Ладони прижали запястья к покрывалу, грудь коснулась груди, и влажный язык скользнул по шраму, пересекавшему лицо. Хакс считал, что это чудесное приобретение, которое невероятно украшает Рена, но вслух признавать не стал. Все слова, сказанные в интимный момент, всегда казались ему либо вычурно-пафосными, либо вовсе отвлекающими и излишними, да и надо будет рыцарю – сам узнает.
Кайло запрокинул голову, жмурясь и часто дыша, и Хакс, закончив скользить языком по дорожке так нравившегося ему шрама, снова выпрямился, хотя рук партнера так и не выпустил.
- Может быть больновато. В первый раз, – всё же счел своим долгом предупредить он.
Заместо смазки пошла слюна; генерал не боялся за Рена – справится, не сахарный, – но вредить не желал. Когда первый палец плавно вошел наполовину, рыцарь со слабым, дрожащим выдохом совсем не по-рыцарски вдруг вскинул бедра и резко подался вперед, но тут же глухо зашипел с непривычки.
Генерал не смог не оценить его смелость. Палец резко двинулся в сторону – Рен рвано вздохнул – и на выходе к нему присоединился второй. Движения постепенно превратились в исключительно дразнящие. Мучительно медленные, они не приносили никакого приближения разрядки, лишь растягивая и оттягивая момент, которого, судя по мутным глазам Кайло, он безумно и уже очень давно желал.
Хакс ухмыльнулся. Пальцы выскользнули из напряженного и такого восхитительно-тугого тела, и генерал сплюнул в ладонь, чтобы смазать собственный член. Прикосновение было почти болезненным, и медлить он больше не стал.
Судя по приглушенному звуку, который издал Рен, это всё же было весьма больно. Хакс помедлил, давая ему возможность привыкнуть и продышаться, как вдруг его горло сжало невидимой стальной рукой.
От неожиданности командующий испуганно хрипнул, но дыхание перекрыло настолько, что он даже выдохнуть не сумел. И тогда Кайло порывисто, неумело обхватил ногами его бедра и с хриплым, гортанным стоном сам насадился до упора.
- Быстрее, – тяжело выдохнул он. – Не смей... Цацкаться.
Хакс ничего не ответил. Его трясло, как если бы он вышел на воздух Старкиллера без пальто, с углов зрения наплывала темнота, и ощущение такой степени собственной беспомощности ломало волю.
А потом Кайло разжал хватку.
Генерал хватанул ртом воздух и мстительным рывком двинул бедрами. Рен зарычал, вызывающе подался навстречу и вцепился ногтями ему в плечи, явно не намереваясь сдаваться просто так. Упрямый мальчишка, упрямый, господи, идиот...
Хакс плавно подался назад, потом снова вперед и заткнул поцелуем что бы ни хотел еще сказать Рен. По мнению командующего, рыцарь не должен быть в состоянии говорить хоть что-то.
Ритм наладился, когда Кайло перестал пытаться вести и начал больше отзываться на ощущения, чем на эмоции. Каждый толчок вил веретено из выдохов обоих, Рен часто жмурился и хрипло стонал, красиво выгибая спину, Хакс удерживал себя от того, чтобы кончить раньше времени, потому что чувствовать под собой давно желанное тело... Нет, давно желанного человека – уже было слишком.
Слишком долго он ждал, слишком яркими были ощущения, слишком взрывало тело и мозг.
Хакс не сдержал глухого стона удовольствия, когда Рен впервые сжался вокруг него, усиливая давление. Ладонь скользнула между ними и сжала чужой член, а большой палец без нажима провел по невероятно чувствительной головке. Генерал помедлил с новым толчком.
Потом он последовал – Кайло наконец вскрикнул в голос, пуще прежнего выгибая спину, – но Хакс оставил член Рена без внимания.
Он хотел просьбы. Любого даже малейшего намека на “пожалуйста”. Чего угодно.
Генерал провел по стволу самыми кончиками пальцев, но сам замер в раскаленном теле. Новый толчок выбил из рыцаря воздух, но ладонь с члена ушла вовсе.
Рен коротко всхлипнул, но сил в нем уже не оставалось на то, чтобы надавить Хаксу на поясницу и попробовать подчинить его нужному темпу.
