- Тауриэль, останься! Остальные все – выйдите.

- Но, Владыка, я должен осмотреть вас, - попытался призвать к нему Эрендиль, однако под нахмуренным взглядом спешно попятился к двери, дав остальным знак следовать за ним.

Дверь закрылась, и воцарилось долгое молчание. Трандуил молча вглядывался в Тауриэль, всё также плачущую и избегаюшую его взгляда.

- По кому ты плачешь, Тауриэль? – задал он вопрос, и та разрыдалась в голос. Трандуил раздраженно повел плечами и, скомкав попавшееся под руку полотенце, бросил ей. – Утрись!

В глазах эллет в миг сменилось несколько эмоций - удивление, непонимание, какое-то.. облегчение? Трандуилу были непонятны ее эмоции, Тауриэль же, понявшая, что их повелитель - такой, каким она его помнила и, как выяснила, по которому скучала - строгий, крутонравный, резкий - вернулся, быстро взяла себя в руки. Утерев лицо, она нервно спрятала полотенце за спину.

- Рассказывай! - повелел Трандуил.

- Повелитель! – Как обычно в минуты волнения, Тауриэль принялась расхаживать по комнате туда-обратно, изо всех сил сдерживая так и подкатывавший к горлу ком слез. - После того, как вас вывели из горы, Леголас вынужден был отвести армию…

- Леголас?!

Воспоминания окатили волной. Белые лапища на его бедрах, оставляющие синяки на тонкой коже. Разрывающая тело боль под темными сводами Эребора. Торин, шепчущий какие-то глупости. Азог… Голова сына в его руке… Трандуил вскочил с кровати, отшатнувшись к стене. Подняв руку, он коротко приказал:

- Молчи!

- Но почему?! – Тауриэль явно неправильно расценила его действия. Испугавшись, что аран винит сына в бездействии, она бросилась защищать друга, не замечая откровенного страха Трандуила перед тем, что она собиралась озвучить. – Не вините его, Владыка! Леголас с ума сходил от страха за Вас! Мы организовали несколько вылазок, но ни одна из них, увы, не увенчалась успехом! Он настолько отчаялся, что решился, наконец, обратиться за помощью в Лориен, к владычице Галадриэль…

- Прекрати!

Трандуил вжался в стену, обхватив себя руками и глядя в сторону, будто в попытке не видеть, защититься от озвучиваемой сейчас истины. Но Тауриэль, еще минуту назад с трудом подбиравшая слова, сейчас будто не могла остановиться.

- Владыка! - бросилась она к нему, падая на колени. - Это был единственный выход! Аранен никогда не оставил бы королевство, не будь он уверен, что только Владычица Золотого леса может помочь нам. Только из-за этого его нет сейчас здесь. Но сами Валар смилостивились над нами, послав Торина… Как только до нас дошла весть о вашем спасении, мы сразу же послали в Лориен сокола.

Когда последние слова достигли его сознания, Трандуил, наконец, осмелился перевести на нее непонимающий, но теплящийся надеждой взгляд.

- Так он.. жив? - тише летнего бриза прошелестел он.

- Жив! И должен прибыть с часу на час, если ничто его не задержит.

Трандуил резко выдохнул, прижав к сердцу ладони. Жив! Неужели Саурон обманул его, наслав ложные видения?

- Тауриэль, - он протянул руку, и эллет помогла ему дойти до кровати. – Расскажи мне всё.

Пока Тауриэль рассказывала, ком в груди короля эльфов постепенно рассасывался. Впервые за долгое время ему наконец захотелось рассмеяться. Навеянная Гортхауром картина была правдива лишь отчасти – эльфам в итоге удалось уйти, хоть и с потерями. Но Леголас, слава Валар, был невредим. Поведала Тауриэль ему и о том, как прибыл в лес гонец из Эсгарота, сообщив о том, что король Ласгалена находится сейчас в доме Барда вместе с гномом из Эребора.

- А где сейчас Торин?

- Торин? – Тауриэль смешалась. – Он был с вами всю ночь, Повелитель. Вероятно, он ушел незадолго до вашего пробуждения.

- Расспрашивал он что-нибудь про битву?

- Нет, Ваше Величество, он не спрашивал ничего. Ни о битве, ни о своих племянниках. - Глаза Тауриэль вновь наполнились слезами, и Трандуил понимающе кивнул, отпуская.

- Ступай, - сказал он. – Направь ко мне слуг и узнай, где находится сейчас Торин.

