-Спасибо, - сказала принцесса.
-А мне можно? - с трепетом спросила Розмарин. - Я очень люблю истории!
Настоящие придуманные истории! Те же сказки, но намного интереснее! Кажется, быть человеком всё-таки не так уж трудно, пусть тело и слабее привычного.
И она сейчас увидит сэра Карвера. Он... тоже интересный. Не такой скучный, как второй. За ним хочется наблюдать.
Розмарин улыбнулась своим мыслям. Сейчас придумают историю про неё. Про Розмарин. У неё будет собственная сказка.
А ещё договорились называть её Розали. Такое странное... имя, но звучит мило.
Карвер историю Люсиль одобрил. Совместными усилиями она была доработана, и приехавших дам, кавалеров и рыцарей ожидала настоящая трагедия. Как рыцарь и ожидал, никто не воспринял её всерьёз - только несколько воинов помянули старого Ричарда. А уж фрейлины с прочими дамами и кавалерами, поахав и поужасавшись, и вовсе не подумали переживать. Даже Женевьева поразилась чёрствости своего окружения - неужели она была такой же? Ведь все вели себя так, как требовала от них их принцесса.
-Что-то нужно менять, - серьёзно сказала она Розмарин, уткнувшейся в книгу. - Подобное окружение не делает мне чести.
Розмарин согласно закивала. Она не очень понимала, о чём толкует принцесса, однако чувствовала: для той это очень важно. А значит, важно и для Розмарин, как её... подруги?
Девушка не была уверена, что они трое - принцесса, фрейлина и бывшая дриада - действительно подруги, слишком разными они были. Однако они пережили то, что не разъединило их, а сблизило, и, по меркам двора, они действительно стали ближе к друг другу, чем все остальные. Пожалуй, это можно было назвать зарождением возможной дружбы. Впрочем, Розмарин пока не особо разбиралась в подобных тонкостях. Просто знала: если принцессе или Люсиль понадобится её помощь, она поможет. Любой ценой.
К удивлению свиты, Женевьева объявила, что проведёт в монастыре не три дня, как планировалось, а неделю. Пережитая трагедия, объяснила принцесса, заставила её задуматься о душе и вечном. На самом же деле, девушка хотела осмыслить своё отношение к людям - и несколько уменьшить свиту. До необходимого. Скажем, со всеми обязанностями фрейлин вполне справлялись всего две - Люсиль и Розмарин, кроме статс-дамы и трёх-четырёх служанок, остальные оказались как-то не нужны, кавалеры и вовсе были бесполезны, а охрана вполне могла ограничиться парой десятков рыцарей. И то больше из-за статуса принцессы, чем из-за необходимости. Все остальные стали... лишними. Пустая болтовня стала раздражать, а не развлекать, платья монахини меняли раз в день, а не по десятку - оказывается, так тоже можно, и людей это вполне устраивает! - слуги только мельтешили и мешали друг другу. И поговорить об этом можно лишь с Люсиль и Карвером. Остальные просто не понимали перемен в Женевьеве.
Больше всего принцессу удивляло её собственное нежелание возвращаться во дворец. Мирное течение жизни обители позволяло взглянуть на мир по-другому, а проповеди настоятельницы впервые стали для Женевьевы не просто набором звуков. Неделя сменилась второй, третьей - придворные шумели и роптали, не понимая странной прихоти её высочества, им было скучно, а принцесса пыталась научиться по-новому смотреть на мир. Да, то и дело она сбивалась на прежние капризы, но быстро осознавала, какие это мелочи. Особенно, если рядом оказывалась наивная Розали - Розмарин: её вопросы нередко ставили Женевьеву в тупик и заставляли осознать нелепость поступка или приказа. Или, наоборот, впервые позволяли осознать, почему должно поступать так, а не иначе. Обучая Розмарин, принцесса училась сама. И Карвер едва ли не ежечасно благодарил небесных покровителей за повзросление принцессы.
Розмарин была счастлива. Её жизнь казалась ей волшебной сказкой. Да, человеческое тело было слабее формы дриады, но в остальном мир людей оказался намного богаче и насыщеннее призрачного мира духов. Да, многого девушка не понимала, но и само обучение жизни казалось ей волшебством, более могучим, чем вся магия Рябины или Берёзы. И ещё - рядом был Карвер, странный молчаливый человек, около которого Розмарин чувствовала себя очень странно и очень тепло. И чем больше она его узнавала, тем дороже он ей становился.
