Склонив голову на бок, парень ещё несколько секунд неподвижно просидел на месте. Затем встал, медленно двинувшись к телу, переступая через валявшуюся девушку. Петя застыл над Олегом, глядя на увечья во все глаза: Ипатов лежал на спине, запрокинув вверх голову. Лицо исказил застывший на нём крик ужаса. Горло перерезано: кровь забрызгала всю рубашку. Чуть ниже, на животе, виднелись четыре ножевых ранения. Змеев обернулся на Катю - перепачканный чужой кровью нож валялся всего в паре метрах от неё. "Зверство", - про себя подумал парень, собираясь уже оставить сумасшедшего в покое, как тут взгляд зацепился за одну деталь: у Олега не было руки. Не так, как отсутствовал глаз: конечность будто с корнем вырвали из тела. К горлу подошёл комок. Змеев с трудом сдержал рвотные позывы. "Неужели одна хрупкая девушка смогла сотворить с ним... такое?" - Петя не верил в это. Конечно, парень знал, что в страхе за свою жизнь можно сделать многое, в том числе и пойти на убийство, но чтобы так издеваться над трупом - что-то здесь не совпадало. И Пётр пока не мог понять, что именно.

Раздался стон. Змеев резко обернулся - Катя начала постепенно приходить в себя, предпринимая жалкие попытки подняться с пола после сильного удара. Петя засуетился. Схватив валявшийся нож, он наставил его на девушку, дожидаясь, пока она поднимется и заметит сверкающее остриё. Змеев не боялся Кати. Его страшило её сумасшествие, передавшееся от Олега. Поэтому, чтобы обезопасить себя, Пётр всё же решил пренебречь словами Лопатина, уже спешившему ему на выручку.

Катя, держась за раскалывающуюся от боли голову, медленно поднялась на колени. Из носа стекала алая струйка крови, густыми каплями капая на чёрную блузку. В глазах темнота - девушка не сразу смогла разглядеть направленный в её сторону нож и Петю, стоявшего от неё на безопасном расстоянии. Как только Катя окончательно пришла в себя, раздался крик.

- Тише ты! - пригрозив самым настоящим холодным оружием, шикнул Змеев. - Сама же на меня с ним и набросилась!

- Ты хотел убить меня! - заявила Катя, на карачках пятясь назад. Парень удивился такому раскладу, вскинув одну бровь.

- Что? Я? Ты в своём уме?! Заколола собственного мужа, а теперь на меня всё скинуть хочешь?

- Мужа? - Катя обернулась, замечая растерзанное тело Ипатова. Вскрикнув в очередной рот, зажимая от страха рот, она вновь свалилась на грязный пол. Обхватив себя руками, девушка принялась кричать: "Убери его! Убери его от моего лица, иначе ничего не скажу!" Пете пришлось повиноваться. Отбросив орудие преступления как можно дальше, чтобы Катя не успела подобраться к нему первая, Змеев, осторожно подходя к забитой в угол преступнице, заговорил:

- Успокойся. Никакого ножа у меня больше нет, видишь? Я не причиню тебе вреда. И ты мне. Договорились? - истеричные крики стихли. Теперь прихожую наполняли лишь редкие плаксивые всхлипы. Катя, не без опаски поглядывая на Петра, приказала ему держать дистанцию, после чего, уведя взгляд от трупа, начала рассказывать свою историю:

- Я всегда считала, что Олежа невиноват в том, что с ним творилось. Мало ли, от чего могла поехать крыша? Он не буянил, не считая одного единственного приступа в прошлом, почему я сильно и не волновалась за него, относившись ко всем его проблемам... холодно. Но вчера, - очередной всхлип. Катя замолкла, собираясь с мыслями для того, чтобы спокойно продолжить. - Вчера его поведение перешло все границы. Я вернулась с работы, а он носился по комнате и орал что-то невообразимое. Я попыталась успокоить его, узнать, в чём заключалась проблема на этот раз, но Олежа не хотел ничего говорить. "Время! Время утекает!" - повторял он безумолку, после чего лёг на пол и стал крутиться.

- Крутиться? - не совсем понял Петя. Катя кивнула.