***

«Странные эти эльфы, - думал Торин, отрешенно рассматривая россыпь самоцветов, неприкрыто мерцающих в слое горной породы. Бесцельно бродя по дворцовым галереям, он и не заметил, как очутился в самых недрах эльфийского чертога – там, где выдолбленные руками сотен мастеров стены оголяли огромные корни деревьев, словно щупальца впивающиеся в камень. И то тут, то там, в ложбинах, сверкали драгоценные камни. – Видать, и правда дороже им небо, деревья и звезды, раз оставили здесь такие богатства».

Чистые, словно слезы, белые, будто звезды, сверкали они, прекрасные и холодные. И мертвые, как хозяин этого чертога. Бывший хозяин… Мысль застала врасплох, ощетинившись внутри болью. Торин глухо зарычал, стукнув по стене кулаком. Зажмурился, отгоняя от себя непрошеные образы. Но всё в этом дворце напоминало ему эльфа. Хотелось бежать. Он не помнил, каким образом сумел добраться до выделенных ему покоев, и, слава Махалу, никто не встретился ему на том пути. И быстрый бег слегка притупил боль.

В камине горел огонь, и он опустился на пол, наблюдая за тем, как лижут кору поленьев языки пламени. Наверное, точно так же прожигали сердце вина и отчаяние – сначала легко и почти незаметно, словно пробуя на вкус и прочность, потом – постепенно раскаляя, распаляя, делая невозможным уйти от воспоминаний, вгрызаясь в самые недра.

- Не думал я, что Торин Дубощит склонен к хандре и унынию.

Торин замер – так резануло слух звучание знакомого высокомерного голоса. Не веря в то, что это происходит на самом деле, он медленно повернулся, поднимаясь на ноги.

- Не путай уныние со скукой! – ответная “любезность” сорвалась с губ раньше, чем он поднял глаза. Но одного взгляда на эльфа, стоявшего в дверях - бледного, все с тем же шрамом на левой щеке, но живого - хватило, чтобы Торин неожиданно для себя, не говоря уж об эльфе, бросился вперед, заключив изумленного короля в объятия. – Трандуил!

Тот сдавленно ахнул, упершись ладонями в плечи гнома, однако Торин держал так крепко, что ему пришлось смириться.

- Ты меня задушишь, Торин!

Тот приглушенно рассмеялся, сдавив еще сильнее.

- По крайней мере, ты умрешь от моей руки, а не от руки какой-нибудь орочьей мрази!

- А я уже начал верить, что ты не желаешь мне смерти, - усмехнулся Трандуил и, не зная, куда девать руки, неуверенно скользнул ладонями по темным прядям. - Какое заблуждение

… - И вдруг добавил: - А что с твоими волосами, Торин?!

Тот отстранился, с удивлением заглядывая эльфу в глаза.

- И что же с моими волосами? – Отвернувшись, он поискал глазами зеркало. Подойдя к оному, он впервые за долгое время взглянул на свое отражение. Волосы как волосы, только прядей седых стало больше, усыпав нитями серебра почти всю голову. Только эльфов могли волновать подобные глупости. - Малым отделался, - спокойно резюмировал он, и Трандуил слабо усмехнулся. – Главное, что ты жив.

Воцарилась тишина, во время которой они внимательно вглядывались друг другу в глаза, не решаясь начать. Трандуил первым разрушил молчание.

- Я должен поблагодарить тебя за мое спасение, Торин, - произнес он, склоняя голову.

- Ты должен ненавидеть меня, а не благодарить! – Торин порывисто отвернулся, принявшись мерить шагами комнату. – Кому как не тебе знать, какие последствия имело мое решение?! Ты не должен был оказаться в плену! Не заслужил того, что делал с тобой в Эреборе Саурон! Твой сын был бы с тобой! – Видит Махал, он не хотел наступать на самое больное, но сейчас он бичевал сам себя, люто проклиная день, когда решился выкрасть короля эльфов.

- Мой сын и так со мной, Торин.

- Жив?! – Торин смотрел с недоверием, но с такой отчаянной надеждой, что губы Трандуила дрогнули в улыбке.

- Жив, - повторил он, наслаждаясь звучанием такого простого слова. - Я не могу сказать, чем было то видение, в котором я увидел смерть сына, но оно было верным лишь отчасти.

- Слава Валар, - горько усмехнулся Торин. Сейчас над шуткой Саурона хотелось смеяться, но тогда, когда Трандуил в истерике рвал на себе волосы, катаясь по полу камеры, для Торина не было ничего страшнее.