Три недели пролетели для Розмарин как сказочный сон. Люди оказались удивительно разными, а их мир - куда более разнообразным и сложным, чем простой и понятный мир дриад. Женевьева тем временем начала уставать от непривычной скучноватой жизни и принялась задумываться о возвращении во дворец.
Но уехать она не успела: принцессу похитили.
Карвер не знал, кто это сделал, и зачем: заговорщики, возможный жених, разбойники, - он знал одно: Женевьеву необходимо вернуть. Он отвечал за неё собственной головою и не простил бы себе, случись с только-только начавшей познавать жизнь девушкой что-то плохое.
Погоня - три десятка рыцарей и четыре фрейлины для будущего присмотра за принцессой - отставала часа на два: Люсиль вовремя заметила отсутствие госпожи и подняла тревогу. Похитители, поняв, что их вот-вот настигнут - а кара за похищение особы королевской крови только смерть - решили рискнуть. До ночи было ещё далеко, и они, надеясь на суеверие рыцарей, направились в Каракольский лес.
Рыцари действительно остановились на опушке. Слишком памятна была придуманная Люсиль история гибели Ричарда и Джустины. Но Карвер знал правду, и знал - принцессе, если Рябина не окажется злопамятна, мало что грозит со стороны дриад. А жалеть похитителей он не собирался.
-Я иду в лес, - сказал он. - Больше никому идти не нужно. Но мне необходима одна из фрейлин, которая могла бы вывести принцессу.
-А ты...
-Мужчин здесь ждёт смерть, - оборвал товарища Карвер. - Я не вернусь. Но девушек дриады не трогают... обычно. Кто-то сможет помочь принцессе выбраться из леса.
-В лесу лучше всех разбираюсь я, - опередила вздрогнувшую Люсиль Розмарин. Остальные девушки лишь испуганно перешёптывались, сбившись в кучки. - Не надо, Люсиль, вы только заблудитесь. Я пойду с вами, Карвер.
"И я не позволю вам умереть" - добавила она мысленно.
-Розали... - попытался переубедить её рыцарь.
-Идём, - Розмарин решительно направила лошадь в лес. Карвер последовал за нею.
-Розмарин, - скоро опушка скрылась из виду, - вы же понимаете, дриады могут вас не простить?
-Могут, - кивнула она. - Но остальные девушки просто заблудятся здесь. А принцесса - моя подруга. Вы же собрались на верную смерть ради неё?
-Это мой долг, - попробовал объяснить Карвер. - Как бы я к ней ни относился, она моя госпожа. Я давал клятву защищать её.
-Другие рыцари - тоже. Но они почему-то за вами не пошли.
-Это их проблемы, - чуть резче, чем следовало отозвался Карвер.
И почему его так волнует, не пострадает ли бывшая дриада? Когда она успела стать для него чем-то большим, чем просто фрейлина принцессы, он знает-то её чуть меньше месяца! Но почему-то ему не просто нравилось наблюдать за ней. Ему было важно, как она отреагирует на то или иное замечание или действие, как смешно наморщит нос или прикусит пухлую губу, как открыто улыбнётся чему-то или нахмурится, огорчившись. Карверу больше всего на свете хотелось отправить Розмарин обратно. Но при этом он отлично понимал: она нравится ему ещё и потому, что никогда не отступит от цели.
Нравится?
Эта мысль поразила Карвера. Невозможно. Он влюблялся несколько раз, и оно совсем не походило на переживаемое сейчас чувство. Он ведь не был влюблён, правда?
Розмарин понимала: он не мог поступить иначе. Именно это её в нём и привлекало. И всё больше она убеждалась: она не отдаст его дриадам. Любит ли он принцессу или ещё какую девушку, умереть ему она не позволит. Баренсу бы позволила, Дереку, Мартину, Джастину, но не ему. Потому что Карвер - это Карвер. Может, она и не способна на великую любовь, как Джустина, но она точно знает: есть вещи, которые нельзя менять. И вряд ли они намного слабее пресловутой сказочной любви. Что она, дриада, может знать о любви? Зато она может знать, что правильно, а что нет... пусть мир людей и не столь чёрно-бел, как мир духов. Есть люди, которые должны жить, а большего ей, бывшей дриаде, и не нужно. Да, было страшно, но передумать Розмарин не собиралась. Да и не могла.
