Хью тихо застонал, ощутив его рядом с собой, откинулся назад, и этот стон отзывался во всем теле.

- Расслабься, - велел Мадс, - я здесь, я с тобой. Все хорошо.

Он монотонно повторял свои слова, разминая его плечи, никуда не торопился, потому что гораздо важнее сейчас было успокоить Хью, а не отыметь его.

- Ты мне нравишься. Я тебя хочу. Ты красивый… очень.

- Не смотри. – Хью извернулся вдруг, поднялся резко и поднес ладони к его лицу. Закрыл его глаза. Спрятался, не желая, чтоб на него глядели.

Как забавно. Неужели Хью думает, что ему никогда не встречались течные омеги?

Мадс ухмыльнулся, намереваясь сообщить ему об этом, но потом решил промолчать. Сейчас было не лучшее время для словесных перепалок.

Хью отошел в сторону, неловко стянул с себя майку, а потом схватил нож с подставки. Но не успел Мадс взволноваться и схватить его за руку, как Хью проткнул ткань майки ножом, разодрал ее, оторвав широкую полосу.

-Зачем?

- Не смотри, - повторил Хью и, поднявшись на цыпочки, завязал ему глаза. – Пожалуйста.

- Хорошо, я сделаю, как ты хочешь, - пообещал Мадс, поправляя на себе повязку. Сквозь ткань он все равно видел отчетливый силуэт Хью, который опасливо дотрагивался до текущей из крана струйки.

- Боишься воды?.. - едва слышно прошептал Мадс ему на ухо, выудил кубик льда и провел им по его горячей, липкой от пота шее. Сейчас его вовсе не раздражала неразговорчивость или стеснительность Хью, наоборот даже - казалась правильной. Хью не возражал, прижимаясь к нему, и кубик стаял достаточно быстро от тепла его тела. Со вторым Мадс решил поступить интереснее. Развернув Хью лицом к столешнице, он окончательно раздел его и повел кубиком льда от затылка вниз, отмечая выступающие позвонки.

- Какой ты красивый… - промурчал он, разглядывая его гибкое, стройное тело, которое было готово ко всему.

Хью отчетливо вздрогнул, дернувшись в сторону, но тут же вернулся на место, замер, расставив ноги.

- Мне перестань?

- Нет. Пожалуйста… - он охотно подался назад, кубик льда послушно скользнул внутрь, и Хью задохнулся от необычного ощущения. - П-пожалуйста…

- Тебе нравится? - шепнул Мадс ему на ухо, - нравится?

- Да, да, пожалуйста, возьми…

- Видишь, что с тобой творится, - усмехнулся Мадс, убрал руки, и Хью разочарованно застонал, талая вода струйкой змеилась по внутренней стороне бедра. - Похоже, твое тело не слушается тебя, правда?

- Ммм…

- Хочешь еще? - он развел его ягодицы в стороны, провел меж ними ладонью, кончиками пальцев ощущая его трепетное нетерпение.

- Да-а.

- Твое тело хочет ласки, и ты не можешь заставить себя убежать.

Хью скрипнул зубами, вполне понимая, что ему говорят, был вынужден согласиться, вновь потерся о его ладонь, упрашивая не останавливаться.

- Твое тело больше не принадлежит тебе. И знаешь, что из этого следует?

Ответа не последовало, Хью просто задохнулся, ощутив пальцы внутри себя, и вздрогнул всем телом.

- Это значит, что ты принадлежишь мне. Потому что я могу позаботиться о тебе… - Мадс добавил к двум пальцам еще один, восхищенно ощутив, как легко они входят внутрь.

- Да…

- У меня есть то, что ты хочешь, правда?

Хью тихо заскулил, стиснул его вторую руку и прижал к своей шее.

- Ты пахнешь так замечательно, так заманчиво. Выйди на улицу – и сразу же привлечешь к себе всех альф. Представляешь, какой соблазнительный и какой беззащитный ты сейчас? Но ты мой, только мой.

Застонав громче, Хью сжался в комок, крепко стиснул свой член, и все закончилось так неожиданно, что Мадс даже не успел распробовать это ощущение. Горький вкус разочарования разлился по телу, но Хью уже не было рядом – воспользовавшись им и быстро кончив, он ускользнул из его рук и метнулся прочь. Мадс только покачал головой и прижал ладонь к губам, невольно ощутив вкус его спермы.

