– Хм… – вот уже в который раз произносит Грелль. – А где вы были, когда вызывали «скорую» госпоже Андерс?

– Еще на Кадеттенвег.

– А затем?

– Я все бросил и помчался в парк. Там уже была полиция. Увидев труп, я подумал, что это моя девушка.

– Но это оказалась не госпожа Андерс. Вы удивились?

– Удивился? Я вздохнул с облегчением. Послушайте, я очень волнуюсь. Лиз где-то там, и никто не знает, где именно. С ней что-то случилось. Она не из тех, кто просто так позвонит и поднимет панику.

Грелль задумчиво кивает.

– Может быть, и так, но…

– Почему бы вам просто не поехать к ней и не проверить мои слова? – с жаром предлагает Габриэль. – Или не позвонить ей?

– Если вам от этого станет легче, мы ездили к ней домой. Котениусштрассе, верно? И звонили тоже.

Сердце Габриэля бьется чаще.

– И?..

– Ее не оказалось дома.

– Значит, теперь вы мне верите?

Грелль чешет в затылке.

– Проблема в записи на ее автоответчике: «Лиз Андерс. Я сейчас собираю материалы для нового фильма и не могу вам перезвонить. Пожалуйста, оставьте сообщение».

Простонав, Габриэль проводит ладонью по лицу.

– У нее всегда такое сообщение на автоответчике. Те, кто с ней знаком, знают, что достаточно назваться – и она непременно перезвонит.

– Но вы признаёте, что госпожа Андерс, бывает, исчезает на пару дней или даже недель?

Габриэль в ярости смотрит на комиссара.

– Вы начнете что-то предпринимать, только когда ее труп обнаружит патруль, да?

– Так, как это произошло с господином Мюнхмайером, вы хотели сказать?

Габриэль закусывает губу и под столом сжимает пальцы левой руки на запястье правой, чтобы сдержаться.

Грелль улыбается, словно наделен рентгеновским зрением и может смотреть сквозь столешницу.

– Когда вы уехали из того дома на Кадеттенвег, вы выключили сигнализацию? – вкрадчиво спрашивает он.

– Нет.

Грелль молча смотрит на него, а затем, опираясь на стол, подается вперед и, щурясь, заглядывает Габриэлю в глаза. Тень от его носа ложится на губы, словно разрезая их на две половинки.

– И как вы объясните тот факт, что ночью кто-то все же выключил сигнализацию?

Габриэль потрясенно замирает.

– Понятия не имею.

– Как по мне, о многом вы не имеете понятия, – негромко продолжает Грелль. – Входная дверь была закрыта, более того, заперта. Как и ворота.

Габриэль ошеломленно смотрит на него, открывает рот, собираясь что-то сказать, но так и не решается.

– И знаете, что мне сказал ваш начальник, господин Сарков? Он отдал четкое распоряжение – на Кадеттенвег должен был поехать ваш коллега Коган, а не вы! – Грелль с довольным видом откидывается на спинку стула. В полумраке комнаты его лицо белеет бледным ликом луны.

– Я знаю, – бормочет Габриэль. – И все же туда поехал я. У Когана проблемы с ногами.

– С ногами, значит, – отзывается Грелль. – Ага. Но нам он об этом ничего не сказал. По его свидетельским показаниям, он поехал на Кадеттенвег, где не обнаружил ничего подозрительного, выключил сигнализацию, запер дверь и ушел.

– Глупости! – хрипло возражает Габриэль. – Коган просто боится, что Сарков вышвырнет его с работы за то, что он туда не поехал. Если бы он сейчас был здесь, то рассказал бы совсем другую историю.

– Потому что тогда вам удалось бы его запугать? – Грелль пристально смотрит на Габриэля.

– О господи, нет! Потому что все так и было!

Глаза Грелля поблескивают в полумраке. За спиной Габриэля слышится мерное чавканье – кривоногий со своей жвачкой.

