Неожиданно Пенни подалась вперед и порывисто обняла его. Леонард растерялся и немного помедлил, а затем обнял ее в ответ, чувствуя ладонями теплую бархатистую кожу и узкую полоску бикини. Он закрыл глаза, стараясь удержать это ощущение подольше и сохранить воспоминание.

– Ты действительно очень хороший друг, Леонард, – выдохнула Пенни ему в ухо.

Когда она отстранилась от него, ее глаза немного блестели, и Леонард растерялся окончательно.

– Мне нужно в уборную, – пробормотала Пенни, и прежде, чем он успел сообразить, что сказать, она поспешно вышла из каюты.

Леонарду не хотелось возвращаться наружу, к остальным, и в особенности к Родстейну, так что он оставался в каюте еще достаточно долгое время, но затем снаружи послышался непонятный шум. Движимый любопытством, Леонард выглянул наружу и застал весьма странное зрелище: пьяный Джефф оттеснял Шелдона к корме яхты, полный решимости сбросить его в воду, а Шелдон отчаянно сопротивлялся, хватаясь за все попадающие под руку предметы.

– Тебе нужно охладиться, парень, ты увидишь, что это весело, – приговаривал Джефф, уверенно приближаясь к краю палубы с Шелдоном за шкирку.

В воде, на некотором расстоянии от яхты, по-прежнему были девушки, которые цеплялись за надувной матрас и махали Джеффу руками, подбадривая его криками и уговаривая скинуть Шелдона к ним. Говард и Радж стояли на борту яхты и увлеченно наблюдали за происходящим, Пенни выглядела недовольной и просила Джеффа, чтобы он перестал быть ублюдком и отпустил Шелдона, ну а Родстейн как назло куда-то запропастился.

– Тревога! – вопил Шелдон. – Тревога! Я не плаваю, потому что это неугодно эволюции. Тревога! Человек за бортом!

В его лице был самый настоящий ужас, и последнюю фразу он прокричал, уже кувыркаясь в воздухе на пути к воде. Леонард бросился вперед, не помня себя от потрясения, и схватился за перила яхты, глядя в воду, в которую Шелдон плюхнулся с оглушительным всплеском. Шелдон был в жилете, напомнил Леонард самому себе, вглядываясь в воду, едва к нему вернулась способность связно мыслить. Шелдон был в спасательном жилете, когда его скинули за борт, а это значило, что он в безопасности.

Но то ли Шелдон плохо закрепил завязки внизу жилета, то ли они расстегнулись, пока Джефф тащил его к воде, но теперь Шелдон бултыхался, захлебываясь, а жилет свободно поднялся у него над головой и плавал над поверхностью, ничем не препятствуя Шелдону тонуть.

Леонард будто бы онемел, у него в голове наступил какой-то вакуум, он совершенно не представлял себе, что делать, да и все остальные просто растерянно пялились в воду, ничем не помогая. И в этот момент Эван Родстейн пробежал мимо него и стремительно прыгнул с яхты, войдя в воду красивым клином, двинулся к Шелдону, разрезая воду сильными, уверенными гребками. Джефф прыгнул следом секунду спустя, почти такой же испуганный, каким был Шелдон, когда он тащил его к борту, и через минуту они вдвоем затащили Шелдона обратно на яхту.

Все суетливо сгрудились вокруг, растерянные и бесполезные, и у Леонарда внутри что-то оборвалось, когда он заметил, что глаза Шелдона закрыты, а грудь не поднимается и не опускается. Но Родстейн, казалось, знал совершенно точно, что нужно делать. Он приложил ухо к груди Шелдона, и, не паникуя ни секунды, несколько раз надавил руками на его грудную клетку, отчего у Шелдона изо рта и носа хлынула вода. Затем Родстейн разомкнул его губы и прижался к ним своим ртом, вдыхая в грудь Шелдона воздух, и уже через несколько секунд Шелдон закашлялся, выплевывая воду и дико оглядываясь кругом.

Эван Родстейн облегченно рассмеялся и приподнял Шелдона в вертикальное положение, прижав его спиной к своей груди и уткнувшись губами ему в макушку, и только тогда Леонард почувствовал, что и сам снова может дышать. Он облегченно облокотился спиной о борт яхты, потому что колени у него подгибались, и Леонард не думал в тот момент абсолютно ни о чем.

