Король расхохотался, с легкостью парируя выпад возлюбленного.

— Многие из приверженцев наших древних традиций не стригут бород, — пояснил он. — Не все так свято блюдут заветы Махала, но старики считают, что грешно лишать себя данного природой и богами.

Бильбо только головой покачал. У него самого волосы уже немного отросли, и это причиняло некоторые неудобства. Хоббит с нетерпением ждал, когда можно будет заплести отросшие пряди хотя бы в короткую косу. Бофур успел немного рассказать ему о клановых прическах, и полурослик решил, что раз уж усов и бороды у него никогда не вырастет, надо постараться хотя бы волосы плести так же, как узбад и его ближайшее окружение.

— Я покажу тебе свой дом, — Торин остановился, опустив меч, и пронзительно посмотрел на полурослика. — И выиграю этот проклятый турнир, чтобы иметь возможность это сделать.

— Ты выиграешь, чтобы и дальше заботиться о своем народе, — логично возразил Бильбо, за что заслужил одобрительный взгляд короля.

Бофур провел Тильду в королевские покои, как только снаружи стемнело. В Горе по ночам горело несколько больше факелов. Гномы не боялись темноты, но предпочитали зажигать больше огня, чтобы легче было находить в рудных жилах драгоценные сокровища.

Звон молотов, глухой стук чьей-то кирки и гулкие голоса, говорившие то на Всеобщем, то на кхуздуле, сопровождали идущих, пока те не достигли прочной двери в дальнем конце длинного коридора. Здесь стояли стражники — несколько облаченных в тяжкий доспех статуй, таких же неподвижных и молчаливых, как камень вокруг. Тильда любопытно глазела на них. Пока что эти гномы казались ей высоченными, а их суровые лица — те их части, что виднелись из-за шлемов и бород, — повергали в трепет.

Впрочем, перед королевским переводчиком и советником двери открыли охотно, хоть и без лишнего раболепства. Тильда просеменила следом за новым знакомым внутрь и остановилась, чуть приоткрыв рот. На стенах она разглядела дорогие гобелены, шитые золотыми нитями, тут и там стояли стойки с оружием, а огромная кровать у стены могла уместить на себе с десяток человек.

Но больше всего впечатлял потолок комнаты. В него были вделаны драгоценные камни — самые разные, от бесценных крохотных алмазов до простых турмалинов — и все это великолепие переливалось в свете свечей, сияло и искрилось. У девочки на миг возникло ощущение, что она очутилась во сне.

— У нас гости, — мистер Бэггинс поднялся из-за низкого столика. Он читал толстенную книгу, но при виде визитеров оставил свое занятие. — Король сейчас занят, так что придется вам довольствоваться моим обществом… Бофур, кого это ты к нам привел? О, да это дочь короля людей! Чем обязаны, миледи?

— Говорит, что хочет взглянуть на турнир, — объяснил Бофур. Хоббит понятливо кивнул и жестом пригласил визитеров за свой столик, где ждал своего часа графин со старым вином и поднос с закусками. Тильду уже покормили, но она, разумеется, не отказалась от угощения, тем более что повара народа гномов как-то по-особенному готовили мясо. После процесса готовки оно становилось невероятно вкусным, хрустящим и сытным.

— Турнир, кажется, будет весьма кровавым, — с сомнением заметил хоббит, глянув на подкрепляющуюся девочку. — Уверена, что хочешь это видеть?

— Уверена, — Тильда облизнула пальцы, вызвав легкую усмешку у Бофура. — Я училась обращаться с мечом и хорошо стреляю из лука. Я видела, как люди моего отца убивали орков — не думаю, что будет что-то неприятней этого.

— Она молодец, — заметил Бофур, пригубив вино и подмигивая полурослику. — Смелая и сообразительная не по годам. Будь она мальчишкой, стала бы отличным воином, но и без того с такой подмогой я бы пошел в бой. Будет кому прикрывать спину.

— Сядешь рядом со мной, — кивнул мистер Бэггинс, с улыбкой глядя, как обрадовалась девочка. — Только надо написать твоему отцу, чтобы он не волновался за дочь. А пока что — угощайтесь, мне все равно одному все это не съесть.

