Были и другие мысли, родившиеся в неглупой голове, пока Фиор со свойственной педантичностью заполнял аккуратным почерком секции в Учётной книге посетителей, коротая утро за слушанием прошений.
Насколько сильна связь в Паре?
Пара…
Эта мысль часто посещала Фиора, как и любое живое существо. Встретить свою вторую половину мечтал каждый, носящий крепкую чешую или жалкий рисунок оной на скулах и лбу. Фиор был уверен, что, несмотря на то, что открыто о своих желаниях говорили, как правило, драко, драконам были не чужды те же мечты и чаянья, что и младшему племени.
Будучи помоложе, Фиор и сам уделял этим праздным размышлениям некоторую долю внимания, но время шло и амбиции выгнали из головы ветер, позволяя драко приложить все усилия для того, чтобы добиться небывалых высот — оказаться по правую руку от Регент-правителя немалого стоит.
От встречи с Жадаром Фиора тут же разобрали противоречивые чувства. С одной стороны, по нервам ударило отчётливое неприятие драконьей физиономии, успевшей немного досадить организованному до мозга костей секретарю. С другой стороны, секретарь испытал слабый прилив вдохновения и возбуждения, свойственный существам в момент неожиданно сбывшейся надежды, которая давно утратила статус заветного желания, но всё же была связана с приятными воспоминаниями и временем беспечной молодости.
Впрочем, вышколенный дисциплиной и предельной собранностью характер позволил удержать голову на плечах. Добавить к этому неожиданное потрясение от раскрытой перед драко тайны, и можно вполне уверенно утверждать, что Фиор без труда сохранил здравомыслие, даже оказавшись «на пороге счастья» — так называли драко момент встречи с собственной Парой, если та оказывалась драконом.
Его случай обретения Пары казался и вовсе несуразностью, учитывая, что дракона он успел порядком невзлюбить, а вот по настоящему дорогое сердцу существо оказалось в порядочной переделке, из которой было сложно выпутаться, если не невозможно. По крайней мере, без посторонней помощи.
Предлагая свои услуги дракону, Фиор чётко отдавал себе отчёт, на что идёт и почему. И всё же странная история любви — если это слово вообще применимо в сложившихся обстоятельствах, — вторая история любви Шайса и Иниса Ивриса выглядела чересчур запутанной… почти мистической.
Со слов Шайса, Инис Иврис с детства оказывал ему и его семье всевозможные знаки внимания. Этому было несложно поверить. Фиор и сам помнил, как снисходителен был регент-правитель с бедокуром, что бы тот ни учудил на необъятных просторах Нагорья. Но Шайс такому вниманию оказался не рад и оттолкнул свою Пару.
Возможно ли такое вообще? Провести со своей Парой столько времени и не почувствовать ничего?
Сам дракон ссылался на магию или юный возраст. Ответить однозначно он не мог, Фиор это ясно видел. Но стоило Чёрному достичь совершеннолетия, как его с неумолимой силой потащило обратно в родные места.
Скорее всего, всему виной действительно были странные магические механизмы, существовавшие между наречёнными. Или всё же возраст? Хотя, пожалуй, нельзя в полной мере отметать и причастность Борея ко всем неудачам, свалившимся на плечи Иниса Ивриса и Шайса Ньернена.
Войдя в пору взросления и обретя полную силу взрослого дракона, Шайс не смог сопротивляться притяжению и ответил на зов, ведь его зверь, пусть и юный, прекрасно знал запах своей Пары. Видел её не раз и понимал, где следует искать.
Но что же случилось с Инисом Иврисом?
Куда подевалось желание быть с драконом? Ведь он с самого начала знал, кто сужен ему судьбой.
Шайс объяснил, что своим уходом он сильно ранил регента. И тот не принял его обратно. То, с какой обречённостью говорил Чёрный дракон, блуждая взглядом по параллельным пространствам, не позволило Фиору усомниться в искренности чужих слов.
