Честно говоря, вторую половину совещания, Новиков выдержал с трудом. И не содержание выступлений в этом виновато. Здесь все было правильно и по делу. Просто устал. Но все когда-нибудь, заканчивается - закончилось и совещание. Вот только отдохнуть не получилось.
Не успел Новиков подняться со своего места, как к нему протиснулся порученец и передал приглашение наркома обороны, остаться. Приглашение начальника - приказ для подчиненного. Истина старая. Пришлось с невозмутимым видом, мол, мы и не такое видали, проследовать за порученцем.
Встреча оказалась в узком и весьма необычном кругу. Фрунзе, Рунштед, Роммель, Рокоссовский, Новиков и первый замнаркома НКГБ Берия. Тот самый Лаврентий Павлович. Вот кого Новиков ни как не ожидал здесь увидеть. Конечно, до таких высот, как в старом мире Новикова, он не взлетел, но фигурой был весьма заметной и влиятельной. В число его, наверняка многочисленных, обязанностей входило и курирование оборонной промышленности и научных исследований. Не больше, но и не меньше.
Вот в такой компании и состоялся очень необычный разговор, на очень интересную тему. 'Каким образом добиться максимального обеспечения защиты сухопутных границ, без перенапряжения мобилизационных и промышленных ресурсов, и при этом обеспечить не только оборону, но стремительно наращиваемый ответный удар'. Как вам такая задача? И почему этот вопрос задают именно им, полевым командирам? Ну, Рунштед - понятно. Он еще до первой мировой академию Генерального штаба заканчивал. А они тут причем? Да и присутствие Берии.
Но как раз Берия такой состав и объяснил.
- Не удивляйтесь, что мы вас пригласили в таком составе. Поставленный товарищем наркомом вопрос конечно уже неоднократно и всесторонне рассматривался и разрабатывался как в Генеральном штабе, так и в правительстве и наркоматах. Но все существующие разработки основаны на современном, если не сказать вчерашнем, техническом оснащении армии. Мы обязаны смотреть вперед. В том числе и для того, чтобы правильно определить приоритеты для нашей науки и промышленности. Вы постоянно работаете с новой техникой. Вам лучше других, на практике, видны её сильные и слабые стороны. Что нам нужно еще? И как мы можем лучше использовать то, что имеем? Вот в этом направлении мы и хотим услышать от вас советы и пожелания.
В общем-то, правильно. Ну, кто лучше полевых командиров мог знать о реальных возможностях техники. Если конечно командир нормальный. И нельзя сказать, что Новиков о таких вопросах не задумывался. Задумывался. И еще как задумывался. И с Роммелем, и с Катуковым, и с Черфасом на эти темы спорили неоднократно. Но такой подход на государственном уровне? Это впечатляет! 'А предложения у нас имеются. Вот только подождем немного, что другие скажут'.
Фрунзе
Народный комиссар по военным и морским делам Союза Советских Социалистических Республик Михаил Васильевич Фрунзе, сидел в мягком удобном кресле и, оторвавшись от разложенных перед ним бумаг, смотрел, отодвинув шторку, через квадратный иллюминатор на проплывавшую далеко в низу землю. Два мощных мотора BMW по 1200 л.с., равномерно гудели, невольно навевая дрему. С высоты семи километров, на которой шел ПБ (пассажирский Бартини), земля казалась темным размытым ковром с непонятным рисунком. Сумерки уже начали стирать краски, только зеркала множества рек и озер вспыхивали тревожными отблесками заката. А здесь, на верху, было еще совсем светло. До последней заклепки видны необычно, в виде 'обратной чайки', загнутые крылья и радужный диск пропеллера. Пассажирский салон, впервые в мире, полностью герметизирован. Тепло и комфортно. Не верится, что за окном - 40° по Цельсию. Вдали, у горизонта появилась свинцово-серая полоска - Белое море. Земля под крылом накренилась на несколько секунд и вновь встала на место. Гул моторов стал тише. 'Начинаем снижаться' - отметил про себя Фрунзе. Открылась дверь в кабину пилотов, и штурман доложил, что через сорок минут посадка в Северодвинске. Сосредоточиться на работе, все равно не удастся. Фрунзе аккуратно сложил документы в папку и, откинувшись на спинку кресла, снова посмотрел в окно. 'Какая замечательная, все-таки, машина! В прошлом году больше суток пришлось трястись на поезде, а тут - четыре часа и на месте. И ведь нашлись идиоты, хотели закрыть проект. На Бартини всех собак понавешали - 'космополит', 'агент империализма'. Хотя нет, не идиоты, настоящие враги. Враги всего, что с таким трудом удалось создать. Эти свое получили. Строек в стране много, а рабочих рук не хватает. Не хотели честно жить и работать за совесть, будут работать за страх и приносить конкретную пользу'. Вспомнилась реакция Сталина, когда ему докладывали о возникших у КБ Бартини проблемах. Сталин, молча, выслушал доклад, посмотрел на представленные фотографии уже готовой опытной модели и её технические данные. Неторопливо отодвинул их на край стола. Сделал несколько шагов по кабинету, как будто в глубокой задумчивости. Неожиданно резко подошел к вскочившему при его приближении наркому ГБ Зиньковскому.
