— Нет! — полный отчаяния крик Каны неимоверно поразил как Гилдарца, так и Эльзу, не поставленную братом в курс дела.

— Обещай мне, Гилдарц. — тоном не терпящим отказа, произнес Виктор. — Если ты настоящий мужчина, ты вскроешь этот конверт, не смотря на все просьбы, мольбы, а то и угрозы одной милой девочки. — покосился он на Кану.

— Нет! — та уже не кричала, а практически рыдала.

0x01 graphic

— Виктор. — не предвещавшим ничего хорошего голосом дала о себе знать Эльза.

— Потом побьешь меня, если захочешь, Эльза. А сейчас просто не вмешивайся. Я тебя очень прошу.

— Брат, если конечный результат не будет стоить тех слез, что Кана уже пролила, я тебя изобью до полусмерти. Не знаю, как я смогу это сделать, а после пережить, но изобью.

— Договорились, сестренка. — усмехнулся Виктор. — А теперь, не составишь мне компанию? — подхватив кекс и заварочный чайник, он кивнул ей на кружки и направился в гостиную.

— Ну ты и паразит. Я же теперь с тобой за век не расплачусь. — вышедший через час из кухни ушибленный мешком по голове Гилдарц, присел рядом с развалившимся на диване Виктором.

— А то! — нагло ухмыльнулся тот в ответ, но быстро убрав улыбку с лица, поинтересовался — Она сама рассказала?

— Да.

— Ты умница, Кана! Я тобой горжусь! — проорал он на весь дом. — Ну и как оно, ощущать себя отцом? — вновь вернулся к собеседнику Виктор — Чувствуешь, что, наконец, повзрослел?

— Отец!? — вылупилась на старшего товарища Эльза — Так Кана твоя дочь!?

— Его, его. — тут же сдал Гилдарца Виктор — Только не спрашивайте откуда это стало известно мне! — Поднявшись с дивана, он прихватил остатки кекса и чайник. — Пойду заглаживать свою вину. — объяснил он Эльзе. — Этим, конечно, не сильно расплатишься, но надо же с чего-то начинать — потряс он ношей и направился на кухню.

— Виктор. — перед самой дверью его нагнал голос Эльзы — Я тобой горжусь, брат!

— Я тоже собой горжусь, сестренка. — усмехнулся Виктор и прокричал на кухню — Кана, я иду с угощением, поэтому, пожалуйста, не бей меня сковородкой! Во всяком случае сразу!

Бить его не стали. Подойдя к Виктору, Кана обняла его и разрыдалась. То, чего она боялась столько лет, наконец, произошло. Испуг быть отвергнутой и обсмеянной день за днем выгрызал ее изнутри. Но весь этот тяжкий груз удалось сбросить с плеч благодаря одному паразиту, хитростью заманившего ее на дружеское чаепитие. Как бы она хотела отомстить ему за такую подставу, но руки готовы были лишь обнять его, а вместо проклятий с губ готовы были сорваться исключительно слова искренней благодарности.

— Ну и что мне со всем этим делать? — спросил в пустоту Виктор, намертво зажатый в объятиях хрупкой девочки и с занятыми посудой руками. — Кекс и так остыл. Кана, неужели ты хочешь, чтобы он еще и засох вдобавок?

— Спасибо тебе. — прошептала Кана и добавила — Дурак.

— Ну, не бьешь и на том спасибо. — усмехнулся Виктор — Но все же, как насчет кекса? Будет грустно, если он пропадет.

— Давай сюда свой кекс! — разжав объятия, Кана ухватила тарелку и принялась заталкивать себе в рот один кусок за другим, чтобы скрыть обуревавшие ее эмоции.

— Не подавись, чудо! — усмехнулся Виктор, потрепав ее по голове. — Надеюсь, теперь ты перестанешь бросать заинтересованные взгляды на вино?

Густо покраснев, Кана потупилась и прошамкала — Ты и это заметил?

— Заметил. Но пусть это останется нашей маленькой тайной. Когда придет время, мы все начнем пробовать то или иное, что не следует употреблять или делать подросткам. Но вот торопиться ни к чему. Хотя, с таким то отцом не спиться будет непросто. Но ты постарайся!

— Хорошо! — рассмеялась Кана.

Когда дом стал более менее обжитым и в него стало не стыдно приглашать гостей, Виктор наведался в женское общежитие и под визг дефилировавших по коридорам максимум в банных полотенцах девушек, дошел до двери комнаты Эльзы, отбиваясь от нападок церберши-комендантши, являвшейся главным врагом всей мужской половины гильдии. Слишком многие, включая мастера, были биты этой бойкой старушенцией при попытках пробраться в общежитие.