- Да. Просто лёг на бок и начал "ходить" по кругу... Я испугалась, побежала на кухню, но на полпути услышала нечеловеческий крик. Оборачиваюсь, а у Олега нет руки! Он оторвал её, оторвал! - истерика вновь завладела хрупким сознанием девушки. Змеев, наплевав на сказанные ею ранее слова, подсел рядом, приобнимая за плечи. Катя стала вырываться, но парень не пускал - он знал, что нужно было делать.

После бесполезных попыток выбраться, девушка уткнулась носом в чужую грудь и разрыдалась. Змеев смиренно ждал, пока тяжкий груз спадёт с её сердца. Катя должна была дать выход эмоциям. Всем без исключения.

- И что было дальше? - Катя давно успокоилась. Они с Петром сидели чуть поодаль друг от друга. Слева - труп, спереди - стена, на которой засох кровавый веер брызг, справа - приоткрытая входная дверь. И они - одни в этой психологической ловушке.

- А дальше кухня. Я не хотела убивать Олега намеренно - нож подвернулся под руку совершенно случайно. Я вышла, а он набросился на меня, пытаясь что-то выдавить из своей перерезанной глотки. Но кровь... Она так противно булькала в его горле! - Катя зажмурилась, приклоняя голову к коленям. Петя не глядел на неё: парень вглядывался в застывший ужас на лице Ипатова. "Время! Время утекает!" - неужели он уже знал, что должно произойти? Нашептали ли ему голоса о том, что солнце медленно, но верно подходит к точке взрыва? Змеев отказывался в это верить. Не хотел принимать тот факт, что мир в скором времени попросту перестанет существовать. Его, вместе с другими планетами, затащит в нескончаемую чёрную воронку, из которой нет, и не будет выхода. Никогда.

Петя судорожно вдохнул спертый воздух.

Лёгкие жгло.

К глазам подступали слёзы.

Он не хотел умирать.

- Петя? Господи, Петя, с тобой всё в порядке? - Лопатин влетел на нужный этаж, замирая у самого края лестницы. Змеев сидел на лестничной клетке. Один.

- Да не молчи же ты!

- Цел я, цел, не видишь разве? - огрызнулся парень, кутаясь в демисезонную куртку. Становилось холодно. Пётр лишь горько усмехался морозу в ответ.

- А Катя? С ней всё в порядке? - обеспокоенным тоном спросил Рома, подбегая к Пете, но не решаясь сделать лишний шаг и заглянуть за дверь. Пётр лишь одобрительно кивнул в ответ

- Катя? Катенька, не смотри туда, не смотри! - лаборант уже хозяйничал в квартире. Сначала Роман вывел бледную девушку, затем, спустя какое-то время, вышел и сам. На лице ни одного намёка на улыбку: суровый холод разровнял подвижные черты. Руки сырые и холодные - парень оттирал прихожую, не издав ни единого звука. На лестничной клетке щёлкнуло колёсико зажигалки - Роману нужна была разрядка. Он, как и все собравшиеся, тоже всего лишь человек.

- Можно мне?

- И мне? - некое подобие полуулыбки всё же промелькнуло на сдержанном лице лаборанта, когда он давал закурить своей любовнице и товарищу по несчастью.

- Ну и? Что будем делать с трупом? - вопрос Романа стрелой, как выпущенный изо рта дым, рассёк тишину на лестничной площадке. Петя только пожал плечами - ему уже было всё равно. Катя же, глядя опустошённым взглядом вниз, на выдохе произнесла:

- Мы закопаем его.

- Катя!

- А что ты ещё предлагаешь, Рома?! - взъелась девушка, потушив окурок и вернувшись в квартиру. - Мы дождёмся ночи и избавимся от тела! А также ото всех этих воспоминаний...

- С последними будет потруднее, - заметил Змеев, подымаясь с холодных плит и также скрываясь за дверью. Лопатин, недовольно покачав головой, ещё постоял на месте кое-какое время, после чего, как и все, зашёл внутрь. До наступления темноты оставалось ждать не меньше шести часов. Если брать во внимание то, что световой день должен был уменьшиться, ждать, возможно, придётся меньше.

Несколько часов Петя, Катя и Рома молча просидели на кухне.

Темы для разговоров были, но никто не хотел вспоминать о вскрытом горле и оторванной руке.

Молчание угнетало.

Чувство вины пожирало невинные души изнутри.

Конец.

Так ли это на самом деле?..