От тела Солдата исходило тепло, концентрирующееся в паховых складках. Локи прикусил губу, нажав на косточку сильней, чувствительней, и двинул пальцем выше, очерчивая таз. Было что-то правильное в том, чтобы касаться Зимнего, хотя логически Локи понимал: ещё чуть-чуть и получит по наглым рукам. Но Солдат не отшатывался, ни порывался избежать прикосновений, только стоял и наблюдал за, как ему казалось, осмотром. А Локи бы всё на свете отдал, если бы на его плече сжалась металлическая ладонь, пожертвовал суставом, если бы пальцы нечаянно его раскрошили, и не отказался бы, чтобы вторая рука прошлась по волосам. Он поднял затуманенный взгляд на лицо Солдата и почти что завыл от разочарования: непробиваемая железная машина. Бездушный кусок биомеханического соединения!
- Что-то не так? – спросил озадаченный Зимний. Локи поднял с пола полотенец, качая головой. С волос Солдата капнула вода, Локи собрал её пальцами с собственного лба и, шаркая ногами, ушёл мыться сам.
========== Глава шестая. 167 градусов по Фаренгейту ==========
Вообще это было неправильно. То, что Локи сейчас ощущал – тот жар, пылающий в паху, слишком неконтролируемый, - совершенно неправильно. Он давно не молоденький божок, заглядывающий под юбки материнским фрейлинам и знакомым девчонкам, которые по обычаю вились скорее возле Тора, чтобы… Локи сдёрнул с головы свитер, хорошенько проехавшись по мгновенно запылавшим ушам, осторожно приспустил штаны – почти задохнулся от разлившейся внизу магмы – и быстренько забрался в ванну. Вода загремела по трубам, окропила спину, когда Локи согнулся пополам – пальцы на ногах подгибались, низ живота уже занемел, но даже пару раз проведя по члену ладонью, Локи не достиг своей точки невозврата. Возбуждение было болезненным, острым, как кинжал, и механические движения не помогали. Охнув, Локи аккуратно опустился на колени. Стало безгранично интересно: а как бы чувствовались прикосновения левой руки Солдата? Холодный ли металл, успокаивающий? Или же он горячее крови, что бухала у Локи в висках, когда он очерчивал практически затянувшуюся рану? Но единственный металл, что знало тело Локи, был в том ужасающе тошнотворном наморднике, что на него надели в предыдущий визит в Мидгард, и присутствовал в тяжести наручников, которые он носил как минимум трижды. Металл же на руке Зимнего априори должен стать чем-то отличным, чем-то лучшим, дарящим комфорт, а не выжигающее внутренности чувство злобы. Солдат если и умел злиться, то в отношении подобного не высказывал. Он был преданным, верным… Перед глазами помутнело, Локи зажмурился: вот он, тот самый крышесносный пик. И почему-то даже за опущенными веками стоял этот непробиваемый взгляд на бесстрастном лице. Коротко охнув, Локи ослабил хватку и опустил ладонь под струи: вода моментально унесла белёсые разводы в водосток. Немного не так представлялась тихая и спокойная жизнь – в ней явно кое-что было лишним. Кое-что, но не кое-кто.
Вымывшись, Локи уселся на край остывающей ванны, вычёсывая колтуны из запутавшихся волос. Его немного разморило, приятно ныли мышцы, и напала внезапная зевота. Вот доберётся до кресла, плюхнется в него – даже раскладывать не станет, сразу уснёт. Наклонив голову вправо-влево и всласть нахрустевшись шейными позвонками, Локи поднялся, удобно устраивая на себе нижнее бельё, собрал с пола всё тряпьё и запихал в старую-престарую стиральную машинку. Она приветливо задребезжала, принимая в себя тёплую воду и порошок, булькнула образовавшимися пузырьками и принялась неспешно жевать своим огромным круглым ртом грязные вещи. Локи постоял ещё минуту, всматриваясь в мутнеющую воду, почесал ноющие рёбра – видимо, морозы крепчали, или, наоборот, дело шло к потеплению, - и вышел в прохладный коридор.
Солдат снова стоял к нему спиной, греясь у камина – блики от огня плясали на его коже, выкрашивая её в медовый цвет. Локи, скрестивший руки на груди – сердце бухало где-то там, за рёбрами, громко и сильно, - осмотрел Зимнего от макушки до… Кхм, массивные армейские ботинки, обутые на голую ногу, немного не вязались с общим образом, но – Один вас всех разрази! – эту железнорукую бестию не портило даже это. Локи в который раз поднял глаза к небу в ожидании поддержки. Кто б знал, что это бесчувственное чудо окажется ещё и нудистом.