***

Вопреки договоренности, Хью не явился к завтраку, но это ничуть не расстроило Мадса. Хорошо, что Хью домашний мальчик и не хочет выходить наружу, очень хорошо, потому что Эйнарсон вызвал его на совещание, и если бы не социофобия Хью, Мадс дважды подумал, прежде чем выходить из дома в такую минуту. На самом деле, ему вовсе не хотелось оставлять Хью без присмотра, была мысль позвонить брату, чтоб тот присмотрел за домом, но ревность не позволяла сделать это.

Позавтракав, он поднялся к двери в спальню Хью и громко попрощался с ним, прежде чем уйти. Искушение толкнуть дверь и войти внутрь было невероятно сильным, и подай Хью знак, что нуждается в нем, Мадс плюнул бы и на работу, и на Эйнарсона, и на все на свете. Но Хью промолчал – либо больше боялся, чем хотел, либо просто-напросто спал, поэтому Мадс ушел с тяжелым сердцем.

Совещание было просто невыносимым. Мадс никак не мог сосредоточиться, вслушиваясь в слова управляющего, а когда коллега попросил его показать одну из сводных таблиц, и Мадс раскрыл ноутбук, из него высыпалась целая гора коротких разноцветных листочков. Каждый из них был исписан его собственными инициалами. Собирая рассыпавшиеся листочки, Мадс почувствовал себя крайне неловко, и остатки здравомыслия потонули в горько-сладком предвкушении вечера.

========== Часть 8 ==========

Повернув ключ в замке зажигания, Мадс вышел из машины, готовый кинуться к дому, взбежать по ступеням, толкнуть дверь и погрузиться в страсть с головой… но что-то словно держало его за руку, что-то останавливало его. Червячок сомнения точил душу, хотя проще простого сейчас было пойти и трахнуть Хью, тот явно был готов на все ради секса с ним.

Мадс молча закурил, не торопясь заходить в дом. Вновь перед глазами возник образ Хью, который вынуждает его покинуть спальню, получив свое. Который просто пользуется им как вибратором. Кто сказал, что в этот раз будет иначе? Хью, разумеется, был готов на все ради секса, в том числе - притворяться и играть в интерес. Что, если записку он настрочил только под влиянием гормонов?

Забытый пепел осыпался ему на пальцы, Мадс тяжело вздохнул, понимая, что у него нет никакого выбора. Он не мог сейчас уйти и оставить Хью мучиться от желания. Это было крайне жестоко по отношению к омеге, особенно к тому, которого он отметил своим. Он должен был защищать Хью и помогать ему, а не вынуждать лезть на стену от невыносимой похоти. Но быть средством ему тоже не хотелось, не хотелось, чтобы после любви Хью замкнулся и ушел к себе, как будто ничего не было.

Он не доверял Хью, а Хью не доверял ему, и даже самый лучший секс не был идеальным решением проблемы.

***

Войдя в дом, Мадс замер на пороге: все окна оказались заклеены плотной пленкой, свет почти не проникал сквозь нее, и в холле стоял густой полумрак пополам со сладким, настойчивым запахом распустившихся цветов. Все чувства смешались между собой, как будто он мог видеть запах, его нежно-васильковый цвет, слышать его звук, а темный свет был слишком плотным, чтобы дышать им.

Мадс развернулся и запер дверь, чтобы никто, даже имея ключи, не мог войти. Никому не было места на его территории этим вечером, кроме него и Хью, который часто и прерывисто дышал где-то совсем рядом.

Между двумя ударами сердца могла уместиться вечность, Мадс пошел по запаху и вскоре обнаружил Хью - не в спальне, а на диване в просторной гостиной. Завернувшись в плед, потемневший от пота, Хью лежал на диване ничком, бессильно вытянув руки как матрос на плоту, потерпевший бедствие. Прошло почти двое суток с тех пор, как его бросило в жар, ни один знакомый омега Мадса не стал бы терпеть так долго. Конечно, Хью был совсем другим, но жизнь в одном доме со здоровым, молодым альфой подействовала как катализатор, усилив желание отдаться, и его собственное тело мстило гордому хозяину. Наверное, из-за гордости Хью терпел так долго, не хотел показывать ему себя.