Т-Том… я… я… н-не могу… двигаться… совсем…не ч-чувствую…н-ног…
Держись дружище, пройдёт, всё сможешь.
Т-точно?
Конечно.
А е-ещё с… спина… б-болит.
И она пройдёт…
Вайденхофф осторожно переместил Билла к себе на колени, поддерживая его голову ладонью. Может, вдвоём они согреются. Сил на что-либо делать не было. Оба учащённо дышали, смотря друг другу в глаза. Их дрожащие пальцы ласково скользили по щекам, переместились к губам, а потом к подбородку.
Сейчас для них не существовало времени. Оно остановилось. Есть только они. Заснеженные холмы. Просторны поля. Озёра. Всё это ничто по сравнению с тем, что творилось у них в душе.
Его ладонь обняла запястье Каулитца. Том поднёс руку к губам и нежно поцеловал костяшки пальцев, облизнув. Приятное тепло зародилось в теле. Боль в спине уже казалась притуплённой.
Как ты умудрился попасть на Чиву?
Том уткнулся носом в щёку Билла. С неба начал оседать мелкий снежок, осыпая серебром их фигуры и безграничные снежные просторы. Солнце так и освещала округу задорными золотистыми лучами.
Я решил помочь тебе и…
Том так и просидел под снегом, крепко обнимая Билла и чуть покачивая на руках. Пальцы Каулитца судорожно теребили растрепавшиеся косички и цеплялись за плечи, как будто искали поддержки.
Правда, в один миг лицо Билла поменялось. Ужас застыл в его глазах. Том недоумённо заморгал и, буквально, в этот же момент запрокинул голову от безумной боли под лопаткой. Лицо и губы исказились, волосы, на которых снег превратился в чудесные кристальные капельки, рассыпались по плечам, а из горла вырвался леденящий душу крик, эхом разнёсшийся по небольшой долине. Что-то холодное и острое контролировало его боль и движения. Секунды, и оно покинуло тело.
Ну, здравствуй, Том… послышался насмешливый, но дрожащий голос.
Пути дыханию перекрылись. Глаза округлились и сразу же зажмурились. Чья-то рука небрежно повалила его на спину. Всё тело пронзила очередная боль.
О, Билл, ты оказывается жив, я думал, что утонешь.
Том с трудом приоткрыл глаза, видя расплывчатый силуэт Чиву, возвышающийся над ним. Билл не мог двинуться, молча и с ужасом смотря на бандита.
Ну, что красавчик, вот мы и встретились. Хотя назвать тебя красавцем, теперь язык не поворачивается. Во что тебя превратили снег и раны, а? Потрепанное чучело.
Чиву присел на корточки рядом с Вайденхоффом и вытер окровавленный нож о его щёку:
Вот так, ты смотришься лучше.
Хва… начал, было, Билл, но Том, сжав зубы, положил ему ладонь на руку, давая понять, чтобы не встревал в разговор.
Ты трус, Чиву, несмотря на внутреннюю боль, Вайденхоффу удалось едко улыбнуться. – Даже напасть достойно не можешь, норовишь всё исподтишка сделать.
Я? Трус? – брови двойника Каулитца вздёрнулись.
Поразительно. Ты и Ральф говорите одинаково. Называете трусом меня, а про себя забываете. Вот кто истинная мышь, но даже она, когда чувствует, что её загнали в угол, встаёт на задние лапы, чтобы защититься.
Чиву в отвращении скривился, схватив Тома за горло:
Ты сейчас даже двинуться не можешь. Поменьше шевели языком, иначе запихаю в глотку. Не будем тратить время зря, тем более у вас двоих его очень мало. Где. Ключ?
Не обращая внимания на стиснутые на его шеи пальцы, Том состроил недовольную гримасу и плюнул Чиву в лицо:
Пошёл ты… со своим ключом…
Урод!
Смахнув слюну с подбородка, Чиву сильнее сжал пальцы на горле Вайденхоффа. Том с трудом сглотнул, запрокинул голову и вцепился руками в запястье руки противника.
Не козыряй словечками. Кстати, что с тобой? Тебя кто-то ужалил? Больно, наверное… издевался Вайденхофф, сипло посмеиваясь. Чиву только сильнее вдавил его в лёд.
Представь себе, этой кукле удалось.
Внутри Билла всё похолодело от взгляда неприятеля. Таким был пронизывающим, холодным и жёстким.
Ты скуп на эмоции, обычно негодуешь, когда что-то происходит не по твоим указаниям.
Сил на большее нет.
Ну, надо же.
Рана пульсировала, тело обжигало холодом. Мешавшие глазами снежинки продолжали осыпать собою землю.
Где ключ? Том, признай, тебе сейчас ничего не поможет, так и проваляешься со своим другом здесь.
Как будто у тебя есть шанс выбраться из этого белого плена.
Он поплатился за свою усмешку. Чиву тряхнул его за грудки, больно уронив на лёд. Болезненный выкрик сорвался с губ, а на лице вновь отразилась маска боли. Бандит прошерстил здоровой рукой карманы куртки и джинсов, пытаясь отыскать ключ.
Том не мог сдерживать бандита или сопротивляться. Сил не осталось, зато боль во всю бушевала. Правда, если не двигаться, она постепенно отходила на второй план, уступая место холоду и дрожи.
Куда ты его дел? – Чиву взвёл курок найденного за пазухой пистолета.
Он хмыкнул, бесстрашно смотря на направленное оружие. Краем глаза уловил, как Билл дёрнулся, видимо, испугавшись. Его пальцы чуть сильнее сжали руку друга.
Ты разве не понял? Я потерял его.
Такой злобы и ненависти в глазах Чиву он ещё не видел. Тот вскочил, на мгновение, прицелившись, но… последовал глухой щелчок. Раздался звонкий, но болезненный смех.