В свое время Виктор приврал Эльзе, заявив, что он не подсматривал за ней. Впрочем, в душе он действительно уделял внимание исключительно вошедшим в самый расцвет девушкам. Но при наличии сил и средств не присмотреть за той, что приняла его как родного, было бы верхом свинства. Так он узнал о ее любви к милым нарядам и костюмчикам, так он узнал, что едва ли не каждую ночь Эльза тихо плакала в подушку. Не смотря на все старания, ему так и не удалось заместить собой всю ту пустоту, что образовалась в ее сердце и душе и потому требовались куда более действенные средства.

Весьма настойчиво постучавшись в дверь, он кинул такой взгляд на вцепившуюся в него словно клещ комендантшу, что та прервалась на полуслове и покачав головой, все же отошла в сторону.

— Виктор!? — немало удивилась Эльза, увидев за дверью брата — А как ты сюда попал?

— С боями. — покосился он на старушку. — Я бы хотел с тобой поговорить. Не пригласишь зайти?

— Да. Конечно. Проходи. — Эльза посторонилась, пропуская нежданного посетителя в свою комнату. — Что-то случилось?

— Да. Случилось. — серьезно кивнул Виктор — Вчера закончили ремонт в твоей комнате в нашем доме.

— Виктор, мы же уже столько раз разговаривали на эту тему. — мгновенно надулась Эльза — Ты ведь прекрасно знаешь, что мне нравится жить здесь.

— Знаю. Также я прекрасно знаю, что никогда не смогу тебя уговорить переехать в наш дом. Поэтому я пришел, чтобы попросить тебя. Эльза, пожалуйста, не бросай меня одного. Мне жутко одиноко жить там без тебя. Ты позволила мне стать своим братом. Ты подарила мне лучик надежды на обретение семьи. Так, пожалуйста, не отнимай у меня этот подарок. — Виктор долго подбирал нужные слова, прежде чем явиться сюда и не обидеть пережившую слишком многое девчонку действительно ставшую ему как младшая сестренка. — Я не знаю, получится ли у меня быть действительно достойным старшим братом, но я обещаю, что буду стараться.

— Долго репетировал? — грустно улыбнувшись, поинтересовалась не по годам разумная и догадливая девочка.

— Долго. — понуро кивнул Виктор. — Листов сто извел, пока не посчитал, что нашел правильные слова.

— Я рада, что у меня появился такой заботливый и хитрый брат. — подойдя к Виктору, Эльза крепко обняла его — Но мне действительно нравится жить именно здесь.

— И плакать каждую ночь тоже нравится? — обняв ее в ответ и надежно зафиксировав, поинтересовался Виктор. Почувствовав как Эльза дернулась, будто от удара током, он продолжил — Ты самый дорогой для меня человек в этом мире. Неужели ты думала, что я буду просто игнорировать твои слезы и делать вид, будто ничего не происходит? Ты считаешь меня настолько низким человеком?

— А ведь кто-то убеждал меня, что не подглядывал. — почти прорычала Эльза.

— Я не подглядывал. Я приглядывал. — позволив сестре оторваться от себя, он посмотрел ей в глаза — Если уж у меня имелись возможности любоваться нашими девушками, неужели ты думала, что я не выкрою время, чтобы проверить не обижает ли кто мою сестренку. И что, по-твоему, я должен был подумать, увидев, как ты заливаешься слезами? После того, как я впервые увидел подобное, я очень серьезно поговорил с Каной и Биской, но обе уверили меня, что у вас в общежитии действительно очень дружная атмосфера и никто здесь не мог довести тебя до слез. Тогда я все понял. Я ведь тоже вижу их всех, стоит мне закрыть глаза. Я никогда не смогу забыть друзей, что заботились обо мне столько лет. Но здесь и сейчас у меня есть только ты, а у тебя только я. Не мы в этом виноваты, так сложилась судьба. — Посидев пару минут в наступившей тишине, Виктор поднялся и подошел к двери — Извини, Эльза. Я больше не могу подобрать правильных слов. Скажу лишь одно — я не хочу, чтобы ты впредь проливала слезы. Разве что слезы радости. Если ты полагаешь, что здесь тебе действительно лучше и легче, чем будет в нашем доме, конечно, оставайся в общежитии. Навязывать тебе что-либо я не собираюсь. Для меня главное, чтобы тебе было хорошо.