– Итак, давайте подведем итоги, – с неестественным дружелюбием произносит Грелль. – У нас есть два свидетеля, утверждающих, что на Кадеттенвег ездил Коган, а не вы. Вы описали много подробностей касательно особняка, где сработала сигнализация, однако же ваши показания не подтвердились. Например, черное платье в подвале, очевидно, существовавшее только в вашей неуемной фантазии. Но вы по-прежнему утверждаете, что ваша версия событий является правильной, а все остальные – ложными, я верно понимаю?

Габриэль кивает.

Грелль подхватывается на ноги, и лампочка подрагивает от его резкого движения.

– Тогда потрудитесь объяснить, как вы могли так точно установить время смерти? Вы ясновидящий? Или, может быть, вы случайно взглянули на часы, перерезая горло господину Мюнхмайеру?

– Нет, – сдавленно отвечает Габриэль. Все его тело напряжено. – Я же дотронулся до этого дурацкого трупа! Через полчаса после смерти тело холодеет, но трупное окоченение начинается только через час после смерти. Тело того парня было холодным, но не окоченевшим. И если в этот момент посмотреть на часы, то не надо быть гением, чтобы установить время смерти. Довольны?

Грелль поджимает губы.

– Послушайте… – Габриэль изо всех сил старается держать себя в руках. – Ваш коллега ведь рассказал вам, что я попал в небольшую аварию по дороге в парк? Вам просто нужно найти тех людей на «ягуаре». Это займет не больше пяти минут. Просто посмотрите вчерашние заявления о дорожных происшествиях от одиннадцати до полуночи. Я уверен, что водитель «ягуара» и его спутница меня узнают.

Грелль задумчиво кивает, и его губы растягиваются в улыбке.

– Ну да, точно. Ваше бегство с места аварии. Я чуть не забыл.

Габриэль переводит дух, чувствуя, как напряжение отступает. Уж лучше обвинение «побег виновника ДТП с места аварии», чем «убийство».

– На самом деле это заняло у меня куда меньше пяти минут. Но я должен вас разочаровать. Никто не подал заявление о ДТП. Никаких аварий. Ничего.

– Что?! – Габриэль потрясенно смотрит на комиссара. – А почему, по-вашему, корпус моей машины выглядит как груда металлолома?

– Возможно, это следы давнишней аварии. – Грелль цинично усмехается. – Авария, которой не было… Исчезнувшее само по себе платье… Закрывшаяся сама собой дверь… Друг мой, либо у вас галлюцинации, либо вы пытаетесь меня надуть.

– Не знаю, что вам на это ответить. – На мгновение глаза Габриэля вспыхивают. – Но я не могу отделаться от впечатления, что вам просто очень хочется меня подставить.

– Подставить? Но ведь вы сами навлекли на себя неприятности дачей ложных показаний. Не говоря уже о нападении на сотрудника полиции… Впрочем, учитывая вашу историю, это и неудивительно. И, призна́юсь честно, после всей той чуши, которую вы тут рассказали, я вовсе не уверен, что смогу засадить вас в обычную тюрьму.

– О чем вы? – ровным голосом спрашивает Габриэль, прекрасно понимая, что Грелль имеет в виду.

– Оказалось непросто отыскать кого-нибудь, кто смог бы вспомнить вас, ведь прошло уже двадцать лет. Доктор Армин Дресслер – единственный врач, который до сих пор практикует.

Габриэль замирает. Грелль безжалостно буравит его равнодушным взглядом темных глаз.

– Он сразу согласился уделить нам немного времени, чтобы осмотреть вас. Завтра в семь утра, перед работой, он зайдет сюда. И тогда подумаем, как нам действовать дальше.

У Габриэля начинает кружиться голова, руки дрожат – срабатывает что-то вроде павловского условного рефлекса.

«Я же тебе говорил, Люк! – плачет голос в его голове. – Разве я не советовал тебе не терять контроль? Никогда не терять контроль

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.