Тому я решил помогать по мере сил, хотя ума не приложу, как он собирается заполучать Билла. У Тома никогда раньше не было сдвигов по фазе, чтобы за парнями ухлестывать, с девушками, конечно, у него большой опыт, но сомневаюсь, что он пригодится с Биллом. Если только вместе с женской внешностью у него еще и женский склад ума, тогда да, у Тома есть шансы.

А если честно – то я в полном недоумении. Красит глаза Билл или нет – он же парень, мужчина практически! И крашенные ногти не делают его женщиной. А значит, в его узеньких штанишках есть член и яйца, должны быть, я-то не в курсе, что у него там… И не только в этом дело, еще есть куча других моментов – большие ступни, растительность на лице, следы от капель на трусах, волосатые подмышки, впалая грудь с торчащими ребрами и сосками-прыщиками, сутулая спина и так далее, и тому подобное. Хотя Билл бисексуал, возможно, для того, чтобы нравиться еще и парням, он старательно за собой ухаживает. Но как же он тогда может нравиться девчонкам? Они же в большинстве своем грубых мачо предпочитают. День моется, день нет? Блин, чем голова забита – тем более перед завтрашней контрольной! Так, все, ненужные мысли уходят, уходят… Вдох – выдох, вдох – выдох. Аутотренинг.

Том мой лучший друг, и я за него беспокоюсь, но его гомосексуальные проблемы пусть лучше останутся при нем. А я займусь своими.

На контрольной по алгебре мне пришлось делать два варианта сразу. Хлопотно, конечно, но я пошел на это добровольно – Каулитц летал где-то в облаках, а я не хотел, чтобы ему влетело за пустой лист. Но он все равно вряд ли бы что-то написал, даже если бы Билл и не «так мило улыбнулся, когда я с ним поздоровался, и опустил глаза». Как только Том прибежал ко мне на всех парах и начал щебетать, я понял – этот день обещает быть еще более утомительным, чем предыдущие. И причина этому – этот идиот, что ведет себя, как влюбленная тринадцатилетняя девственница, которая, захлебываясь собственными словами, рассказывает подружкам, что мальчик, в которого она втрескалась, сегодня на нее «та-ак посмотрел».

Это были еще не все ужасы нашего городка. Я явно недооценивал степень психического расстройства Тома. На биологии, по которой училка каждый божий год задает парные проекты, Каулитц, раньше выезжавший в этой ситуации на мне, потребовал, чтобы я вызвался выполнять задание с Биллом, и в процессе дела «ненавязчиво и как бы между прочим» выяснил про Билла что-нибудь сокровенное, а главное – не влюбился ли случаем Билл в Тома после двух дней знакомства и не готов ли он с Томом встречаться.

- Ты знаешь, Том, я вообще-то не девчонка и не умею окольными путями выведывать информацию. Я могу его в лоб спросить, хочешь?

- Не-е-е-ет! Ты чего, двинулся? Он не должен знать, что мне нравится, а вдруг он посмеется и всем расскажет?

- Вот как ты заговорил? А сам-то, помнится, не заморачивался на такие вещи, растрезвонивая всем подряд о том, что тебе та или иная девочка в любви призналась, а ты ее отверг.

- Это разные вещи!

- Нет, не разные!

- Нет, разные! Эти тупые девочки, которых тебе так жалко, хотели со мной встречаться только потому, что я крутой, и чтобы за мой счет популярности набраться. Ты, что, не замечаешь – все, с кем я гулял какое-то время, теперь у пацанов успехом пользуются, я абы что себе в подруги не возьму, сам знаешь. А если Билл мне сам откажет, то я не хочу, чтобы это отразилось на моей репутации.

- А я думал, крутые парни не парятся по поводу отказов и могут запросто найти себе более сговорчивых и благодарных девушек. Припоминаешь? Такую лабуду ты тоже говорил.

Том состроил рожу и покачал головой.

- Густ, ты не человек, а пень. Здесь совсем другой случай. Билл мне нравится, понимаешь?

- Нет.

- Да что тебе все непонятно? Тебе никогда девчонки не нравились, что ли?

- Девчонки нравились, парни – нет.

- Ну, так это то же самое. Нет никакой разницы.

