Стив сидит на диване, хмыкает и понимающе кивает головой. А потом они начинают обсуждать девушек, и Тони готов повеситься, потому что это действительно невыносимо: нельзя в девяносто лет быть такими идиотами, и до сих пор думать, что жениться надо после второго же свидания. Особенно если подержались за ручку.
- Господи, хоть бы тебя уже кто-нибудь испортил, - закатывает глаза Тони. – Какого черта Романова халтурит?
Стив кисло улыбается, а Баки хихикает.
- Тебя я не портил, - уточняет Тони, кинув на него красноречивый взгляд. – Наоборот. Я тебя пою, кормлю, воспитываю и пытаюсь открыть тебе дивный новый мир.
После ухода Роджерса их секс впервые похож на то, чем Тони привык заниматься со школы, а не на противостояние двух разведчиков враждующих армий. Баки оказывается способен разговаривать в постели.
Роджерс берет за правило притаскиваться каждую неделю, строго по пятницам, к семи вечера и уходить после десяти. Тони плевать на его надменную физиономию, тем более, что эти посиделки действуют на Баки гораздо лучше, чем сеансы у врача.
Иногда Стив и Баки устраивают спарринги. Потом эти спарринги перерастают в совместные тренировки. Тони видит, что когда Стив и Баки вместе, то почти всегда молчат, и общаются в основном ухмылками и короткими фразами типа: «Эй, придурок, это мое полотенце. – Отвали, сопляк, это мое, от твоего воняет стельками миссис Дженкинс».
Через пять месяцев с момента разгрома гостиной, Стив перестает каменеть и впадать в анабиоз при случайных проявлениях интимности между Старком и Баки. Он перестает воспринимать их прикосновения как нечто противоестественное.
А еще через неделю Баки, который сидит и наблюдает за тем, как Тони собирается в министерство внутренней безопасности, неожиданно говорит:
- Я поеду с тобой.
Тони едва не роняет галстук, но Баки уже научился убеждать его взглядом. И это оказывается гораздо проще и будничней, чем Тони себе представлял. Они никогда не говорят об этом, хотя Тони очень хотел бы все обсудить и обмусолить, но сдерживается, и как-то само собой все привыкают к тому, что у Старка теперь новый телохранитель: красивый молчаливый парень, который всегда рядом, словно тень, всегда в строгом темном костюме, всегда с затянутой в кожаную перчатку левой рукой, короткой стрижкой и пустым нечитаемым взглядом.
Тони никогда не думал, что сможет выносить кого-то двадцать четыре часа в сутки рядом с собой. Но Баки умеет быть незаметным, бесшумным и практически невидимым. Иногда после выездов, когда они возвращаются в Башню, Баки пропадает, и Тони не ищет его, потому что знает – он где-то здесь, но им обоим нужно побыть по раздельности. Часто Старк засыпает один, а просыпается уже уткнувшись носом в аккуратно подстриженную макушку.
Тони смаргивает, словно спросонья, но нельзя проигнорировать появление очередного мультимиллиардера. Тем более того, с кем ты неоднократно отжигал на яхте с девочками из Playboy. Гости почти закончились, и время садиться за столы.
Старк обводит взглядом бесконечный зал, и на мгновение его глаза останавливаются на двух фигурах, стоящих возле колонны. Два молодых красивых мужчины, одетых в почти одинаковые дорогие темные костюмы. Один блондин, второй брюнет. Они стоят и переговариваются, почти не глядя по сторонам.
Тони надо начинать приветственную речь, но он задерживается, неотрывно глядя на этих двух, стоящих в неприметном уединении. Блондин пожимает брюнету руку, и идет к своему месту среди приглашенных, а брюнет исчезает за колонной, и Тони не может понять, куда, потому что зал просматривается идеально. Но Баки нет, словно он действительно растаял в воздухе.
Старк откашливается и начинает речь с шутки, слыша в ответ привычный дружный смех зрителей. И впервые за долгое время на него вдруг снисходит полное и абсолютное спокойствие. Все призраки прошлого исчезают, кроме одного. Того, который незримо оберегает его от любых неожиданностей, ночных кошмаров, и даже от самого себя.
FIN