- Вы не считаете, что вам пора на заслуженный отдых, товарищ Зиньковский? Товарищ Сталин и товарищ Арсений будут без Вас охранять наше государство и оберегать покой наших талантливых конструкторов. А Вы в это время будете пить молодое вино, где-нибудь в Сочи. Видимо, товарищ Зиньковский считает, что со всеми врагами уже покончено, и можно отдыхать. Я вас правильно понял?
-Никак нет, товарищ Сталин.
Зиньковский стоял красный, как свежесвареный рак. Его гладко выбритая голова покрылась крупными каплями пота.
-Что, никак нет? Я вас не правильно понял? Или вы не хотите на отдых?
Сталин в упор смотрел на наркома. Взгляда его желтоватых, тигриных глаз боялись, мало, кто мог его выдержать. Нарком покраснел еще больше, хотя казалось что уже некуда, но выдержал.
-Я вижу, что вы поняли свою ошибку. Один умный британец как-то сказал: 'Это хуже чем преступление - это ошибка'. Возможно, я сказал не совсем верно, но я думаю, вы меня поняли.
-Так точно, товарищ Сталин. Понял.
-Я вам верю. Но проверю.
Фрунзе невольно улыбнулся, вспоминая этот эпизод. Зиньковский был человеком необычайно умным и, конечно, все понял сразу, но подержал опасную игру. Реакция ГБ была молниеносной. Вытрясли всех, кто писал, кто подталкивал, кто вставлял палки в колеса. Здорово получили по шапке некоторые сотрудники ЦАГИ вместе с Туполевым. Особисты, курировавшие КБ, теперь занимались лесоповалом в особо тяжелых климатических условиях. А 'гениальнейшие конструкторы' теперь трудились под строгим присмотром НКГБ в местах не столько отдаленных, сколько закрытых. Как результат, лучший в мире пассажирский самолет уже год работает на международных и дальних авиалиниях, покоряя всех комфортом, скоростью (почти 500 км/час) и дальностью (почти 5000 км). На его основе создается стратегический бомбардировщик, способный доставить 5000 кг на то же расстояние со скоростью, превышавшей скорость большинства истребителей, на недоступной для них высоте. Полученная головомойка пошла на пользу и специалистам ЦАГИ. Совместно с немецкой фирмой Хенкеля ведут разработку машины с совершенно фантастическими параметрами - 8 тонн на 8 тысяч километров. Здесь успели вовремя. А сколько таких проектов, идей осталось не реализованными. Скольким талантливым и инициативным отбили всякое желание творить, заниматься нужным стране делом. Как одолеть эту тупую, страшную в своей агрессивной невежественности силу. 'Я волком бы выгрыз бюрократизм...'. Недавно Сталин показал письмо одного служащего. Тот предлагал бороться с бюрократами их же методами - на каждый случай отказа, что бы писали десять бумаг в разные инстанции, а в случае положительного решения - одну. Горько посмеялись, но рациональное зерно в этом есть. По ассоциации мысли перескочили на разговор с полковником Новиковым. Тогда, вернувшись в наркомат, Фрунзе, несмотря на поздний час, вызвал всех своих замов и велел в течение максимум одной недели разобраться, кто был инициатором экономии патронов и снарядов при проведении учебных стрельб, кто в этом наиболее преуспел, и какая мразь вместо боевой подготовки заставляет заниматься бойцов хозяйственными работами. Ответственным за исполнение назначил своего первого зама - Григория Котовского. Этот спуску не даст. 'А Новиков был прав, систему подготовки бойцов надо менять. Ведь получается, что солдат царской армии, несмотря на свою забитость и неграмотность, был подготовлен не в пример лучше, чем наши красноармейцы'.