- Огромная разница! И в физическом строении, и в психологическом.

Том хохотнул и откинулся на спинку стула.

- Густ, ну ты просто невыносим в своем занудстве!

- А ты в своем легкомыслии! Давай смоделируем следующую ситуацию…

- О-о-о…

- Представь, что вы с Биллом встречаетесь, и дело, наконец, дошло до интимных отношений…

- До каких отношений? – Фыркнул Том. – Блин, Густ, сказал бы – до траха.

- Хорошо, вы решили потрахаться. И вот, ты снимаешь с него штаны – а там член!

- И что? У меня тоже член.

- Да, но со своим ты умеешь управляться, а с чужим? Я готов поспорить хоть на сколько, что ты даже прикоснуться к нему побрезгуешь.

- Да раз плюнуть, спорим.

- Ладно, допустим. Но ты все равно не знаешь, как там у двух мужчин это происходит. Там тоже, наверняка, свои тонкости, Билл, может, их и знает, но ты-то нет!

Том подпрыгнул и щелкнул пальцами перед моим носом.

- Точно! Я ведь должен быть готов к этому! Густ, ты молоток!дерзил старшим, дрался и зговаривал, вечно где-то пропадал, придумывал невероятные проделки, прыгал с крыши дома, ухл \ Надо будет полазить в сети, посмотреть, что да как. Спасибо тебе, что предупредил!

Том довольно заерзал на стуле, потирая руки. Мама, забери меня из этого дурдома…

Выходной. С Биллом я договорился встретиться в четыре в школьной библиотеке. Перед выходом из дома пришлось прикрикнуть на Тома, доставшего меня своими советами и напутствиями. Он притащился ко мне утром и с ходу выложил все свои «многолетние» наблюдения за поведением и характерами девочек, наивно полагая, что мне все это пригодится, и я непременно должен буду заметить что-то из перечисленного в Билле. Более того, он записал попунктно все это в маленьком блокноте и сунул мне его в рюкзак, пока я обувался. Ну что за человек!

Билл безбожно опаздывает. Уже пятнадцать минут пятого – где он пропадает? За эти пятнадцать минут мы бы давно уже подобрали материалы к теме и подумали бы над презентацией. Не понимаю, как можно работать с человеком, так безответственно относящимся к делу. С Томом, конечно, не лучше, я практически все делаю сам, но он хотя бы не опаздывает и даже иногда помогает мне. Подожду еще немного и начну один.

Наконец, дверь открывается, и Билл, весь растрепанный и красный, забегает и плюхается на стул напротив меня. Угрюмо смотрю на него.

- Ох, прости, Густав, честное слово, я торопился изо всех сил! Мне пришлось вернуться на полпути, я обнаружил, что забыл телефон…

Смотрит на меня с примиряющей улыбкой – а на лице так и написано: «Повелся или нет?». Хмурюсь.

- Ладно, давай начнем, - говорю ему. – У нас осталось не так уж и много времени.

Дал ему несколько распечатанных из Интернета статей, посмотрим, сможет ли он вычленить в их содержимом основные тезисы… Если Том доверил мне в кои-то веки заниматься его личной жизнью, то я наведу в ней порядок – подруга Тома (или его друг) должна уметь соображать, двух влюбленных идиотов я не вынесу.

Сам сажусь выбирать иллюстрации. Так, эта слишком яркая, не соответствует настроению нашего проекта, эта недостаточно конкретна, вот неплохая, но снято очень расплывчато…

- Густав, мне не нравится читать это, так сложно! Можно я лучше буду картинки смотреть?

Ну, вот, как я и предполагал. Как там Том говорил: «Девушки сначала опаздывают на встречу, а затем строят из себя глупышек, чтобы мы умилились». Да вот только я что-то ничего умилительного в этом не нахожу, а вот раздражающее – да.

Забираю у Билла листы и пододвигаю ему фотографии. Радостно хватается за них и, высунув язык, начинает перебирать. Никак не могу понять, прикидывается ли он эдаким милым дурачком или эта непосредственность врожденная? Блин, а мне ведь еще его спрашивать про Тома…. Начнем издалека.

- Ну, что, как дела?

- Ничего, спасибо.

- Как в нашей школе, нравится?

- Пока да.

- А ребята как?