Маг’ру эта идея понравилась, но он захотел, чтобы компаньоны открыли ворота замка для его воинов, так чтобы они могли спасти Оракул. Чтобы быть уверенным, что Тихиан и другие выполнят свою часть сделки, сахем пригрозил, что он потопит Ночную Гадюку, если ворота не откроются, когда он атакует на рассвете.

Когда скиф скользнул в внутрь грота, стало темно так, что Агис не видел даже нос суденышка, не говоря уже о том, что снаружи. Тем не менее он не зажег ни свечу ни факел, опасаясь, что мерцающий свет вырвется из входа в пещеру и привлечет внимание стражи. Вмести этого аристократ позаимствовал жезл Нимуса и пробрался на нос шлюпки. Он махал маленькой палочкой вперед и назад, в поисках препятствий перед лодкой и мягко касался стен, чтобы не наткнуться на них. Они двигались таким образом довольно долго, прежде чем глухой рев не потряс пещеру, взметнув удушающее облако ила. Звук был настолько глубок и угрожающ, что Агис почувствовал, как его желудок завязался в узел.

– Достаточно! – прошипел Нимус. Его подергивающийся хвост мягко стукнул о планшир шлюпки.

Кестер остановила судно, и Агис оглянулся назад, к выходу из пещеры. Он не увидел ничего, кроме глубокой, полной темноты. – Возможно, мы достаточно далеко внутри и можем зажечь факел, – предложил Агис.

Остальные согласились. Нимус какое-то время шарил по дну скифа, затем передал вперед неприятно пахнущий факел.

– Как насчет огня? – спросил аристократ.

– Разреши мне, – сказал Тихиан. Король пошарил в своей сумке, потом сказал, – Кестер, ударь этим колышком по этой тарелке.

Аристократ услышал звук, как будто палкой поскребли каменную стену, потом едкий запах серы наполнил его нос, и белая вспышка света на какой-то момент ослепила его. Когда к нему вернулось зрение, оказалось, что он держит в руках горящий факел. На дне скифа лежала кожанная фляга с маслом для факела, а Кестер держала в руках пластинку из белой пемзы и черную палочку.

Нимус жадно выхватил пластинку и палочку из рук тарик и обнюхал их своим дрожащим носом. – Магия? – спросил он завистливым тоном.

– Вряд ли, – ответил Тихиан. – Простой трюк фокусника.

Кестер опять воткнула шест в поток. – Магия или нет, свет – это свет, – сказала она. – Теперь мы можем идти.

Тарик с силой налегла на свой шест.

При свете факела в руке Агис увидел,что налет молочно-белого кальция покрывает потолок грота. Узкие серые сталактиты «натечные минеральные образования, свешивающиеся в виде сосулек, бахромы и т.п. с потолка и верхней части стен пещер и других подземных полостей в карсте» угрожающе свешивались вниз в сотнях мест. Висящие копья обрывались на высоте полтора человеческих роста, оставляя острые, неровные наконечники. Это заинтриговало аристократа, но даже тщательно изучив один из обломанных концов он не смог определить, что вызвало такой эффект. Когда вся компания погрузилось еще дальше в темноту пещеры, кальций начал покрывать как стены, так и потолок, до тех пор пока весь проход не был укутан молочной белизной. Время от времени скиф проходил мимо известняковых перегородок, свисавших из трещин в стенах, или каменных полок, покрытых пористым камнем. Подобно сталактитам, многие из них были покорежены и обломаны, как если бы что-то, едва проходившее в пещеру, волокли через тоннель.

– Запах стал сильнее, – предупредил Нимус. – Нужели вы не чувствуете эту вонь?

Агис вдохнул бриз, но пахло только несвежим, застоявшимся воздухом и жутко вонял маслом горящий факел.

– Это просто гниющее ж’вотное, – сказала Кестер, ее ноздри расширились. – Не о чем беспокоиться.

Несмотря на уверения тарик, аристократ вытащил свой меч. Проход поворачивал назад и вперед, расширялся и становился все менее тесным после каждого поворота, до тех пор, пока аристократ уже не мог коснуться мечом стен. Потолок постепенно опускался, и сталактиты были обломаны все ближе и ближе к их концам. Корпус скифа проскрежетал по нескольким похороненным препятствиям, и концы обломанных сталагмитов «натечные минеральные образования в виде конусов и столбов, растущих с пола пещер и других подземных полостей в карсте навстречу сталактитам» начали выступать из иловой постели.

