– Зачем?

– Он что-то говорил об обычных людях, – сказал Льюис.

– Заставляешь меня так рисковать карьерой, – проворчал Чернак.

– Ты это сделаешь? – спросил Льюис.

– Конечно, сделаю! – взорвался Чернак. – Но мне это не нравится! – Он нацепил шляпу и вышел из палаты.

Интерн повернулся, собираясь последовать за ним.

– Который час? – спросил Льюис.

Интерн остановился, глянул на часы.

– Около пяти. – Он перевел взгляд на Льюиса. – После операции вас держали на успокоительных.

– Пять утра или пять вечера? – спросил Льюис.

– Вечера…

– Трудно со мной пришлось?

– Рана была чистая, – сказал интерн. – А сейчас отдыхайте. Уже почти время ужина. Я прослежу, чтобы вам сразу принесли поесть, а потом сестра даст вам снотворное. Вам нужно отдохнуть.

– Долго я буду прикован к постели? – спросил Льюис.

– Мы это обсудим позже, – сказал интерн. – Сейчас вам не следует много разговаривать. – Он повернулся и вышел.

Повернув голову, Льюис увидел, что кто-то оставил на прикроватном столике стопку журналов. Верхний журнал соскользнул, демонстрируя кричащую обложку, на которой чудовище с выпученными глазами преследовало полуодетую красотку. Льюис вспомнил о своем кошмаре. «Обыкновенный человек… обыкновенный человек…» Он никак не мог выкинуть эти слова из головы. «Что такого было в Джонсоне, что он показался мне мутантом?» – гадал Льюис.

Студентка-практикантка принесла поднос с едой, отрегулировала положение койки и помогла ему поесть. Затем вошла медсестра со шприцом и сделала ему укол в руку. Льюис почти сразу провалился в сон, а в мозгу у него так и роились вопросы без ответов.

– Он проснулся, – сказал женский голос.

Льюис услышал, как открывается дверь, поднял глаза и увидел Чернака, за которым следовал Джо Уэлч. На улице был день, лил дождь. Мужчины сняли мокрые плащи и повесили их на спинки стульев.

Льюис улыбнулся Уэлчу.

– Благодарю за хороший слух, Джо, – сказал он.

Лицо Уэлча осветилось широкой улыбкой.

– Я открыл окно, когда увидел, как ты вышел через заднюю дверь, – сказал он. – Подумал, может, ты хочешь крикнуть мне. Потом ты снова зашел внутрь, мне это показалось странным, и я оставил окно приоткрытым, иначе в жизни бы ничего не услышал.

Чернак придвинул стул к кровати Льюиса и сел. Уэлч занял место в изножье.

– Окружной прокурор уже разбушевался? – повернувшись к шерифу, спросил Льюис.

– Нет, – сказал Чернак. – Он недавно попал под ливень и подхватил простуду. Теперь отлеживается дома. К тому же я пока что все еще шериф этого округа. – Он хлопнул рукой по кровати. – Как ты себя чувствуешь, парень?

– Боюсь, что жить буду, – отшутился Льюис.

– Да уж, пожалуйста, – воскликнул Уэлч. – У нас новая телефонистка… Увидела твое фото в личном деле и говорит, что не прочь с тобой познакомиться. Настоящая красавица.

– Передайте ей, пусть подождет, – сказал Льюис и посмотрел на шерифа. – Что вы нашли?

– Ничего не понимаю, Уэлби, – ответил Чернак. – Прямо за баллонами была покрытая штукатуркой кирпичная стена. Мы сняли штукатурку, а там сплошная проводка.

– Что за проводка?

– Видишь ли, папаша Килера – ювелир, и Килер говорит, проводка серебряная. Там все так переплетено, прямо-таки защитный экран.

– К чему она подведена?

– Этого мы так и не нашли, – сказал Чернак и глянул на Уэлча. – Верно?

– Да там ничего, кроме проводки, нет, – подтвердил Уэлч.

– Что вы с ней сделали? – спросил Льюис.

– Ничего, – ответил Чернак. – Сфотографировали и оставили все, как было.

– А под полом что-нибудь было?

Лицо Чернака расплылось в улыбке.

– Ох, вот где нам повезло! – Он наклонил голову и уставился на Льюиса. – Откуда ты знал, что мы там что-нибудь найдем?

– Я просто знал, что баллоны появляются из ниоткуда, – сказал Льюис. – Что там было?

Чернак выпрямился.

