотрел в глаза Эрику, намеренно прятал взгляд, но Леншерр почти физически чувствовал боль своего океанского ангела. Он погладил юношу по мягким волосам, проклиная все на свете за то, что не может просто быть с ним, забыв обо всем.

— Но у нас же еще есть время.

— Я не знаю, как много. Мы должны менять место стоянок. Меня снова могут выследить.

— Твоя прежняя стая?

— Да. Они всегда меня находят.

— Так позволь мне помочь тебе, — взмолился Эрик, уткнувшись в макушку Чарльза и поглаживая тыльную сторону его шеи. — Ты отвергаешь все, что я предлагаю. Ты словно смирился со своим положением. Позволь мне вытащить тебя. Спасти.

— Меня не нужно спасать. Я в этой стае по своей воле. И пусть сам я рад быть с тобой, другие из моего народа людей сторонятся и не доверяют им. Даже Рейвен не согласилась бы перебраться к тебе, построй ты для нас жилье. Не говоря уж об остальных. Я мог бы уплыть от них, но не могу оставить мать и сестру. И я не желаю Марко смерти.

— Тогда что можно сделать? Чарльз, — Эрик обхватил лицо русала руками и поднял его, чтобы видеть взгляд голубых глаз, и сердце Леншерра едва не остановилось от вида целого океана боли, которая плескалась в них вместе с влагой, — скажи мне, — прошептал Эрик, готовый разорваться на части, если это поможет русалу. Но тот лишь грустно улыбнулся.

— Встречай меня на берегу, — Ксавьер выдавил из себя улыбку, пытаясь убедить самого себя в том, что все нормально, в то время как сердце его словно расползалось по швам от мыслей о будущем. И уже не осталось и тени того нежного чувства, что окутывало его всего несколько минут назад, пока они лежали в постели. Эрик разделял его чувства, но не желал сдаваться. Чарльз видел это в нем. Видел те решимость и желание сражаться за него, и от этого становилось больнее. И сам Чарльз не знал, как долго он сможет и дальше отметать все идеи Эрика, который из кожи вон лез, пытаясь решить то, что не могло быть решено.