Чем ближе становился турнир, тем больше нервничал Бильбо. Все эти битвы и сражения имели свою притягательность, конечно, но на них убивали. На самом деле убивали. И если необходимость сражений с врагами Бильбо признавал, то нужда прикончить своего же собрата на дурацком поединке вызывала у него отторжение.

Впрочем, ему не было нужды держать в руках меч сегодня. Это было испытание Торина и битва Торина, а его обеспокоенному жениху предстояло только смотреть на это с низкой трибуны и волноваться.

Ради турнира на склоне Горы поставили несколько длинных скамеек, и было их так много, что хватило места усесться даже простым работягам-гномам. Бильбо сидел на возвышении в первом ряду, на застеленном волчьими шкурами стуле, и нервно постукивал пальцами по колену. Он видел несколько широких разноцветных шатров — в одном из них сейчас готовился к бою Король-под-Горой.

Турнир — это всегда в первую очередь зрелище. Здесь было множество закованных в броню воинов, людей и гномов, и у каждого при себе был боевой скакун и куча оружия. О, как сверкали на прохладном солнце удила и сбруя лошадок! Гномы не скупились на убранство для балованных, приученных к войне скакунов.

Та часть турнира, что была предназначена для выяснения законности прав Короля-под-Горой, началась спустя несколько минут. Вот только что Бильбо помогал устроиться рядом с собой на соседнем сиденье малышке Тильде, и вдруг над склоном Горы разнесся дружный вздох, исторгнутый сотнями глоток.

Взглянув на арену, хоббит увидел своего короля. Торин вышел на бой в легкой кольчуге, не стесняющей движений, из оружия у него был при себе неизменный меч и длинный шест с утяжелениями на концах.

Бофур, сидевший возле своих друзей, наклонился к полурослику и шепотом сказал:

— Всякий, кто сомневается в чести и силе короля, после сигнала к началу турнира получит право вызвать его на поединок. Они будут биться до смерти одного из них, так заведено. Всего король должен выдержать не меньше одного, но не больше десяти поединков, чтобы его право признали законным.

— Десять! — ужаснулся полурослик. — Как ты думаешь, Торин сможет выстоять десять раз подряд? А если выйдет воин в тяжелой броне или верховой?

— Облачение и оружие будут такими же, как у противника, — успокоил его гном. — Я уверен, что против Торина выступит Нарви из Железноруких и два его кузена, остальных противников увидим по ходу боя.

Тильда во все глаза смотрела на арену. Она видела, что из-за склона горы поднимается небольшая процессия, которую возглавлял ее отец, но не стала бежать навстречу. Желание посмотреть забаву до конца было слишком велико, а Бард отослал бы ее под опеку своих людей, если бы она вернулась к нему. Еще немного, еще несколько часов чувствовать себя одной из этих жутких, алчущих крови гномов…

Первым против короля выступил крепкий гном с седыми висками, такой широкий в плечах, что казался квадратным. Шест в его руках смотрелся копьем.

— Мой внук будет куда лучшим узбадом, чем ты, Торин Дубощит! — он почти выплюнул эти слова, разминая руки и поигрывая шестом. — Ты ослаб и больше не сможешь вести наш народ в битву! Отправляйся к женщинам в повозку, там твое место!

Заявление было встречено дружным ропотом. Такие слова могли повлечь за собой только — поединок до смерти. Но Торин не рассердился. Он стоял, опираясь на шест, как на посох, и на губах его играла легкая, почти добрая улыбка. «Незачем разговаривать с тем, кого собираешься убить», — вдруг понял мистер Бэггинс. На него снизошло странное спокойствие, и хоббит теперь смотрел только на темноволосого гнома в центре арены.

Бой получился долгим. Старый гном был отличным воякой, судя по всему, и сперва долго кружил вокруг своего противника, выискивая его слабые места. Оба поединщика были в легком доспехе и босы, их ноги ступали по набросанному на арену мелкому гравию так, будто хотели срастись с ним.