– В общем, целая секция пола в коридоре оказалась лифтом, а внизу – большое помещение, от коридора аж до комнаты, где делают бальзамирование, а в комнате для бальзамирования в одном месте на полу можно приподнять плитку, а под ней люк и лестница. Черт возьми! Прямо как в фильмах ужасов!

– И что там было?

– Какая-то техника, – сказал Чернак.

– Что за техника?

– Понятия не имею. – Чернак покачал головой и посмотрел на Уэлча.

– Безумие какое-то! В жизни не встречал ничего подобного, – пожав плечами, сказал Уэлч.

– Вчера вечером док Беллармайн заглянул туда после вскрытия, – сказал Чернак. – Сказал, что зайдет к тебе утром.

– Он что-нибудь говорил про вскрытие? – спросил Льюис.

– Мне он ничего не говорил, – ответил Чернак.

Уэлч придвинул стул поближе к кровати и оперся рукой о перила.

– Мне он только сказал, что кое-что, обнаруженное им во время вскрытия, заставило его приехать осмотреть морг. Но что конкретно, он не говорил.

– А персонал морга? – спросил Льюис. – Они что-нибудь говорят о тайной комнате?

– Клянутся, что даже не подозревали о ее существовании, – сказал Чернак. – Мы их все равно взяли под стражу, всех, кроме Тьюла и его жены.

– Тьюла?

– Ну да, второго партнера. Его жена – тоже лицензированный работник морга. Но после того как в тебя стреляли, у них отобрали лицензию. Остальные сотрудники говорят, что Джонсон, Тьюл и его жена постоянно запирали двери в здании, вроде бы без видимой причины.

– Что напоминала та техника?

– Бо́льшая часть – это лифт под полом. А другая часть подсоединена к куче труб, торчащих из стола для бальзамирования наверху. Там был такой большой…

Чернака прервал звук открывающейся двери. В палату заглянуло циничное лицо доктора Беллармайна. Он обвел взглядом присутствующих, зашел и закрыл за собой дверь.

– Вижу, пациенту уже лучше, – сказал он. – А я уж боялся, что придется официально заниматься этим делом.

– Да он нас всех переживет, – ухмыльнулся Уэлч.

– Скорее всего, – согласился доктор, глядя на Льюиса. – Говорить можете?

– Секундочку, док, – сказал Льюис и повернулся к Чернаку. – Джон, сделай одолжение, отправь один из тех баллонов с бальзамирующим составом в сварочный цех и попроси их открыть его паяльной лампой. Я хочу знать, что там внутри.

– Ну уж нет, – запротестовал Чернак. – Никуда я не пойду, пока ты хоть что-нибудь не объяснишь!

– Да нет у меня никаких объяснений! – возмутился Льюис. – Я же еще не собрал все фрагменты. А теперь прикован к постели, а должен бы заниматься делом. У меня десять тысяч вопросов, на которые я хочу получить ответы, да не могу.

– Не стоит так волноваться, – предостерег Беллармайн.

– Да, Уэлби, успокойся, – сказал Чернак. – Просто меня раздирает любопытство. Получается какая-то бессмысленная история… Мужик без всякой видимой причины пытается убить тебя, а потом кончает с собой. Вроде бы оттого, что ты изъявил желание заглянуть в баллоны, а в них просто состав для бальзамирования. Ничего не понимаю.

– Ты вскроешь для меня эти баллоны? – спросил Льюис.

– Ладно, ладно. – Чернак с трудом поднялся на ноги. Уэлч последовал его примеру. – Пошли, Джо, – сказал шериф. – Мы для Шерлока всего лишь мальчики на побегушках. Отвезем-ка…

– Джон, ты уж извини меня, – сказал Льюис. – Просто сам я не могу…

– Понятно, что сейчас ты не можешь этим заниматься, – перебил Чернак. – Потому и делаю это для тебя. Ты лучший из моих людей, Уэлби, и я рассчитываю, что ты разберешься в этом деле. Лично я сдался, когда увидел всю эту технику.

Бормоча себе что-то под нос, он вышел из комнаты. Следовавший за ним Уэлч остановился у двери и подмигнул Льюису.

Беллармайн дождался, пока за ними закроется дверь, и присел в ногах у Льюиса.

– Как вам удалось их убедить? – спросил он.

Льюис пропустил вопрос мимо ушей.

– Что показало вскрытие? – спросил он.

Хирург нахмурился.

– Когда шериф передал мне ваши пожелания, я подумал, что вы сошли с ума, – сказал он. – Любому дураку было ясно, что Джонсон убит выстрелом в голову. Но я решил, что у вас, скорее всего, имеется на то какая-то причина, поэтому резал очень осторожно – и слава богу.