И всё же, как можно противиться узам, зная о них?
Однако был ещё один нюанс.
Фиор прекрасно знал, что связь Пары растёт по мере того, как двое становятся ближе; сначала проходят через физическую близость, затем сплетаются вечностью их нити. Наверное, всё дело было именно в этом.
Когда судьба обновила линию жизни дракона, запуская время с самого начала, Пара потеряла все свои метки, все свои связи. Вернее, так полагал Шайс, оставшийся без брачного браслета. То же несчастье должно было постигнуть и Иниса Ивриса.
Значит, не подкреплённая священными ритуалами связь не настолько сильна, чтобы подчинить волю в угоду магическому закону Истинности. И от Пары можно действительно отречься.
Мысли сделали резкий виток, и Фиор снова подумал о Жадаре. Если бы он отказался от отношений с драконом, то смог бы преодолеть навязанную роком зависимость?
Вопрос казался удивительным. Ещё никогда в жизни драко не мог представить, что такие мысли придут ему в голову, ведь Пара — это великое счастье. Узнав же, кто именно ему предназначен, пожалуй, подумать о собственной свободе не такой страшный грех.
Нет, крамольные мысли никак не хотели умещаться в голове.
Отказываться от пары — неправильно.
И снова Фиор увидел перед собой хищное и наглое лицо Жадара, не вызывающее ничего, кроме отторжения.
«Потом», — приказал себе драко, отодвинув лишние размышления в сторону, сегодня ему предстоит узнать, как именно помочь Инису Иврису. Именно на этом стоит сосредоточиться.
Дождавшись нужного времени, Фиор с удовольствием наблюдал, как тронную залу покидает последний посетитель. Вот его шаги растаяли в дали, и драко взглянул украдкой на Правителя.
Шайс поднялся из кресла, спустился по ступеням, оказываясь посередине пещеры. Несколько мановений рукой, и перед ним возник небольшой круглый стол. Вокруг стола Фиор насчитал восемь стульев. Следом возникли пергамент и перья.
Не успел Фиор понять, для чего всё это нужно, как со стороны стены раздалось тихое потрескивание. Поверхность скалы зарябила и через миг из ниоткуда в тронный зал вошла госпожа Ганеш Ньернен в сопровождении своей дочери, Осаны. Драконицы скупо кивнули в знак приветствия и направились к столу. Стоило им отойти, как стена снова пошла рябью, в зале появились братья Правителя Северных Нагорий, господин Янгус и Эриб.
Чёрный клан рассаживался вокруг, пока Фиор неуверенно оглядывал присутствующих. Правитель продолжал буравить взглядом стену, не собираясь присоединяться к остальным. Фиор понял, кого он ждал, когда минутой позже в зале очутилось ещё два дракона — господин Асаба Варейн, представитель клана Серебристых, и Кинето Мидар из клана Небесных ящеров.
Значит, о том, что происходит, знала семья и близкие друзья Правителя.
Шайс бросил взгляд на кресло рядом с собой, приглашая Фиора садиться, и драко поспешил занять место в кругу посвящённых — учитывая, сколько драконов были вовлечены в происходящее, план у них действительно должен был быть.
========== Правда и демон (часть 4) ==========
Домой Фиор попал за полночь.
Хорошо ещё, что под рукой у заговорщиков оказался магический пергамент. Когда один из присутствующих в тронном зале писал пером, запись немедленно появлялась на полотнах остальных восьми свитков. Если же кто-то начинал излагать свою мысль, никто не мог вмешаться и перебить, как если бы это было в живом разговоре.
И, тем не менее, голова немного кружилась.
Несмотря на то, что за всё время никто не проронил ни единого слова, Фиор чувствовал напряжение, витавшее над столом. Отрывистые взгляды, которые он смел себе позволить, укрепляли уверенность в том, что мнения драконов сильно разнились.
Высказав своё последнее слово, Правитель поставил жирную точку и неспешно оглядел присутствующих.
