- Настаиваешь, что твой страх - рационален, - утвердительно подумали где-то внутри него.

- Это серьёзное упрощение.

- Пусть так. В таком случае, объясни, чего ты боишься.

Он задумался. Мысли толклись и соревновались, прикрывая более глубокие слои мышления, отдалённые горизонты познания, слишком тревожные, чтобы лицезреть их каждое мгновение бытия. Смотреть в глаза истины всегда больно: её взгляд проникает в твой разум гибельно-холодным гвоздём.

- Боюсь утратить хоть что-то из того, чем обладаю.

"Вот я и признался: а теперь она наверняка спросит..."

- Что именно?

- А разве осталось хоть что-то лишнее? Каждая черта моей личности и каждое воспоминание. Каждое сознание, в котором я ещё могу видеть своё отражение. Отними хоть что-то - и из нищего я превращусь в калеку.

- Ты имеешь в виду... меня?

- Тебя - в том числе. Я эгоистичен, и для меня ты - часть среды обитания, без которой наступит тьма. Ты, Дану, Легионер и даже Анталаника - разве не чудо, что я могу наблюдать себя внутри каждого из вас? Разве не чудо, что я могу проследить свою личность на тысячи слоёв-поколений в прошлое, и нигде не найти разрыва? Я не готов отдать ничего - и поэтому я боюсь. Полководец, которому нечем жертвовать, не должен вступать в сражение.

- Но это бессмысленно, Анарандэ! Ты хочешь замкнуться, прекратить процессы обмена с внешней средой, или сделать обмен с ней односторонним?.. Это идёт против человеческой природы и против самой эволюции, против всего живого...

Ответная мысль Юэ казалась сбитой с толку, незавершённой и скомканной.

- Только не против природы человека, милая. Мы всю нашу историю стремимся вырвать себя из-под власти живого и подчинить себе эволюцию.

- Стать богами.

- Именно: стать богами.

- Никому пока что не удалось.

- И поэтому мне следует быть особенно осторожным. Я надеюсь дождаться нашего вознесения.

- Поэтому ты сказал, что не можешь быть моим врагом?

- Врагом кого угодно на "Стеклянном дворце".

- Я знаю. Но почему, если я - твой потенциальный палач?

- Потому что кроме вас у меня никого и ничего нет. Если бы я остался один, схема моего мозга диктовала бы мне бежать от одиночества в смерть, и промежутки между воскрешениями рано или поздно стали бы стремиться к нолю.

- Ты мог бы перемонтировать сам себя.

- Это равносильно самоубийству.

- Тогда я понимаю, почему ты мне подчиняешься. Странно. После этого... я чувствую себя немного спокойней.

- Я ничего не признаю.

Декаурон ответил образом ироничного поклона, потом - поглаживания по волосам. Юэ отозвалась виртуальной тенью пощёчины.

- А мне без разницы, кого ты боишься, меня или сам себя. Главное, что я понимаю мотив: не люблю болтаться посреди пространства решений.

"Ты научишься."

Последнюю мысль он оставил в пределах своего черепа.

***

- Линия ретрансляторов полностью готова, мастер.

- Спасибо, Дану. Видишь нас?

Короткое ожидание - сигнал проходит через цепочку спутников, добираясь до ковчега на другой стороне планеты.

- Лучше, чем вы можете представить.

- Тогда прекрати, я стесняюсь.

- После всего, что между нами было?

Игривая насмешка проглядывала даже сквозь примитивные колебания акустической связи. Декаурон со вздохом поднял лицо к условному верху.

- Скорее, после всего, чего между нами не было.

