Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Веселыя дѣвушки, приближаясь другъ къ другу все ближе да ближе, схватились за руки и принялись кружиться но мостовой, то уходя отъ солнца въ тѣнь, бросаемую домами, то изъ тѣни на солнечный свѣтъ,-- но вдругъ съ визгомъ вырвались другъ отъ дружки, и каждая полетѣла къ своей двери, когда изъ большаго тихаго сосѣдняго дома вышелъ неизвѣстный господинъ.

Готтгольдъ съ Цециліей и старикомъ Бослафомъ всю ночь провелъ у кроватки Гретхенъ, а добрая Стина то приходила, то уходила. Нѣсколько разъ они думали, что уже наступаетъ послѣдняя минута; но маленькая хрипящая грудка, которую Цецилія прижимала къ своей груди, опять собиралась съ силами, и Цецилія снова опускала свое сокровище на подушку, которая едва ли была бѣлѣе нѣжнаго блѣднаго личика. Послѣ полуночи лихорадка немножко утихла; докторъ, пришедшій рано утромъ, сказалъ, что опасность, къ сожалѣнію, еще не прошла, но что онъ надѣется на нѣсколько спокойныхъ часовъ,-- и убѣдительно просилъ воспользоваться этимъ промежуткомъ и запастись новыми силами, въ которыхъ всѣ они такъ нуждались.

Онъ взглянулъ при этихъ словахъ на старика Бослафа. Старикъ Бослафъ привѣтливо улыбнулся и сказалъ, чтобы господинъ докторъ не безпокоился объ немъ; онъ привыкъ къ ночнымъ дежурствамъ, и скоро у него будетъ вдоволь времени выспаться. Но Цецилія, нѣжно заботясь о старикѣ, котораго она иначе не называла какъ отцомъ, настояла на томъ, чтобь онъ легъ. И Готтгольда она также прогнала. Она останется дежурить съ Оттиліей до полудня; если состояніе Гретхенъ ухудшится, ему тотчасъ же дадутъ знать.

И вотъ онъ шелъ но тихой улицѣ къ себѣ домой и видѣлъ дѣвушекъ, со смѣхомъ танцовавшихъ на тихой улицѣ, видѣлъ солнечный свѣтъ, такъ привѣтливо игравшій на старинномъ фронтонѣ, и стаю голубей, весело кружившихся подъ ярко-голубымъ небомъ. Какъ онъ прекрасевъ -- этотъ свѣтлый міръ! какъ чистъ и живителенъ мягкій теплый воздухъ, который онъ вдыхалъ въ себя полной грудью! какъ легко онъ шелъ, не смотря на безсонную ночь! какъ сильно билась жизнь въ его жилахъ, не смотря на все прошлое! А все-таки побѣдитъ тьма и смерть? Если ребенокъ умретъ -- Готтгольдъ остановился въ ужасѣ -- ему такъ живо представилась темная маленькая могилка. Но вѣдь это только мрачная игра его фантазіи! Гретхенъ вѣдь еще жива; она выздоровѣетъ, вѣдь нѣжное созданьице пережило эту страшную ночь,-- и онъ смѣло могъ сказать себѣ, что онъ а не кто иной возвратилъ ее къ жизни. И такъ, она должна жить для него, должна своими маленькими нѣжными ручками положить послѣдній камень къ зданію его счастья. До сихъ поръ все удавалось же ему сверхъ ожиданія! Даже случай вступился за него! Смѣлъ ли онъ, нѣсколько дней тому назадъ, имѣть хоть малѣйшую надежду, что его противникъ такъ скоро, такъ вполнѣ будетъ въ его рукахъ, и онъ будетъ въ состояніи сказать: "это должно быть такъ и вотъ такимъ-то образомъ", и все это безъ шуму, даже никто посторонній и не знаетъ ничего! Сегодня вечеромъ несчастный долженъ вернуться въ Долланъ и тамъ будто бы найти украденныя деньги, а завтра черезъ Вольнофа передать ихъ въ кассу юргенскаго попечительнаго совѣта; сегодня же вечеромъ отчалить въ Англію пароходъ, который увезетъ его сообщника, добровольно объявившаго, что тутъ ему не житье, и онъ не чаетъ какъ бы поскорѣе уѣхать бы въ Америку, особенно если господа такъ щедро его наградятъ, какъ обѣщались, а ужь насчетъ этого-то онъ спокоенъ, онъ знаетъ, что они сдержатъ обѣщаніе. Слѣдовательно, не далѣе какъ черезъ сутки все будетъ устроено и улажено для фундамента, на которомъ потомъ можно строить дальше.

Тяжелые поспѣшные шаги, недалеко отъ его дома, стремившіеся по пустой улицѣ ему на встрѣчу, заставили Готтгольда поднять голову.

-- Что случилось, Іохенъ?

-- Онъ убѣжалъ, отвѣчалъ Іохенъ, едва переводя духъ,-- и я сію же минуту бросился къ вамъ.

-- Когда?