Мужчина победоносно усмехнулся и, возобновив ритм, провел подушечками пальцев по тонкой коже у основания члена – давая нужное, но давая недостаточно. Кайло сжал зубы, крепко зажмурился: его голова откинулась назад, открыв горло, – Хакс не преминул воспользоваться и впиться в него поцелуем – когда собственное горло снова пережало.
Откуда мальчишка только силы взял...
Но, что хуже, ладонь генерала помимо его собственной воли обхватила член Рена и с силой скользнула вверх-вниз. В следующую секунду рыцарь сладко застонал, и контроль над собственным – и чужим – телом снова вернулся к Хаксу. Несмотря на то, что дыхание с перебоями рвалось из груди, мужчина отвел бедра и резко вошел до конца, протаскивая Рена спиной по кровати.
Борьба, вечная борьба. Постоянные попытки взять верх.
Через полминуты темнота с пляшущими мушками полностью заменила зрение, в солнечном сплетении и горле потрясающе сладко сводило от удушья, и каждое движение, дававшееся с возрастающим трудом, становилось всё сильнее и отчаяннее, пока Хакс наконец не вошел до упора и не поддел одновременно головку ногтем большого пальца.
Кажется, Рен закричал. В живот ударил жар, но командующий едва воспринимал реальность. Огонь натяжно лопнул, прошибая через каждую мышцу, каждую клетку тела, мир опрокинулся навзничь, а вдох так и не пришел, вынуждая мучительно принимать всю полноту чувства без возможности выпустить его наружу.
Живот свело повторно, вновь ударяя по нервам. Хакс уронил голову и до судорог в пальцах сжал покрывало кровати, которое почти не ощущал. Он был абсолютно уверен, что сейчас умрет одинаково от безумного наслаждения и удушья, и сейчас он был совсем, совсем не против.
Но в следующее мгновение он вдруг сделал вдох. Сделал – и со слабым стоном уткнулся лбом в прохладную ткань над горячим плечом Рена. Судороги всё еще протряхивали тело, но поверх отступающего удовольствия неумолимо наваливалась свинцовая волна измотанности.
Это был лучший секс в его жизни. Однозначно. Самый лучший и самый долгожданный.
Как же приятно, что Рен пусть и сопротивлялся, но всё же сдался ему...
Хакс с трудом вышел из такого же обмякшего тела Кайло и скатился с него, чтобы не давить весом. Глаз он так и не раскрыл, а мысли из обессилевшего сознания потекли прочь в надвигающуюся черноту.
Секунду спустя Хакс уже спал. Наконец-то за почти пятеро суток и впервые с детства – так спокойно и крепко.
====== I-vii. How do I live, how do I breathe? ======
Разбудил генерала пискляво заоравший датапад, который остался в крупном внутреннем кармане кителя.
Хакс сонно разомкнул веки, пробормотал что-то вроде “боги, нет” и, перевернувшись, упал лицом обратно в подушку.
Он хотел проспать еще лет сто. А потом еще сто для профилактики. И ещё сотенку, чтобы хватило на всю оставшуюся, вряд ли долгую жизнь.
Но датапад не переставал верещать. Генерал не особо соображал, что у него там по графику, но встать явно стоило.
- Нихрена себе, – вдруг выдохнули рядом.
Хакс вздрогнул и распахнул глаза, мгновенно переворачиваясь и садясь в постели. Он не привык спать с кем-то рядом и тем более не привык просыпаться рядом с кем-то.
Кайло Рен смотрел на него в некотором замешательстве.
Генерал промолчал и спустил ноги на пол, чтобы дойти до продолжавшего надрываться устройства, как вдруг то враз затихло и прекратило даже вибрировать.
- Я позволил себе вольность передать твоим майорам, что ты не придешь на брифинг, потому что Верховный лидер желает прояснить все вопросы насчет потери Старкиллера, – сообщил ему Рен и опустил поднятую руку. – Думаю, повозмущавшись вслух, ты внутренне останешься доволен.
Хакс открыл было рот, но спорить было бесполезно: мальчишка попал в точку.
Поэтому генерал повалился навзничь обратно на кровать.
- И зачем ты оставил меня... – он усмехнулся, а в голосе скользнула лукавость, – себе?
Изумление на лице Рена было непередаваемо. Однако он подался вперед, опираясь локтями на колени и ставя на сложенные ладони подбородок. Взгляд черных глаз расслабленно скользнул по телу Хакса, который своей наготы абсолютно не стеснялся.