– Прости меня, Шелдон, – с трудом выдохнул Джефф, очевидно, не зная, куда ему деться от стыда. – Это было дурацкой затеей, я поступил просто как осел, мне ужасно жаль, что все так вышло.

Шелдон все еще задыхался и едва ли понимал, что происходит вокруг, так что на извинения Джеффа он не отреагировал совершенно. Родстейн тоже ничего не сказал, он обернул Шелдона полотенцем и увлек его в каюту, коротко извинившись перед всеми, и закрыл за ними обоими дверь. После этого происшествия веселиться всем расхотелось, и яхта двинулась обратно к берегу, плавно рассекая воду.

*

Вечером того же дня Леонард стоял напротив двери в комнату Шелдона, не решаясь войти. Шелдон заперся в комнате сразу же, как они приехали. Он не спустился на ужин, и Джефф чувствовал себя просто ужасно из-за произошедшего, он то и дело перед всеми извинялся, но Леонард не мог перестать злиться на него.

Эван Родстейн успел созвониться с Гейблхаузером и наладить все с Калифорнийским институтом, отрезая им пути к отступлению, но Леонард подумал, если Шелдон все-таки передумает оставаться в Майами после того, что случилось, ничто не помешает им вернуться обратно в Пасадину. Родстейн сдержал свое обещание, и на этот раз шумной вечеринки не было. Леонард знал, что несколько человек все-таки собралось, и все они развлекались в одном из дальних помещений, стилизованных под бар, и до гостевых комнат шум не доносился.

Леонард понадеялся, что Шелдон еще не уснул. Вздохнув, он осторожно постучался и приоткрыл дверь, заглядывая внутрь.

– Шелдон, к тебе можно?

Шелдон лежал на кровати, плотно завернувшись в одеяло, но не спал. Ночник на его тумбочке рассеивал вокруг мягкий желтоватый свет, и в этом свете было хорошо видно, что его глаза открыты. Немного поколебавшись, Шелдон молча кивнул в ответ на его вопрос, и Леонард вошел в комнату, прикрыв за собой дверь. Он прошел вперед и присел на край кровати.

Приглядевшись внимательнее, Леонард понял, что Шелдон был не совсем в норме. Его дыхание было немного затруднено, на лбу выступила испарина, и он все-таки умудрился обгореть на солнце: щеки Шелдона были неестественно красными, не считая окружностей глаз, которые прикрывали солнечные очки. Это придавало ему сходство с пандой и, пожалуй, выглядело бы даже смешным, не будь Шелдон таким несчастным.

– Я не слишком хорошо себя чувствую, – прошелестел он.

Леонард протянул руку, прикасаясь к его лбу, чтобы проверить температуру, и Шелдон расслабленно прикрыл глаза. Леонарда часто удивляло, что Шелдон, который всегда старался избегать прикосновений, не испытывал неприязни, когда к нему прикасались вот так вот, в медицинских целях. Напротив, казалось, ему это даже нравилось.

– У тебя жар, – констатировал Леонард, убирая руку с его разгоряченного лба. – Я принесу лекарство, чтобы сбить температуру.

Леонард прошел в ванную комнату и открыл шкафчик над раковиной, ожидаемо обнаружив там баночки с разнообразными лекарствами, которые Шелдон всегда таскал с собой, когда куда-то ехал. Он отыскал тайленол в сиропе и вернулся к Шелдону, заставил его проглотить одну ложку и дал запить водой. Шелдон скривился, но выпил лекарство без возражений и утомленно откинулся на подушки спиной.

– Шелдон, ты не хочешь уехать домой? – напрямую спросил Леонард через несколько минут, нарушая молчание.

Шелдон посмотрел на него и покачал головой:

– Мы ведь уже обсуждали это. У Эвана прекрасная лаборатория, мы с тобой оба можем достичь здесь большего, чем в Калифорнийском институте, я не понимаю, почему ты не желаешь этого признать.

У Леонарда тоже была пара вопросов по поводу того, что не желал признать сам Шелдон, но вместо этого он спросил:

– Ты не хочешь уехать даже после того, что случилось на яхте?

– Это был несчастный случай, – сказал Шелдон после секундной паузы. – Теперь я буду избегать открытых водных пространств, и, следуя этому элементарному правилу, буду в безопасности.

Леонард вздохнул.

– Что насчет Родстейна? – спросил он, все-таки возвращаясь к этому вопросу. – Ты по-прежнему не замечаешь, что он ведет себя странно?