-- Да ужъ будетъ съ часъ, или около того. Онъ сказалъ, что усталъ и хочетъ немножко соснуть, а Классъ и я пошли къ фрау Мюллеръ; она звала насъ завтракать. Ну, исполинъ Готтгольдъ, сидимъ мы себѣ преспокойно, подаетъ она намъ свѣжую итальянскую колбасу, намъ и въ голову не приходитъ ничего дурнаго, а онъ-то между тѣмъ прыгъ изъ втораго этажа въ садъ; садъ-то вѣдь прилегаетъ къ городской стѣнѣ, ворота не заперты -- право мы не виноваты! Когда человѣкъ не можетъ смотрѣть на васъ прямо, какъ тутъ узнать, что у него въ башкѣ сидитъ такая затѣя?

-- Часъ тому назадъ, ты говоришь?

Іохенъ кивнулъ головой.

-- Гдѣ Классъ?

-- Онъ пошелъ въ гавань; почемъ знать, тотъ пожалуй гуда то именно и направилъ лыжи -- поразвѣдать какъ и что.

Готтгольдъ покачалъ головой.-- Этого никакъ не можетъ быть; онъ знаетъ, что ужь все условлено.

-- Что намъ дѣлать, господинъ Готтгольдъ?

-- Бѣги къ господину Вольнофу, разскажи ему что случилось И что я отправился на скалки, а потомъ приходи туда ко мнѣ какъ можно скорѣе.

Іохенъ съ удивленіемъ посмотрѣлъ на него:-- А вѣдь и вправду, господинъ Готтгольдъ, чуть ли-ка да онъ не тамъ; вчера вечеромъ у него только и было рѣчи что о скачкахъ.

Готтгольдъ пошелъ было, но Іохенъ опять нагналъ его.

-- Вѣдь вы не сердитесь на меня, господинъ Готтгольдъ? и на брата Класса!

-- Ахъ, вы добрые ребята!

Іохенъ былъ чрезвычайно растроганъ и безъ сомнѣнія намѣревался сказать еще что нибудь; но Готтгольдъ пожалъ его грубую честную руку и поспѣшно пошелъ по улицѣ къ городскимъ воротамъ, за которыми не въ далекомъ разстояніи отъ города находилось мѣсто для скачекъ.

Онъ зналъ дорогу только по разсказамъ, но сегодня въ ней никакъ нельзя было ошибиться. Чѣмъ ближе подходилъ онъ къ воротамъ, тѣмъ многочисленнѣе становилась публика, стремившаяся по одному и тому же направленію. Улица предмѣстья, черезъ которую надо было проходить была разукрашена но праздничному. Скромные дачные домики, наполовину прятавшіеся въ зеленыхъ садахъ, были сегодня убраны вѣнками и коврами; тамъ и сямъ изъ-за тѣнистыхъ деревьевъ, черезъ запыленную живую изгородь, смотрѣли на идущій по припеку народъ -- какой нибудь старый господинъ, садовникъ или нянька съ ребенкомъ на рукахъ. Кто жалѣлъ, а кто и радовался. Но временамъ на улицѣ гремѣлъ одинъ изъ тѣхъ длинныхъ голштинскихъ экипажей, которые снабжены четырьмя или шестью сидѣньями, расположенными одно позади другаго; если онъ ѣхалъ но направленію къ городу, то былъ пустъ, если же изъ него -- то биткомъ набитъ пассажирами; -- между этими счастливцами и съ ногъ до головы запыленными пѣшеходами нерѣдко шла перестрѣлка мѣстными остротами.

Готтгольдъ уже опередилъ много пѣшеходовъ и все еще такъ же быстро и неутомимо шелъ впередъ. Конечно, трудно было надѣяться, чтобъ онъ или Іохенъ могли отыскать въ такой толпѣ Генриха Шееля, тѣмъ болѣе что Генрихъ видимо не желалъ этого; но что имъ слѣдовало искать его именно на скачкахъ -- въ этомъ Готтгольдъ не сомнѣвался ни минуты. Онъ шелъ теперь по слѣдамъ бѣглеца -- и чѣмъ яснѣе онъ представлялъ себѣ всѣ тѣ плохія послѣдствія, какими грозило ему это бѣгство, тѣмъ тяжелѣе становилось у него на сердцѣ. Если Генрихъ убѣжалъ, для того чтобъ не возвращаться, чтобъ дѣйствовать на свободѣ но своему усмотрѣнію -- и Брандовъ во время узнаетъ это, онъ возьметъ назадъ всѣ свои уступки; придется вновь бороться, и притомъ съ такимъ противникомъ, котораго ужь нельзя больше захватить въ расплохъ. Если Генрихъ Шеель ищетъ только случая отмстить за себя, то при грубой эпергіи этого человѣка жизнь Брандова виситъ теперь на волоскѣ; даже допустивъ, что Брандовъ изъ тѣхъ людей, которые съумѣютъ постоять за себя,-- и въ такомъ случаѣ все то, чего повидимому ему удалось добиться, становится сомнительнымъ, въ особенности же та тайна, которая скрывала до сихъ поръ отъ нагло-любопытнаго свѣта печальную судьбу обожаемой женщины.

Все быстрѣе и быстрѣе шелъ Готтгольдъ, надѣясь вскорѣ достигнуть цѣли, но напрасно поворачивалъ онъ изъ одной улицы съ тянувшимися по бокамъ стѣнами въ другую,-- предмѣстью повидимому не было конца. До скачекъ еще полчаса пути, отвѣчали ему на его вопросъ.

67
{"b":"565392","o":1}