Агис уже начал бояться, что скиф не сможет пройти дальше, когда пещеру пересек другой тоннель, на этот раз такой большой, что его факел не осветил ни потолок ни стены. Пол, который резко поднимался от их тоннеля, был усеян сломанными сталагмитами, высушенными обломками кораблей и серыми скелетами – как людей, так и животных.

– Лучше бы взглянуть на это поближе, – сказал Агис. Он поднял руку, и Кестер остановила скиф в паре ярдов от огромного входа в пещеру. – Не слишком ли глубок этот туннель? Могу ли я пройти вброд?

Тарик взглянула на длину шеста, оставшегося над илом. – Можно, – бросила она. – Но я бы не обрадовалась, попав ногой в яму.

Агис уселся на нос, готовясь соскользнуть в иловый тоннель, и вдруг обнаружил, что не в слилах вдохнуть. Жирный, едкий запах наполнил проход, настолько невыносимый, что даже его колени задрожали от тошноты.

Аристократ почувствовал сверхъестесвенную дрожь в основании черепа, потом все его тело задрожло от спиритической энергии. Пламя факела сверкнуло чисто белым, потом внезапно стало черным, оставив его товарищей в темноте. Так как не было негромкого шипения горящего масла, Агис предположил, что огонь умер. Но он мог чувствовать тепло на своей коже и, не бросая его обратно в лодку, Агос держал бесполезную вещь в руке.

– Свет, Нимус! – сказала Кестер, ее обеспокоенный голос эхом отразился от стен пещеры. – Все стало темно.

Когти Нимуса нервно кляцнули, и он забормотал колдовское заклинание.

– Чего ты ждешь? – пробурчала Кестер.

– Меч Агиса засиял? – спросил джозхал.

– Нет, – отозвался Агис. – Мы сражаемся при помощи Пути, не заклинаниями.

– Я тоже чувствую это, – сказал Тихиан. – И сфера скифа трещит от избытка энергии.

Оглушающее рычание раздалось из большого прохода, такое мрачное и низкое, что скиф задрожал под ногами аристократа. Злое присутствие, черное, как пламя факела, и также обжигающее, ввинтилось в разум Агиса. Захватчик ломился через его мысли, атакуя из-за маски темноты. Пробудившись, он не испытывал ничего, кроме мучительной боли и неестественного страха, такого страха, которого он не испытывал никогда.

Агис попытался сформировать образ раскаленного солнца, решив высветить налетчика. Красный диск только – только сформировался, как огромная черная лапа вылетела из темноты и расплющила его, опять погрузив разум аристократа во тьму.

Нимус закричал от ужаса, Кестер тоже и даже Тихиан позволил стону сорваться с его губ. Их реакция скорее удивила Агиса, чем обеспокоила. Он никогда не сталкивался с ментальной атакой такой бешенной, дикой силы – и даже не мог себе представить существо, настолько сильное, чтобы организовать четыре таких атаки одновременно.

Громкий скрип прозвучал где-то впереди, как если бы какое-то огромное тело ввалилось в их маленькое пещеру. Судя по резкому скрежету, который сотряс обе стены, Агис решил, что штука заполнила проход от стены до стены. Аристократ пытался поднять свой меч, но оказалось, что рука ему не подчиняется.

– Сдай назад, – сказал Агис. – Мне нужно расстояние побольше.

Скиф пришел в движение. Он продвинулся на несколько ярдов назад, потом внезапно остановился.

– Кестер? – спросил Агис.

Ответа не пришло.

– Я думаю, тарик парализована страхом, – сказал Тихиан. – Эта тварь жутко мигущественна.

Громкий свист рассекаемого воздуха заполнил каверну, порыв зловонного дыхания ударил в лицо Агису. Скрежет впереди стал громче и отчетливее, приглушенное цоконье когтей по камню поднималось из-под ила.

– Все, вообразите мой меч сверкающим внутри вашего рассудка. Мы должны биться, иначе эта штука сожрет нас, – позвал Агис.

Пока лапы зверя неумолимо приближались к нему, аристократ последовал собственному призыву. На мгновение темнота в его рассудке стала не такая плотная, и он смог вообразить себе слабые серые очертания своего меча. Потом, когда к нему присоединились другие, оказалось, что тварь не настолько сильна, чтобы сохранить их всех, погруженных в темноту. Меч аристократа, как в его воображении, так и снаружи, осветил грот победным белым светом.