- Где твоя одежда? – спросил Локи. То, что на нём самом были хотя бы трусы, заведомо обозначало победу в этом споре. Солдат сначала повернул голову, прислушиваясь к вопросу, после развернулся весь – Локи оставалось только диву даваться, как гармонично он смотрелся на фоне потрескивающих поленьев и тёмных деревянных панелей. Почти полностью обнажённый, открытый, честный – люди такими быть не должны, Локи знал.
- Можешь не отвечать. Но, в самом деле, я не вижу ни одной причины ходить здесь и светить… голой задницей! – прикрикнул он, рукой указывая, определённо, не на ягодицы Зимнего. Солдат склонил голову, выслушивая причитания и проявляя наличие железных нервов. Всё у него железное, подумалось Локи, и мозги тоже.
- У меня нет запасного комплекта одежды, - всё же ответил Солдат, выровнявшись. Он не старался тягаться с Локи в силе духа, но уже потихоньку смекал, что последует за очередным молчанием. Ничего хорошего – это точно, нечто громкое и грубое – попадание на процентов так девяносто девять. Хватило несколько дней, чтобы изучить хотя бы эту сторону Локи: бурные и внезапные всплески негативных эмоций – гнева, раздражения, неудовольствия – были очень частыми и несли за собой разрушения. Но Зимний не сильно бы удивился – или не показал бы это, - если бы Локи вдруг приспичило сесть на пол и от души посмеяться над чем-нибудь совершенно несмешным. Например, над Солдатом. И тут уже бесполезно было бы спрашивать о причине смеха и уж тем более исправлять собственные ошибки.
А Локи постепенно уходил в себя, не за тем, чтобы переосмыслить некоторые вещи, а чтобы не сорваться и не прибить этого дубину – комплекта у него нет. Запасного. Ума у него нет. И совести. Выдохнув, Локи ментально приказал себе успокоиться – подумаешь, и не такое проходили. Всякое случалось, так что это пройдёт, закончится, надо чуть-чуть подождать. Впрочем, не верилось, что в одно утро Солдат проснётся и поймёт, что он был в чём-то неправ, попытается это исправить. Не верилось, но хотелось. Справившись с поднявшимся потоком ярости, Локи облизнул губы – не смотреть, не надо на него так прямо смотреть, - и растянул губы в вежливой улыбке.
- И тебе так удобно?
Зимний на мгновение нахмурился, пытаясь понять смысл странной интонации казалось бы обычного вопроса. С анализом не задалось, так что он просто и честно кивнул:
- Да, вполне.
На бледных щеках Локи вспыхнули алые пятна. Мало того, что этот истукан, называющий себя Солдатом, весь из себя такой недотрога, так еще и издевается. Кровь, до этого доставляющая неудобство в нижней части тела, резво перебралась в верхнюю, когда, сжав кулаки, Локи подскочил к Солдату и заорал:
- Удобно? Значит удобно? Тебя что не учили, что в таком виде нельзя находиться в приличном обществе? Что ты тут встал, как будто тобой любоваться должны? Удобно ему! А мне вот, к твоему сведению, совсем неудобно! Тебе вот понравится, если я перед тобой буду в таком виде расхаживать?.. – тут Локи сообразил, что ляпнул что-то не то, особенно, когда визуализация собственной угрозы весьма реалистично нарисовалась перед мысленным взором, так что закончил он тираду намного сдержанней. – В общем, оденься немедленно. Понял?
Солдат, сосредоточено слушающий с первых повышенных нот и до последнего слова, сдержанно кивнул, будто бы обиженно поджав губы. Шагнул вперёд и, достаточно бесцеремонно отодвинув Локи со своего пути, ушёл в ванную. Тот невольно вздрогнул от звука хлопнувшей двери, пожалуй, более резкого, чем это можно было бы ожидать.
Зимний не вернулся даже через десять минут – Локи даже предположил, что тот запутался в штанинах или перевернул полочку с шампунями и теперь пытается собрать разлитую мыльную жидкость пальцами, чтобы запихнуть обратно в бутылёк. В общем, всё что угодно, но не то, что он узнал дальше. Не выдержав – и, конечно, остыв, - Локи приблизился к заветной проклятущей двери, припав к ней ухом. Была слышна только громыхающая стиралка, безжалостно мучавшая вещи, и ничего более. Он дернул за ручку и удивленно хмыкнул – было заперто. На пробу постучал: дважды стукнул костяшками пальцев по дереву, подождал пару секунд, постучал ещё раз.