В нескольких тысячах километров - рукой подать - проносилась свирепая атмосфера Регента. С такого расстояния планета уже не казалась медитативным серо-голубым шаром: водород, гелий и метан размазывали вдоль экватора слоистый пирог облаков, уходящий на пугающую глубину. Аммиачная дымка больших высот сменялась клочьями водяного пара, прикрывавшими адский котёл нижних уровней, где нарастающее давление начинало превращать газы в жидкость. Декаурон вообразил падение вниз и почувствовал прокатившуюся сквозь тело дрожь. Корабль наверняка продержался бы в течение долгих минут, и эти минуты в ожидании неизбежного конца пугали даже больше конечной гибели.

Аккуратные полоски газового гиганта вблизи обратились вихрями, летящими быстрее, чем звук в земной атмосфере; часть из них, не желая починяться общим законам, вспухала огромными язвами, позволяя заглянуть ниже, в разогретые внутренним теплом области. По грани этого котла со стихиями полз крошечный "Аонбар", а впереди, медлительно вырастая, виднелось тёмное пятнышко - "Вуаль", конечная цель полёта.

Декаурон вцепился в станцию всеми органами чувств, какими только располагал корабль, контролируя разом десятки инструментов наблюдения и непрерывную передачу кодовых сигналов, каждый из которых провозглашал человеческое происхождение и взывал к ответу. "Вуаль" молчала. Запущенные с ковчега зонды прибыли на место первыми, приблизились на расстояние нескольких километров и теперь картографировали корпус, пересылая на "Стеклянный дворец" и "Аонбар" панорамные виды и трёхмерные модели его участков. Обработкой изображений занимались - тоже параллельно - Дану и Юэ, а сам Декаурон контролировал сближение и ловил следы возможной активности.

- Констатирую: энергоснабжение станции подтверждается. Температура отдельных модулей и участков корпуса определённо выше, чем может обеспечить внешний нагрев. Тепловая карта... прилагается.

Он сформировал запись в журнал расследования, полюбовался на её аккуратную структуру, заверил и продолжил:

- Согласно приложенной карте, дифференцированное распределение зон избыточного нагрева позволяет утверждать об их искусственном происхождении. В то же время...

- Мастер, модель станции построена.

- Анарандэ, я закончила с обработкой сканов.

- Только не на два голоса.

"Дану, я в тебя верю."

- Пожалуйста, продолжайте, комиссар Юнара.

- Спасибо.

В ответе Юэ не было ни единой лишней ноты, но Декаурон готов был поспорить, что она испытывает смущение.

- Докладываю: согласно данным визуального исследования, станция имеет значительные повреждения внешнего и встроенного оборудования. Прилагаю подробную детализацию... Анализ повреждений свидетельствует о том, что они носят искусственный характер.

- Дай-ка я догадаюсь.

- Можешь не хвалиться своей проницательностью, когда ответ очевиден. Уничтожены средства связи и наблюдения. Станцию ослепили, причём сознательно. Двигатель, корпуса герметичных модулей - в порядке. Массивы сканеров, телескопы, антенные мачты, даже некоторые узлы коммутации - частью срезаны, частью выжжены. Обнаружена пробоина в единственном пристыкованном производственном модуле, но характер внутренних повреждений установить не удалось.

- Иными словами, твоя теория об агрессоре обретает некоторую жизнь.

- Возможно. Но повреждения настолько выборочны, что...

- ...трудно построить внятное объяснение, - подхватил Декаурон. - Кто-то очень сильно не хотел, чтобы станция могла видеть и говорить, а так как я одним глазом успел посмотреть в твою развёртку, то могу утверждать почти наверняка: этим кем-то были люди или же существа, хорошо знакомые с человеческими технологиями. Часть урона нанесена явно механически, точность тоже вызывает немалое уважение.

- Я продолжаю тщательно исследовать спутники и область колец, мастер. На данный момент мной не обнаружено новых искусственных объектов или косвенных признаков их присутствия.

- Это несколько успокаивает. Но учитывая давность событий, фигурантов давно может не быть на месте. По крайней мере, я на это очень надеюсь...

- Понимаю, мастер. Мои оборонительные системы приведены в полную готовность.